Теология свежим взглядом - Shico Tan

Подобный случай описывается и в библейской книге Судей (гл.19). Некий левит-священник со своей Наложницей останавливается на ночлег в городе Гиве, принадлежащем еврейскому племени вениамитян, у одного старика. Жители Гивы, тоже весьма развращенная публика, - окружают этот дом и требуют выдачи левита, чтобы удовлетворить с ним свои гомосексуальные потребности. Недолго думая, хозяин дома обращается к соплеменникам с предложением: "Вот у меня дочь девица, и у него наложница, выведу я их, смирите их и делайте с ними, что вам угодно; а с человеком сим не делайте этого безумия". Безопасность мужчины, по меркам патриархального общества, можно купить ценой чести и даже жизни Женщины. Ведь Женщина - всего лишь товар, живая валюта, и в случае необходимости Ее всегда можно использовать по своему усмотрению. Трусливо прячась в доме старика, левит вместо себя бросает на растерзание толпе свою Наложницу, которую вениамитяне насилуют до утра такими способами, что к утру Она умирает на крыльце дома "гостеприимного" старика.

В обоих случаях библейские летописцы не делают даже и намека на то, что мужчины поступают недостойно. По их понятиям, эти действия мужчин совершенно нормальны и правильны. А Лот в Новом завете даже объявлен праведником (2Пет.2:7-8). В сознание Женщины все настойчивее вбивается мысль о Ее неполноценности в сравнении с мужчиной. В руках грубых властителей Она искупает "грех" Своей Праматери Евы, Которую Библия сделала виновной в мужских преступлениях, переложив ответственность за зло, творимое мужчинами, на Женские плечи.

Впрочем, такое положение дел вполне может иллюстрироваться словами из известной басни: "Ты виноват лишь в том, что хочется мне кушать"...

О законах Моисея, сочиненных им от имени бога Иеговы на Синайской горе, здесь не стоит, пожалуй, подробно распространяться. Об их антифеминистической направленности достаточно подробно рассказывает Г-жа Айслер в "Чаше и Клинке" (гл.7). Являясь предметом купли-продажи, товаром, из использования которого умеючи можно извлечь максимальную выгоду - Женщина не имеет право самостоятельно выйти или не выйти замуж; Она служит объектом презрения за Ее способность рожать (sic!), отчего признается "нечистой" после того, как дает жизнь новому человеку; за проявление свободолюбия Она приговаривается к смерти; независимо от Ее чувств к брату умершего бездетного мужа, Она обязана лечь и под него, чтобы тот мог "восстановить семя брату своему" (этот обычай в патриархальном обществе существовал, судя по Библии, еще во времена жизни еврейских патриархов, - Быт.38, - и уже на законодательном уровне был закреплен Моисеем); также независимо от Ее чувств к мужчине, изнасиловавшему Ее, Она в обмен на пеню, которая взимается с преступника в пользу Ее отца (а не в Ее пользу, как потерпевшей!), Женщина обязана стать Женой ненавистного Ей мужчины.

Со времени установления патриархата все эти (и многие другие) действия в отношении Женщины уже широко практиковались не только в еврейском обществе, но и в других народах, принявших новую систему. Однако, Моисею этого было мало. Окончательно закрепостить Женщину он желал на уровне закона, подведя под него религиозное обоснование каждого параграфа.

И все же, самой большой опасностью для патриархального строя по-прежнему оставались отголоски Древней Религии. Воспоминание о ней было необходимо самым радикальным образом выбить из сознания масс. Ведь поклонением милосердной Богине в противовес безжалостному Яхве вслед за Женщинами могли увлечься и мужчины, в чьих ожесточившихся сердцах продолжала заявлять о себе томительная ностальгия по "Золотому Веку". Поэтому столь важное место в моисеевых законах занял запрет на поклонение "иным богам". "Не последуйте иным богам, богам тех народов, которые будут вокруг вас; ибо Господь, Бог твой, Который среди тебя, есть Бог ревнитель; чтобы не воспламенился гнев Господа, Бога твоего, на тебя, и не истребил Он тебя с лица земли" (Втор.6:14-15). Эта мысль, как навязчивая идея, много раз повторяется на протяжении всего "пятикнижия".

Иудейские и христианские апологеты стараются объяснить смысл этого запрета Моисея тем, что язычество - это религии злые, в которых совершаются человеческие жертвоприношения, и поэтому они так противны библейскому богу. "Все, чего гнушается Господь, что ненавидит Он, они делают богам своим: они и сыновей своих и дочерей своих сожигают на огне богам своим" (Втор.12:31). Несомненно, именно в язычестве, возникшем в раннепатриархальный период, стали впервые практиковаться ритуальные убийства людей. В Древней Религии их не было. По крайней мере, в результатах археологических работ указания на это действо во времена цивилизации Великой Богини нет. Правда, Роберт Грейвс предполагает, что в Матриархальной Древней Греции Женщинами совершались ритуальные убийства царей-мужчин, но при этом сам он признается: "Все сказанное мной о религии и ритуалах Средиземноморья, относящихся к дописьменному периоду - это прежде всего предположение, а свою интуицию я считаю далеко не безошибочной". Следовательно, уместнее предположить, что эти "убийства" были всего лишь бескровными обрядами, символизирующими смерть мужчин как указание на природную годовую цикличность. Например, в христианстве и поныне существует обряд крещения, символизирующий "погребение в смерть", но участники его остаются живыми и здоровыми. Вообще, Новый завет довольно много говорит о необходимости человеческих жертвоприношений, но символических: "Представьте тела ваши в жертву живую, святую, благоугодную Богу" (Рим.12:1).

Но древним богам смерти и войны нужна была уже настоящая человеческая кровь. Она полилась на алтарях Ваала, Сета, Ареса, Дагона и других мужских божеств. Впоследствии, во имя осквернения памяти Великой Богини, Женским Божествам тоже стали приписываться кровожадные качества, и людей стали умерщвлять в святилищах Кибелы, Беллоны, Астарты, Танит. Вот только непонятно, почему же Иегова, так искренне ненавидевший эти языческие мистерии, сам повел себя еще худшим образом, чем нееврейские боги.

Начнем с того, что уже в 4-й главе книги Бытие он стравливает между собой Каина и Авеля. Именно стравливает, ведь по библейскому описанию он - бог всеведущий и, следовательно, должен был знать, что обиженный Каин, на жертву которого бог "не призрел", выместит свое раздражение на младшем брате. Тем не менее, Иегова допускает это убийство, а затем с чувством выполненного долга проклинает и изгоняет Каина, которого сам же подвигнул на злодеяние, посеяв между братьями зависть и желание отмщения.

В 22-й главе той же книги говорится о том, что Иегова потребовал от Авраама послушания в виде принесения "во всесожжение" его единственного сына. Правда, далее делается оговорка: оказывается, бог всего лишь устроил испытание на верность своему пылкому поклоннику, и в последний момент отменил убийство Исаака. Но даже это поэтическое добавление не может скрыть факта: в патриархальном еврейском обществе, поклонявшемся Яхве, человеческие жертвоприношения были делом очень знакомым. В этой главе даже содержится подробное описание приготовления к ритуальному убийству ребенка во имя "многомилостивого" Яхве.

Не менее сильная картина описана в 11-й главе книги Судей. Отправляясь на войну против аммонитян, еврейский полководец Иеффай дает Иегове обещание: "Если Ты предашь Аммонитян в руки мои, то по возвращении моем с миром от Аммонитян, что выйдет из ворот дома моего навстречу мне, будет Господу, и вознесу сие на всесожжение". Сражение выиграно, Иеффай возвращается домой, и первой встречает его у ворот его единственная Дочь. Она радуется тому, что отец Ее жив и здоров, но он, ради исполнения своего обета, данного богу, приносит Ее в жертву Иегове.

На этот раз бог не прислал ангела и не заменил Девушку барашком, запутавшимся рогами в кустарнике, а принял Ее Самое. Видимо, "приятное благоухание" от сожженных человеческих тел пришлось ему по вкусу со времен массовых убийств язычников еврейскими полчищами под предводительством Моисея и Иисуса Навина. Если язычники приносили своим богам войны в основном военнопленных, и к тому же в относительно небольшом количестве, то "кротчайший из всех людей на земле" Моисей, вдохновленный "человеколюбивым" Яхве, приказывает убивать без исключения все население захваченных языческих городов, включая Женщин, детей и стариков. Разумеется, эти бранные "подвиги" носили ритуальный характер, так как массовая резня совершалась по религиозным мотивам. По приказу Моисея и Иисуса Навина евреи истребляли все население города, а затем сжигали его дотла. Этот "холокост" красной линией проходит по всему Ветхому завету.

Таким образом, мы ясно видим, что во имя Иеговы проливалось ничуть не меньше человеческой крови, чем во имя его религиозных соперников. Значит, дело вовсе не в том, что язычники убивали людей на жертвенниках своих богов. В чем же тогда?