Жили-были солдаты - Яков Длуголенский

— Какие понтоны? — спрашивает лейтенант.

— Вот, — говорит Гриша и показывает на машины.

И тут вдруг лейтенант начинает смеяться.

— Ох, — говорит, — уморили… Понтоны!..

И вдруг как скомандует:

— Батарея, к бою!

Выскакивают тут из машин солдаты, срывают брезент с этих самых «понтонов», и мы видим, что это вовсе не понтоны: какие-то рельсы не рельсы — что-то странное, установленное на машинах.

— Что это? — удивлённо говорит Гриша.

А лейтенант командует:

— По фашистским захватчикам, батарея… огонь!

И над нашими головами с воем и грохотом проносится лавина огня. А мы, бывалые разведчики, падаем наземь и старательно затыкаем уши руками…

Можете представить себе, что почувствовали фашисты, когда обрушился на них этот шквал огня.

— А что это было? — спросил Миша.

— «Катюши». Знаменитые реактивные «катюши». И стреляли они по целям, о которых мы с Гришей узнали в разведке… Вон сколько лет с тех пор прошло, а мы с Гришей этот день помним. Да и как забыть, когда именно в тот день на нашем участке фронта впервые произвели свой залп знаменитые ныне «катюши»…

Бухгалтер замолчал, и Миша с уважением посмотрел на него. Теперь даже панама бухгалтера казалась Мише ужасно боевой.

Только все обсудили услышанное, а скрипач сказал, что он тоже кое-что про своего дедушку знает, и если пассажиры не возражают, то он может рассказать, как вдруг автобус чихнул, потом фыркнул, потом вдруг остановился — и шофёр, обернувшись, сказал:

— Ну, всё. Сломались.

— То есть как сломались? — спросил дедушка и решительно поправил свою капитанскую фуражку. — Когда мой корабль выходил в море…

— То море, — сказал шофёр, — а тут вон какая дорога…

Он вылез из кабины и принялся бегать вокруг автобуса.

— А что он бегает вокруг автобуса? — спросил дедушка.

— Молодой ещё, вот и бегает, — сказал мужчина в фартуке.

— Поломку ищет, — пояснила женщина (она думала, что никто, кроме неё, об этом не догадывается).

— А что же он не там её ищет? — спросил дедушка. — Ведь каждому ясно: сломался бензонасос!

Все с уважением посмотрели на дедушку, а он снял с головы свою капитанскую фуражку, протянул её Мише, сказал:

— Подержи.

И вышел из автобуса.

Тут и солдат Вася снял с головы свою фуражку, сказал Мише:

— Подержи.

И тоже вышел из автобуса.

И все в автобусе разом облегчённо вздохнули, потому что никто не умел чинить автобусы, но всем хотелось верить, что это умеют Мишин дедушка и солдат Вася.

— Жалко, что я не умею чинить автобусы, — сказал скрипач и задумчиво взял свою скрипку. — Единственное, что я умею, это играть на скрипке… Но может, моё присутствие поможет им?

И он, взяв свою скрипку, вышел из автобуса.

Тут разом поднялись мужчина в фартуке и женщина с ведром.

— Я пекарь, — сказал мужчина в фартуке. — И умею печь булочки. Это вряд ли пригодится им сейчас, но… — Он не договорил и шагнул из автобуса.

— А может, там надо подмести что-нибудь или убрать? — крикнула ему вслед женщина и тоже вышла из автобуса.

И скоро в автобусе остались Миша, бухгалтер и человек в шляпе, который к этому времени проснулся.

— Что случилось? — проснувшись, спросил человек в шляпе.

— Сломался автобус, — пояснил Миша. — И хотя я тоже не умею чинить автобусы, у меня есть винтик, который может им пригодиться.

— Вполне возможно, — сказал бухгалтер. — Никогда заранее не знаешь, что пригодится…

И вместе с Мишей вышел из автобуса.

— А я что? — спросил себя человек в шляпе.

И, наступив себе на ногу, тоже вышел из автобуса.

— Здравствуйте, — сказал он всем.

Все засмеялись и ответили:

— Здравствуйте…

А скрипач спросил:

— Выспались, да?

— Выспался, — приветливо сказал человек в шляпе и принялся смотреть на шофёра, дедушку и солдата Васю, чьи ноги торчали из-под автобуса.

— Сломался не бензонасос, — слышалось из-под автобуса.

— А я тебе говорю — бензонасос. Мы на этом деле собаку съели… Капитан водил корабли, а я — танки…

— А вы долго там будете? — спросил Миша, так как ему не терпелось пристроить свой винтик.

— А вот сейчас отвинтим и…

Тут они все трое показались из-под автобуса, и у шофёра была в руках какая-то металлическая штука.

— Это и есть бензонасос? — спросил молодой человек со скрипкой и подошёл ближе, чтобы рассмотреть.

И все остальные подошли ближе.

— Оно разбирается?

— Разбирается, — ответил шофёр.

И вдруг все увидели, что лицо у шофёра вытягивается. Он говорит:

— Вы правы: сломался бензонасос, прокладки прорвались…

— Это не так страшно, — сказала женщина. — Если прорвались, можно заштопать.

И торжествующе оглядела мужчин, которые не разбирались в технике.

— Заштопать… Тут нужны новые, а где я их возьму? — спросил шофёр.

Но тут все увидели, что солдат Вася достаёт из кармана нож.

И Мишин дедушка тоже достаёт из своего кармана нож.

И оба они, солдат и дедушка, не сговариваясь, отрезают каждый по одному голенищу от своих сапог.

— Да что вы делаете?! — ахнула женщина.

В одном целом и одном отрезанном сапоге солдат с дедушкой стали похожи на пиратов: только дедушка на самого главного, а солдат Вася — на первого его помощника…

— Прокладки будем делать, — пояснил дедушка.

— Для бензонасоса, — пояснил солдат.

А шофёр, сильно расстроенный, сказал:

— Эх! Это я во всём виноват!.. Из-за меня всё получилось!..

И прислонился к автобусу.

И тут все увидели, что скрипач кладёт на траву свою скрипку и начинает снимать с себя замшевые ботинки.

— Да вы-то что делаете? — закричали ему.

— Прокладки! — отвечал скрипач. — Прокладки буду делать!

С великим трудом удалось дедушке и солдату отговорить его.

— Не подойдут для насоса замшевые ботинки, — сказали они. — Быстро прорвутся.

Затем дедушка и солдат вырезали из бывших своих сапог круглые прокладки — каждую величиной с блюдце, и шофёр собрал бензонасос.

Тут все снова сели в автобус, шофёр энергично включил зажигание, потом энергично нажал на педали, потом снова попытался включить зажигание…

— Что же мы теперь не едем? — тревожно спросила женщина.

Все посмотрели на шофёра, а шофёр сказал:

— Не знаю!

— А кто знает? — спросил дедушка. — Когда мой корабль выходил в море…

— То море, — чуть не плача, сказал шофёр, — а тут вон какая дорога!..

И он снова принялся нажимать на все рычаги и педали, а потом выскочил из автобуса, обежал его зачем-то несколько раз и под конец пнул ногой, не очень сильно.

— А может, у тебя что-нибудь с распределителем зажигания? — сочувственно спросил солдат Вася.

Со страшным грохотом шофёр открыл крышку капота и заглянул в мотор.

— Пойду тоже посмотрю, — сказал солдат Вася.

На некоторое время в автобусе установилась тревожная тишина.

Первым нарушил её пекарь.

— Когда я пеку булки, — сказал он, — я прежде всего проверяю, исправна ли печка. Если бы я это не проверял, какие бы у меня получались булки?..

И он оглядел всех, предлагая разгадать эту загадку.

— Чёрствые, — сообразил Миша.

— Но я всегда работаю на исправной печке.

Тут заговорила женщина:

— Не знаю, как вы, а я работаю в школе: даю звонок. И от моего звонка зависит, как долго будут продолжаться уроки. Но я люблю детей и всегда проверяю звонок.

— И правильно делаете, — сказал скрипач. — Я тоже всегда проверяю свою скрипку перед концертом…

И тут все увидели, что солдат Вася молча отрезает (!) от своей военной (!!) фуражки (!!!) козырёк (НМ).

— Стой! — закричал дедушка. — Отрезай от моей фуражки!

Но было поздно: солдат Вася, посмеиваясь, уже вырезал из своего козырька узкую планочку, прикрутил её изоляционной лентой к какой-то штуке, похожей на кусок сургуча, отдал шофёру, и шофёр снова нырнул под капот.

— Эх, — горестно вздохнул дедушка, — надо было ему взять мою фуражку, я человек старый, могу ходить без козырька, а он — человек военный и не может ходить без козырька!

— Зачем же… зачем тогда он это сделал? — спросил Миша.

— Что — зачем? Отрезал козырёк? А чтоб починить ту штуку, иначе бы мы отсюда не уехали.

— Тогда ему надо купить новую шапку! — сказал Миша.

Все тут же одобрили эту идею, только человек в шляпе сказал:

— Что такое шапка? Надо сделать совсем по-другому…

— Как — по-другому? — спросили все.

Уж очень непонятно человек в шляпе выразился.