У сумрака зелёные глаза - Алана Инош

 – Вот, малыш.

 Не успела я закончить свою мысль, как Аида уже поднесла к моим губам стакан газированной минералки. Я жадно выпила. Хорошая, ядрёная...

 – Аида, давно хотела тебя спросить: как ты так быстро передвигаешься?

 – Это называется «сумеречный путь», – ответила она. – Сумеречный – потому что не заметен глазу обычного человека.

 – Ты ранена...

 – Пустяки. К утру затянется. Лезвие было отравлено особым противовампирским ядом, разлагающим кровь, но к большинству ядов я невосприимчива – спасибо отцу, он в этих делах крупный специалист и меня кое-чему обучил. Меня этим ядом уже травили, но я выжила, и с тех пор он на меня не действует – такова моя особенность. Кроме того, если нужно, я и сама умею готовить яды и лекарства тоже. То полоскание для горла, что я тебе дала – на основе моей крови, которая обладает целительными свойствами. Это и есть мой секретный ингредиент. – Аида улыбнулась, заправила прядку волос мне за ухо. – А ты молодец, хорошо приложила того вампира пудрой, не растерялась.

 – Меня так колбасило от твоей настойки, – поморщилась я. – Так плющило, что мне было, в общем-то, плевать и на вампиров, и на... Кстати, как он заморочил мне голову, внушив, что он – Андрей?

 – Вампиры обладают способностями к гипнозу и чтению мыслей. Образ Андрея он считал из твоей головы во всех деталях – от внешности до голоса.

 Я вспомнила визитку Аиды: «Психологические консультации, психоанализ, гипноз».

 – И ты тоже этим владеешь?

 – И я, – кивнула Аида. – На вампирском уровне, хоть я и полукровка... Мой отец, видишь ли, далеко не рядовой кровосос.

 – А эти... что им было надо?

 – Это молодняк. – Аида поставила стакан на тумбочку, чуть сморщилась – видно, от боли в ране. – Тот, который пострадал от пудры, тогда и напал на тебя. Я его прогнала – не хотела убивать, нарушая тем самым своё мирное соглашение с ними... А этот идиот, видно, обиделся и позвал на помощь друзей – проучить меня.

 – И что теперь будет?

 – Не знаю, Алёнушка, – вздохнула Аида. – Пятнадцать лет между ними и мной держался мир... точнее, договор о ненападении. И вот снова – пятеро убитых вампиров. Не думаю, что они это так просто оставят.

 У меня похолодело в животе.

 – Но ведь они напали первыми... А ты защищалась.

 Аида невесело усмехнулась.

 – Им без разницы, кто первый начал. Им нужен лишь повод. Сказать, что они меня недолюбливают – значит, ничего не сказать. Надо что-то придумывать, что-то решать. Я не хочу ввязываться в войну теперь, когда... появилась ты.

 Последнюю фразу Аида произнесла, глядя на меня с устало-задумчивой лаской. Одетая в чёрное, в боевой охотничьей экипировке она выглядела воинственно, её сила и способности немного пугали меня, но это тепло в глазах заставило моё сердце сжаться.

 – А почему ты перестала охотиться на вампиров? – спросила я почти шёпотом.

 – Это долгая история, – сказала Аида, пожимая мои пальцы. – И грустная.

 – Расскажи...

 – Не сейчас, малыш.

 – Ты сказала, это как-то связано с твоим отцом и сестрой... – Я приподнялась на локте. – Слушай, разве у вампиров бывают дети? Разве они не ходячие кровососущие мертвецы?

 – Это заблуждение, – ответила Аида. – Если бы они были мертвецами, у меня не было бы сестры... И меня не было бы тоже. Нет, вампиры – живые, как и люди, просто... иные. Другая раса. Алён... Давай, ты всё-таки попробуешь немного отдохнуть?

 – А нам не нужно срочно пускаться в бега? Так в фильмах обычно делают, – устало усмехнулась я.

 Аида подвинулась ко мне ближе, поправляя подушку под моей головой.

 – Не сейчас, по крайней мере. Смерть этих дурошлёпов обнаружится рано или поздно, но чтобы всё выяснить, даже вампирам потребуется какое-то время. Эту ночь можно досыпать без опасений. Но на случай всяких «если» у меня в подвале – целый арсенал. Остался ещё со времён моей бытности охотницей. Отдохни, Алёнушка. Мне тоже надо отдохнуть и о многом подумать.

Глава 9. Призрак сумрака

 Аида сказала: «Отдохни», но какой уж тут был отдых... Остаток ночи пришлось провести в дыхательных упражнениях – вдох-выдох на четыре счёта, на пять, на восемь. Только это и отгоняло боль в груди, которая то и дело поднималась удушающей волной. Однако, не слабо мой разум сопротивлялся новой реальности...

 Когда рассвет прокрался в сад, я забралась в малинник и присела на корточки среди зелени и колючих стеблей. Мой личный мир корчился в агонии, смертельно укушенный сумеречным чудовищем – бедный маленький мир, единственной болью в котором были лишь могилы родителей. Его светлое платьице было перепачкано кровью, и он умирал, сжавшись в комок на холодной земле.

 – Алёна...

 Руки Аиды раздвинули малиновые кусты. Присев рядом, она приподняла моё лицо за подбородок и заглянула в глаза.

 – Что, совсем не спится?

 – Мне плохо, Аида, – сдавленно прошептала я, зябко ёжась.

 Она вздохнула. В её глазах отразилось понимание и нежное сострадание.

 – Знаю, детка... И мне невыносимо больно переживать это вместе с тобой.

 – Так ты всё чувствуешь, что со мной происходит? – Я шмыгнула носом.

 – Конечно, – улыбнулась Аида, коснувшись моего носа пальцем. Но очень уж усталой была её улыбка. – Я эмпат. Мне достаточно взглянуть на тебя, чтобы ощутить все твои переживания, как свои собственные. И твою боль... И твой страх. Ты сейчас – как маленький загнанный зверёк, все твои привычные стереотипы мировосприятия рушатся. Страдает твоя душа, а реагирует тело. Вставай-ка... Надо с этим что-то делать.

 Взяв меня за руки, она помогла мне подняться. Рассветный ветерок пробежал холодными пальцами по моим рёбрам, и я опять поёжилась. Аида привлекла меня к себе одной рукой, а другой склонила ветку малины. Сорвав губами ягоду, она протянула её мне. Летняя сладость наполнила мой рот, а следом проникла щекочущая, тёплая нежность, соединяясь в долгий, головокружительно-рассветный прыжок в бесконечное замирание сердца.

 На миг прыжок прервался, и я заглянула в гипнотическую изумрудную бездну её глаз. Осторожно попробовала: отпустят ли меня её руки? Нет, не отпускали. Но в них было тепло и уютно, безопасно и так легко... Зачем пытаться из них вырваться? Сейчас на Аиде были уже знакомые мне светлые брюки и белый топик, но я вспомнила её в боевой экипировке и почувствовала сладостное напряжение в низу живота. Нет, она не изнеженная аристократка, какой хочет казаться, она – воин с гибким неуязвимым телом, профессиональная убийца вампиров, пусть и не практиковавшаяся в своём ремесле пятнадцать лет, но не растерявшая навыков. Напряжение становилось сильнее и слаще, пело на высокой звенящей ноте, а мой рот снова наполнила малиновая нежность.