Стажировка вне закона - Надежда Николаевна Мамаева

Я стиснула зубы от досады на этого невозможного фэйри. Даже не сразу порой поймешь, шутит ли дивный паразит или говорит всерьез. Хотя, если в его словах есть хотя бы доля правды… Некстати вспомнила крысу, которая пыталась меня обворовать, и поняла: с демонстрацией моего могущества могут возникнуть проблемы. Поэтому я решила уточнить:

– А можно пoконкретнее? А то ведь знаешь… Черный пояс вот тоже является авторитетом. Только для одних он должен быть по боевой магии, для других – по заднице.

– Для пикси будет достаточно второго варианта, - совершенно серьезным тоном ответил Заноза, но я заметила, что в этот миг в глубине его глаз демоны плясали джигу. - Но если серьезно: лучше не терять с ними бдительности. Это низшие фэйри, поэтому могут легко лгать, а ещё пикси, в отличие от высших, способны прямо врать . Оттoго этих низших фей считают отъявленными лгунишками и пакостниками, проказы которых могут быть смертельны.

Последнее предостережение прозвучало абсолютно серьезно. И я чувствовала: сейчас Заноза не подтрунивает над моей неосведомленностью. Но я обратила внимание еще и на промелькнувшую в словах Нила оговорку.

– Так, значит, высшие, в отличие от тех же пикси, лгать не могут? - задала я вопрос в лоб, меж тем припоминая, что за все время общения с Занозой он мне ни разу не сoврал. Недоговаривать – сколько угодно! Строить фразы так, что я сама пришла к заблуждению, – да легко! Играть моими эмоциями – да запросто!

Сейчас же сидх от прямого вопроса на миг скривился. И я поняла: попала точно в цель.

За разговором мы успели не только пересечь весь парк, но и выйти за его пределы – на одну из многолюдных… точнее, многофэйривых улиц.

Я впервые оказалась в месте с такой концентрацией дивных на квадратный метр. На меня обращали сдержанное внимание, провожали взглядами. Было слегка неуютно. Но я постаралась ничем не выдать своих эмоций. Лицо профессионального каталы за игральным столом – и вперед! Я еще покажу этим фэйри, что значит настоящая невозмутимость.

Я старалась смотреть только вперед, но, мысленно сравнивая Занозу с прохожими, не смогла не отметить: мой сидх чуть выше типичных дивных. Да и в плечах шире. Но отличала его от других даже не столь фигура, сколь жесты.

Если обычные фэйри были изящными ланями, то Нил – тигром, грациозная красота которого смертельно опасна. Хищник, которому везде свободно и раздольно. Хозяин положения. Тот, кто всегда держит ситуацию под контролем.

«Не всегда», – напомнила я себе. Холм-то у него кто–то смог спереть.

Не подозревая о моих мыслях, Заноза уверенно свернул на одну из тиxих улочек. Неширокая, с каменной мостовой под ногами и стенами домов, увитыми плющом, она заканчивалась тупиком. Похоже, здеcь когда–то была каменная кладка, которая и закрывала сквознoй проход. Но сейчас ее фрагменты лишь выглядывали меж лоз хмеля и вьюнка.

Нил уверенно подошел к этой зеленой стене, приложил руку к ковру из листьев и певуче произнес на дивном наречии:

– Noriu sid toririel.

И тут гибкие лозы пришли в движение, раздвигаясь, словно тяжелые бархатные портьеры, открывая невысокую арку, через которую я увидела заливной луг в утренней молочной дымке.

С сомнением оглянулась через плечо на город, утопавший в вечерних сумерках. Потом опять на проход, из которого веяло рассветной свежестью.

– Внутри сидов искажается не только пространство, но и время, - поняв мое недоумение, пояснил Заноза. - Но я хочу показать тебе Хай-Хилл не из-за этого. Постарайся запомнить свои ощущения, когда будешь проходить через арку. - С этими словами дивный первым шагнул внутрь холма.

Мне не оставалось ничего другого, как последовать его примеру. Когда я только занесла кроссовку, что бы переступить порог, на миг показалось, что воздух вокруг тела настолько уплотнился, что превратился в вязкий прозрачный кисель. Но вот моя правая нога ступила на траву по ту сторону, я перенесла на нее вес и…

Мир словно совершил кульбит через голову, все на миг смазалось. Враз ощущение сопротивления сменилось невесомостью. Будто до этого я стояла на небесных ладонях и их вдруг резко развели в разные стороны. И я полетела вниз, навстречу земле, подобно капле дождя.

Успела промелькнуть мысль, что ещё миг – и врежусь, разобьюсь на сотни мельчайших брызг. Даже зажмурилась, готовясь разбиться. Но упала я вовсе не на траву, а в объятья суровой реальности. Та пахла вереском и грозой, была на ощупь шелковой и рельефно твердой и как-то рвано, я бы даже сказала, слегка раздраженно дышала.

Я рискнула приоткрыть один глаз и увидела Занозу, который прижимал меня к себе.

– Ты мог бы и предупредить, - произнесла я, чувствуя, как во рту отчего–то резко пересохло.

– У каждого ощущения перехода индивидуальные, – хрипло отозвался дивный. - Я каждый раз словно прохожу через стену огня…

– А у меня – словно шагнула в пропасть и упала.

– Со стороны этo выглядело, словно ты оступилась, - голос занозы отчего–то стал чуть хрипловатым.

Мне почудилось в нем тщательно скрываемое недовольство, будто фэйри был раздосадован тем, что пришлось прикасаться к и без того бесившей его девице. Заноза сглотнул, на миг прикрыв глаза. Черты его лица, которые до этого было заострились, вновь стали эталоном невозмутимости. Полный самоконтроль. Тотальный.

Когда спустя секунду фэйри вновь посмотрел на меня своими невозможно-синими глазами, только жилка на его виске все так же продолжала пульсировать, выдавая эмоции.

– Главное, что сейчас я в полном порядке, - солгала, стараясь, что бы голос звучал сухо и по–деловому. А затем, выпрямившись, отстранилась от фэйри.

Хотя на деле грыхта с два хоть что-то было в этом самом долбаном прядке: сердце стучалo как бешеное, внутри словно разгорался пожар, а тело… Каждая его клетка, каждый нерв были будто под напряжением. На миг даже показалось, что дотронься до меня кто-нибудь в эту секунду – и я ударила бы его разрядом тока.

Внутри меня сейчас бушевала буря, которую я старалась подавить . И тем разительнее был контраст с тем, что oкружало нас с Занозой. Дивный мир размеренного спокойствия и тишины только-только просыпался от ночного сна, улыбался новому дню.

Вдали виднелись горы, чьи сахарные шапки ледников искрились в рассветных лучах. Я сделала несколько глубоких и размеренных вдохов, будто кристальный, почти звенящий от чистоты воздух мог охладить не только мое тело, но и разум. И пусть не сразу, но мне удалось заглушить эмоции.