Рассказы Люси Синицыной (сборник) - Ирина Пивоварова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Глава 9
Груша на голове
По небу плыли пухлые серые облака.
Под облаками пятиэтажный дом глядел на мир начищенными окнами. В окнах стояли кактусы и сидели кошки.
– У-у, – погрозил им всем Павлик.
И тут его кулак застыл в воздухе.
Внизу по дорожке шла девушка в джинсах.
В руках у девушки качался коричневый кожаный рулон, в каких носят свёрнутые в трубку чертежи.
За девушкой шёл Лохматый. Шёл и пронзительным взглядом буравил девушке спину.
Вот он вытянул руку и что-то сказал.
Девушка не обернулась.
Тогда Лохматый в два прыжка догнал девушку и пошёл рядом.
Павлик так и подался вперёд. Все обиды сразу улетучились у него из головы. Он не отрывал глаз от идущих внизу людей.
– Постойте, девушка! – Лохматый схватил девушку за рукав.
Трясущимися руками принялся Павлик открывать окно.
Лена выдернула руку.
– Послушайте, что вам нужно? Зачем вы за мной идёте?!
– Извините меня, но мне нужно с вами поговорить. Всего две минуты! Я прошу вас, остановитесь!
– Я тороплюсь, – сказала Лена и хотела пойти дальше, но Лохматый загородил ей дорогу.
– В таком случае, я вас никуда не пущу! – нагло заявил он.
– Я закричу, – сказала Лена.
Павлик заметался по квартире. Что делать? Как помочь этой девушке, которая вчера так громко срамила его при всех! Сейчас Лохматый попытается завязать с ней знакомство! Сейчас он, возможно, станет выпытывать у неё какие-нибудь важные, секретные сведения! Надо действовать немедленно! Надо что-то решительно предпринять!
Павлик кинулся к холодильнику, выхватил оттуда кастрюлю с компотом и потащил к окну…
– Лена, неужели вы не можете меня выслушать?
– Откуда вы знаете, как меня зовут?
– Я всё про вас знаю. Дайте сюда ваш рулон!
«Рулон захотел? Больно ты хитрый! Вот тебе рулон! Получай!» – И Павлик перевернул кверху дном белую эмалированную кастрюлю и выплеснул её содержимое прямо на голову Лохматого.
Последнее, что видел Павлик, когда втаскивал кастрюлю обратно, была мокрая макушка Лохматого с тёмно-коричневой грушей посредине и плечи пиджака, обильно усыпанные изюмом и черносливом.
Последнее, что он слышал, был пронзительный девушкин вопль:
– Я тебя видела! Видела! Гадкий мальчишка! Опять хулиганишь? Опять за своё? Ну, погоди! Ну, смотри у меня!
Через минуту в дверь со страшной силой забарабанили.
– Открывай! Немедленно открывай! – послышался женский голос.
Дрожа от возбуждения, Павлик нажал на язычок замка, но – странно! – замок почему-то заело!
Бывают иногда такие неожиданные, необъяснимые моменты в жизни, и именно в какие-то очень ответственные минуты.
Человек, к примеру, спешит на самолёт, торопится, волнуется, опаздывает, и вдруг… застревает в лифте! Или спешит на встречу, от которой зависит вся его жизнь, а автобус всё не идёт и не идёт, а потом приходит переполненный до отказа, и залезть в него невозможно, и он уходит, уходит… и человек смотрит ему вслед, с отчаянием качая головой и проклиная всё на свете.
Вот такое случилось и с Павликом.
Он открыл бы дверь! Он сказал бы! Не побоялся бы Лохматого, честное слово! Не побоялся!
Но…
– Я не могу открыть, – сипло сказал за дверью Павлик, с отчаянием борясь с дверным замком.
– Ах, не можешь?! Ну ладно! Попадись только мне в руки! Да я тебя!.. Да я просто не знаю, что с тобой сделаю!!!
– Леночка, не сердитесь так, – услышал Павлик весёлый голос Лохматого. – Да это же пустяки: компотом облили! Даже приятно. Гораздо приятнее, чем супом, например. Эй, ты, слышишь? Спасибо, что не щами меня облил!
И Лена вдруг засмеялась.
– Ой, а у вас груша на голове! – тоненько сказала она. – И тут, на носу, изюм…
– Неужели изюм? – обрадовался Лохматый.
И они захохотали там, за дверью, как сумасшедшие.
– Ой, не могу! У вас на воротнике чернослив!
– Спасибо, что не пельмени!
Раскачиваясь от смеха, они вышли из подъезда. Рыжий девушкин рулон был в руках Лохматого.
– Придётся идти ко мне, – громко сказала Лена. – Вы же не можете в таком виде по улицам ходить. Надо вас почистить и высушить.
– Конечно! – в восторге воскликнул Лохматый. – Конечно, Леночка! Вы совершенно правы!
И, помирая со смеху, они вошли в подъезд напротив.
Часть пятая
«Павлик, выходи!»
Глава 1
Верёвка из простыни
– Что я наделал! – бил себя кулаками по голове Павлик. – Что я наделал! Дурак! Идиот! Своими руками всё устроил. Ведь ему только и надо было к ней домой проникнуть!
Лихорадочно набрал он Люськин номер и заорал в трубку:
– Алё, Люська, это я! Ты меня слышишь? Люська, они пошли к ней! К ней пошли, ты слышишь! Лохматый и она! Они пошли к ней! Домой!
– Ну да! – ужаснулась Люська. – Неужели прямо к ней? Так что же ты сидишь?
– А что мне делать? У меня замок сломался, я из дома выйти не могу! – в отчаянии воскликнул Павлик.
– Подумаешь, сломался! А ты по верёвке спустись на улицу. Я один раз так удрала, когда меня дома заперли. Ты давай там времени не теряй, спускайся, а мы с Ураном сейчас приедем. Ты без нас его не лови, слышишь?
– Слышу, – сказал Павлик. И заметался по квартире в поисках верёвки.
Нечего и говорить, что верёвки в доме не оказалось. В ящике кухонного шкафа были какие-то тоненькие коричневые обрывки, больше похожие на нитки. И всё, и больше ничего. Да, ещё под диваном валялись старые прыгалки, забытые Люськой…
Павлик в ярости швырнул прыгалки в угол.
Он был весь красный. Он тяжело дышал. Глаза выпучились как у рака. Такого напряжённого момента в жизни не было ещё у Павлика Помидорова.
«Сейчас приедет Люська, – думал Павлик, – а я ещё дома! Что же делать! Думай, голова, думай, думай, думай! Придумай, пожалуйста, что-нибудь! Ну пожалуйста! Ну поскорее!»
И голова Павликина придумала.
Она вспомнила, как поступали в кино бегущие из тюрьмы преступники. Они рвали на полосы простыню и связывали верёвку из этих полос.
И Павлик поступил так же. Решительно разрезал он ножницами лучшую мамину простыню в горошек, связал полосы друг с другом, прикрепил один конец самодельной верёвки к балкону, другой – перекинул во двор…
Ах, чёрт, коротка верёвка! До земли остаётся не меньше трёх метров!
Павлик снова заметался по квартире, но быстро взял себя в руки. Выражение отчаяния сменилось на его лице выражением суровой решимости. Плевать! Коротка так коротка! И так сойдёт! Главное, спуститься вниз, а там уж можно и спрыгнуть. Ничего. Не стеклянный. Не разобьюсь.
Волнуясь, Павлик крепко-накрепко привязал верёвку к балкону, перешагнул балконную решётку и уцепился обеими руками за верёвку.
Опустил одну ногу…
Верёвка подозрительно затрещала. Стало немного жутко, захотелось закрыть глаза, голова закружилась…
«Спокойно!» – приказал себе Павлик, опустил вторую ногу и всей тяжестью повис на верёвке.
Ох, как затрещала верёвка! Выдержит ли она Павлика? Не знаем, право слово, не знаем!
Лазил ли Павлик по верёвке раньше, скажем, в третьем классе или, к примеру, в детском саду?
Нет, не лазил никогда. Ни в четвёртом, ни в третьем классе, ни в детском саду.
Волнуется ли Павлик? Дело рискованное: верёвка-то ненастоящая и не с первого этажа приходится спускаться!
Нет, не волнуется!
Беда только – верёвка почему-то вертится вокруг своей оси, как будто кто нарочно её закрутил.
Павлик ожидал чего угодно, только не этого! Почему она вертится? И когда остановится? Но верёвка вертелась и вертелась…
Голова у Павлика закружилась. Он зажмурился, стараясь не видеть, как всё поплыло перед глазами, и с закрытыми глазами стал по очереди отдирать руки от верёвки, потихоньку сползая вниз.
Но тут новая беда! Не успел Павлик спуститься на полметра, как верёвка принялась бешено раскачиваться! То ли ветер подул, то ли ещё что, но теперь Павлик крутился и раскачивался на верёвке, как циркач в цирке, с той только разницей, что в цирке взволнованная публика рукоплещет храброму циркачу, а здесь две кошки и чёрная дворняжка с удивлением взирали на болтающегося под балконом мальчишку.
– Ты что, парень, белены объелся? – крикнул рабочий в спецовке с железным болтом в кармане. – А ну, слезай! Слезай, кому говорят!
Хорошо говорить – слезай! Лезть было страшно трудно.
Пальцы мёртвой хваткой вцеплялись в верёвку, плечи онемели, руки дрожали, приходилось огромным усилием воли отдирать их от верёвки, чтобы сползать вниз.
«Что же ты медлишь! – ругал себя Павлик. – Ведь он может убить её! Скорее слезай! Скорее! Скорей!»
И вот Павлик уже на расстоянии трёх с половиной метров от земли.
Тр-р-рк! Верёвка с треском лопнула, и с высоты трёх метров Павлик упал в клумбу, прямо в только что посаженные Светкой анютины глазки.
– Караул! – завизжала в окне вездесущая тётя Катя. – Зелёные насаждения ломают!
И в это время вышел из подъезда Андрей. На поводке он вёл своего огромного чёрно-серого Брута.
