Женское счастье (СИ) - Лав Натали

- Затрахаю, - обещает, освобождая стоящий колом член. Натягивает презерватив.

Я опираюсь на руки, откидываюсь назад, развожу ноги шире. Демонстрирую себя. Откровенно, без стеснения.

Демьян не заставляет меня ждать. Направляет член в меня и толкается мощно, так что вскрикиваю.

- Он выходил из твоего подъезда. Был у тебя? Поэтому ты меня отшиваешь? - толкается в меня с каждым словом резче.

Это больно. Но и хорошо так, что перед глазами искрит. Его рука на моем бедре фиксирует, не дает скользить по столу попой. Вторая мнет мою грудь, по очереди оттягивая напряженные соски.

Стону на каждый толчок. Собой уже почти не владею. Но всё же шепчу:

- Ты же хотел меня поделить. По-братски. Для друга ведь не жалко.

- Дура! - ругается Демьян.

Не понимаю, из-за чего я - дура. Это ведь то, что он мне предлагал сам. Это свидетельствует о том, что я ничего для него не значу. Лишь дырки, в которые можно пихать член. И вот теперь какие-то претензии? Разве они уместны?

- Не волнуйся ты так. Мы с Германом смазку выбирали. Для выходных. Чтобы нам всем понравилось, - шепчу между стонами. Почти криками.

Я уже на грани. Еще чуть-чуть. Еще несколько движений. И меня выкинет в наслаждение.

Демьян замирает. Чего это ему стоит, даже не представляю. Венка на виске пульсирует, прямо по ней течет пот капельками, грудь ходит ходуном. И даже руки подрагивают.

- Демьян, пожалуйста... Я хочу кончить... Поцелуй меня... - прошу. И ненавижу себя за это. Но звук моего голоса, когда в нем нет вызова, творит чудеса. Демьян берет меня за запястья, распластывает по столу, наваливается сверху. Целует глубоко и ласково. Боже мой, почему так не могло остаться? Почему?!

Тяжесть его тела служит спусковым механизмом. Ему достаточно сделать лишь еще одно движения, и мое тело погружается в оргазм. Как под воду, когда нечем дышать, а всё равно хорошо так, что хочется продлить это ощущение как можно дольше. Между ног все пульсирует. Тело парит.

И из меня уже почти вылетает привычное: " Я люблю тебя", но я сама себя торможу. Валееву оно не нужно.

- Данька... Что ж ты со мной делаешь? - шепчет он практически сразу же, делает еще несколько толчков и догоняет меня.

Тело окутывает истома. и нежность. Так много хочется ему дать. Только вот готов ли он принять?

Сама не замечаю, как глажу его по груди и плечам, чувствуя как под пальцами сильно бьется его сердце. Он поднимает меня, притягивает к себе, снова целует. Рукой запутывается в моих волосах.

И тут я замечаю, что мы уже не одни.

Герман стоит на пороге кухни, пожирая нас глазами. Куртку держит в руке, а его пальцы расстегивает верхнюю пуговицу на рубашке так, как будто ему не хватает воздуха.

- Я ключи от машины у тебя забыл, - произносит он, обращаясь ко мне.

А глаза у него как горят...

- Я останусь? - спрашивает, переводя взгляд с меня на Валеева и обратно.

Во рту пересыхает мгновенно. Издать какой-либо звук я не в силах.

Киваю в знак согласия.

Хочу их обоих.

Сейчас.

Глава 20

Даниэла

Мышцы Демьяна каменеют под моими пальцами.

Он устремляет на меня вопросительный взгляд. Что-то читает на моем лице. Что на нем можно прочитать, когда его плоть еще во мне, а нас рассматривает другой мужчина?

- Ладно, - тянет нерешительно.

А я... Я хочу, чтобы он прогнал Германа. Чтобы всё снова стало понятно. Но его "ладно" обрывает лепестки моей надежды. Ну, что ж - не сбылось.

Чуть повернув голову, наблюдаю, как Герман роняет куртку на пол, как быстро расстегивает и снимает рубашку. За грудиной чувствую всплеск резкой боли. Ее ведь не должно быть...

Однако в следующее мгновение она гаснет под прикосновением губ Германа. Демьян отстраняется, покидая мое тело с невероятно пошлым звуком.

Все, что происходит - грязно и порочно. Однако приятно. Я тону под напором прикосновений Германа, который оглаживает мое тело. Его руки скользят по моей коже, вызывая сотни мурашек. Его губы терзают мои, воскрешая только что удовлетворенное желание. Снова разгораюсь. Начинаю трогать Германа в ответ. И мне это нравится. Нравится к нему прикасаться.

Встречаюсь глазами с Демьяном. В его - мрак. Он стряхивает с ног белье и брюки. Смотрит так, будто просит остановиться. Или я опять придумываю все это себе? Он же молчит... И я отбрасываю сомнения. Я возьму сегодня то, что получится, от обоих. А потом... Потом хоть трава не расти. Протягиваю руку и касаюсь груди Валеева, веду ею вниз по животу, к паху, обхватываю вновь начавший наливаться член, ласкаю его. Демьян прикрывает глаза, выдыхая сквозь стиснутые зубы воздух. Герман целует мою грудь, втягивает в рот сосок, кружит по нему языком, от чего хочется свести бедра. Мое тело сотрясает дрожь, с губ срывается стон. Какой ужас... Что я творю?! Герман тем временем двумя пальцами проникает между моих половых губ. Только после его прикосновения понимаю, как там влажно. Он надавливает на клитор, а меня словно бьет током. Распахиваю рот в немом крике или попытке вдохнуть больше воздуха. Встречаюсь взглядом с Германом, чувствую, как Демьян накрывает своей рукой мою на его члене, побуждая двигать ей так, как хочется ему. У Германа взгляд совершенно пьяный.

- Хочешь двойную пенетрацию, Дань? - спрашивает Герман.

- Что? - переспрашиваю я у него, ненадолго выныривая из сладострастного тумана.

- Двойное проникновение, - хрипло поясняет Демьян.

Его интонация меня настораживает.

Я не слишком люблю анальный секс. Мне во время него часто бывает больно. Герман тоже полностью избавился от одежды, и размер у него не подкачал.

- Я займусь твоей попкой, а Демьян - вагиной, - Герман предлагает это, слегка улыбаясь, словно уверен, что он тут все решает.

Говоря это, он надавливает большим пальцем на мою нижнюю губу.

Я понимаю, что пуститься во все тяжкие попросту не готова.

Кусаю Германа за подушечку пальца.

- Нет. Я не хочу так.

- Тогда наоборот. Демьян сзади, а я приласкаю тебя здесь, - он надавливает мне рукой на промежность.

Мое тело сотрясает дрожь вожделения.

Соскальзываю со стола, переворачиваюсь на живот.

- Приласкай... - тяну наполненным пороком голосом.

Шире расставляю ноги. Слышу, как шуршит презерватив. А затем Герман наполняет меня собой. Тягуче, медленно, дразня. Пытаясь разжечь меня ещё сильнее, чтобы я согласилась на все, что он захочет.

В таком положении Демьян со вздыбленным к пупку членом оказывается прямо перед моим лицом. Поймав мой взгляд, делает шаг ко мне, упираясь головкой члена мне в губы. Это не вызывает протеста. Напротив, горящие глаза Валеева и его дернувшийся кадык заставляют меня стараться. Я хочу, чтобы он меня запомнил. И вспоминал. Хотя бы изредка.

Втягиваю головку члена в себя, языком веду по уздечке. Демьян запрокидывает голову вверх, стонет. Руками себе не помогаю, держусь за стол, потому что Герман изменил темп движения. И если бы мой рот не был занят членом Валеева, я бы наверняка кричала. Звуки совокупления влажные, пошлые. Но возбуждающие.

Демьян возвращает мне свое внимание. Его рука вплетается мне в волосы. И вот уже он контролирует мои движения. Толкается бедрами, и член оказывается у меня в горле. Глубокий минет - это то, что я освоила с Демьяном. Мне нравилось делать ему приятно. Сдерживаю рвотный позыв, в уголках глаз скапливаются слезы. Валеев дает мне передышку, затем снова толкается до конца. Он буквально трахает меня в рот, а я же сильнее стараюсь доставить ему удовольствие.

Одновременно чувствую глубокие сильные толчки во влагалище. Так, что ноги подрагивают. Жадные руки, изучающие мое тело. Когда пальцы Германа вновь давят на клитор, не выдерживаю, взрываюсь. Пытаюсь отстраниться от члена Демьяна. Только он не позволяет. Потому что сам на грани. Совершает несколько фрикций, и мой рот наполняется вязкой спермой.

- Соси, моя хорошая, соси, - просит Демьян, массируя пальцами кожу головы.