Алмазы мертвеца - Марина Серова

– По идее – да. Но не все осмеливались. В основном так развлекалась молодежь. Хотя я помню случай, как мои приятели, жившие тут, облили из ведра холодной водой свою учительницу географии. А это была такая серьезная женщина, всегда ходила в чистых сарафанах и голову повязывала платком или косынкой. Кажется, она пошла за хлебом, и ей досталось.

Олег рассмеялся и продолжил:

– Я помню, мне говорила бабушка, что в этот день нельзя работать, а то Илья-пророк разгневается и будет на своей колеснице кататься по небесам, из-за чего будут сильный гром, молнии, ливень. Поэтому этот праздник я любил, это был единственный день, когда мы совсем не работали.

– Что, совсем ничего нельзя было делать? – поинтересовалась я.

– Ну готовить, я думаю, можно было. Там даже есть определенное меню, так скажем. Нельзя убираться, стирать, копаться в огородах и тому подобные сельские дела.

Олег сделал паузу, перевернулся в позу на локтях и продолжил:

– Не знаю, как сейчас, а раньше обязательным обрядом Ильина дня была коллективная трапеза. Ее еще называют братчина. Делали заклание быка или барана, купленного в складчину. Также варили пиво или сусло. А заканчивались подобные братчины гуляньями молодежи, играми, хороводами.

– Сусло – это, я так понимаю, квасной напиток? – Я решила уточнить.

– Вообще, сусло – это смесь сока и воды. А в данном случае это был квасной или пивной напиток с добавлением солода. А еще… – Олег снова продолжил: – С Ильина дня, по народным поверьям, запрещалось купаться. А купаться запрещалось из-за того, что с этого дня в воду возвращалась всякая нечисть – черти, русалки. И что якобы до этого, то бишь с Иванова дня до Ильина дня, они обитали на суше, а Илья-пророк отстреливался от них своими молниями, а теперь они ушли с суши под воду.

– Интересно. И что, вообще купаться нельзя?

– Можно, конечно. – Олег усмехнулся. – Это все по старым поверьям. Нас с Андреем даже бабушка в детстве пугала этим, чтобы лишний раз не бегали на глубокую речку. Говорила, что в реке водится всякая нечисть, типа чертей и русалок.

– Русалок. – Я усмехнулась. – Ну надо же. И вы верили?

– Не то чтобы верили, но опасались. Все ж дети были. Хотя на русалок было интересно посмотреть. Мы даже как-то бегали на глубокую речку и сидели там вот так целый день, пытаясь увидеть русалку.

– И как?

– Конечно, не увидели. Но в воду лезть побаивались. Но все это старые поверья, и никто, насколько я помню, их тут уже не соблюдает. Все купаются когда хотят, хоть до конца сентября, если погода позволяет.

– Интересные у вас тут были обычаи.

– Знаешь, Жень, это раньше было почти во всех русских деревнях. Сейчас от этих обычаев уже мало что осталось. Спроси современных детей, что такое Ильин день, они тебе не ответят. В лучшем случае полезут погуглить, что это такое. Кстати, Женя… – Олег из положения полулежа перешел в положение сидя. – А ты знаешь, что у нас есть поверье о том, что в здешних мордовских лесах водится некий Дячка Най-Най.

– Кто?

Олег рассмеялся.

– Дячка Най-Най – это сказочное существо, живущее в наших лесах. Вообще в народных мордовских сказках очень часто применяется лесная символика. Так вот, этот самый Най-Най – враждебное существо, внешне напоминает лешего, весь в лохмотьях, обросший и с длинной бородой. Им тоже нас в детстве пугали, что этот злой Дячка забирает к себе заблудившихся в лесу и они работают у него. И убежать не могут, так как вокруг одни болота, выход из которых знает только сам Най-Най. Видимо, опять же специально запугивали детей, чтобы они далеко не уходили в лес, – заключил Олег.

– Интересно. Везде есть свои обычаи и сказочные персонажи. А ты знаешь какую-нибудь мордовскую сказку? – Мне было действительно интересно.

– Знаю. Рассказать?

– Расскажи, если она не очень длинная.

– Она совсем коротенькая. По смыслу похожа на «Сказку о Золотой рыбке». Называется «Диль-диль, дедынька». Ну, в общем, слушай.

Жили старик со старухой. Жили бедно, ничего у них не было. Однажды старик взял топор и пошел в лес по дрова. Нашел сухой дуб и начал его рубить. Только стукнул топором, а с верхушки дерева кричит птица:

– Диль-диль, дедынька! Не губи мое гнездышко, не губи мое теплое, чего попросишь, того и дам.

Старик говорит:

– Дров у меня нет, дровец прошу.

Птица отвечает:

– Иди домой, будут у тебя дрова!

Пришел старик домой, а там дров полон двор. Рассказал старик старухе обо всем, что с ним случилось в лесу. Старуха и говорит ему:

– Денег у нас нет, иди проси у птицы денег.

Старик взял топор, пошел в лес. Пришел к тому самому дубу и начал стучать по стволу. А птица говорит с верхушки:

– Диль-диль, дедынька! Не губи мое гнездышко, не губи мое теплое, чего попросишь, то и дам.

Старик говорит:

– Денег прошу.

Птица отвечает:

– Иди домой, есть у тебя дома деньги!

Пришел старик домой, а там полный сундук денег.

Старуха говорит старику:

– Иди проси у птицы, чтобы были у нас сын со снохой.

Старик взял топор и пошел в лес. Пришел к дубу и стал стучать по стволу.

А птица с дерева:

– Диль-диль, дедынька! Не губи мое гнездышко, не губи мое теплое, чего попросишь, то и дам.

Старик говорит:

– Нет у нас сына и снохи.

Птица отвечает:

– Иди домой, дома есть и сын, и сноха!

Вернулся старик домой – на передней лавке сидят сын с молодой женой.

На другой день старуха говорит старику:

– Иди, старик, проси у птицы царское звание.

Старик взял топор и пошел в лес. Подходит к дубу и давай стучать топором. С дуба отозвалась птица:

– Диль-диль, дедынька! Не губи мое гнездышко, не губи мое теплое, чего попросишь,