Путешествие в страну мужчин - Юлия Климова

Где Катя?

Быстро сняв ботинки, Шурыгин заглянул в комнату младшей дочери, затем прошел в кухню.

– Нет ее, – сердито подытожил Петр Петрович и сразу же взялся за мобильник.

Но Катя была недоступна. Буря негодования медленно, но верно стала набирать обороты.

Опять за старое! Опять в спортзале!

Он вернулся в ее комнату, включил свет и огляделся. Взгляд остановился на прикроватной тумбочке, точнее, на белом листе бумаги. Интуиция уже свистела, дула в охотничий рожок и топала ногами так, что закладывало уши. Оставалось только подойти и протянуть руку.

Дорогой папа, я уехала на Валдай с Сергеем…

Петр Петрович медленно опустился на кровать, затем подскочил и прочитал еще раз.

– Катя! – гневно крикнул он и резко развернулся. Она уехала… Невозможно! Невероятно! – Катя… – отчаянно повторил он тише.

Девчонка. Маленькая наивная девчонка!

– Я найду этого негодяя и убью, – попытался утешить себя Шурыгин, но утешение получилось слабым.

Немедленно, сейчас же он должен вернуть свою дочь. Он должен устроить ей серьезную взбучку! Он должен обнять ее и убедиться, что она цела и здорова. Катюшка, ох, Катюшка…

Дорогой папа, я уехала на Валдай с Сергеем…

Гнев и отчаяние перемешались, дальнейшие действия Петр Петрович совершал уже автоматически. Он еще раз набрал номер Кати – недоступна, распахнул шкаф и осмотрел полки (о черт! он понятия не имеет, что лежало на них вчера!), попытался проанализировать, во сколько она уехала (утром они позавтракали вместе, а дальше? мимо, мимо, мимо!). Вот черт! Петр Петрович вновь схватил листок, но в этот момент загудел мобильник. Увидев «Катюшка», он благодарно возвел глаза к потолку и нажал кнопку.

– Привет, пап, это я. Тут связь плохая… еле дозвонилась…

– Ты где? Катя, ты где?!

– На Валдае, я же тебе написала. – Голос показался каким-то детским и в то же время упрямым, и эта смесь Шурыгину категорически не понравилась.

– Как ты могла уехать без моего разрешения?! – взревел он, мысленно радуясь, что с ней, по крайней мере, все в порядке. Хотя о каком порядке может идти речь, когда она уехала не одна, а со взрослым малознакомым парнем! Уж, наверное, этот мерзавец не об окунях и пескарях сейчас думает!

– Папа, – Катюшка помолчала, – не нужно на меня ругаться, пожалуйста. Я взрослый человек и имею право на… короче, мне захотелось, я так решила, вот и уехала. Ты только не волнуйся, папочка, здесь очень красиво. А мобильник, зараза такая… ой, извини, работает только на холме. Я сейчас как раз на нем стою, – радостно закончила она. – На холме в смысле.

– Ты не взрослый человек, ты маленький человек, – отрезал Петр Петрович, – и я хочу знать, где конкретно ты находишься?!

– Э-э… пока, папочка, меня зовут… извини… мне надо бежать.

Связь оборвалась.

Петр Петрович сжал зубы и мысленно досчитал до пяти. Не помогло.

Дочери! Три дочери! Это же сумасшедший дом какой-то!

Не раздумывая более ни секунды, он набрал номер Егора Кречетова – номер человека, который решал любые проблемы, но и брал за это слишком много. Кучу денег и три килограмма нервных клеток в придачу!

– Егор, ты мне нужен срочно!

– Полина?

– Нет!

– Оля?

– Нет!

– Катюха, значит.

– Мне сейчас не до иронии! Она сбежала. На Валдай! Я понятия не имею, где она находится в данную минуту, и самое ужасное, она уехала не одна!

– А с кем?

– С великовозрастным мерзавцем!

– Таким же, как я? – насмешливо спросил Кречетов.

– Хуже! – взревел Шурыгин. – Ее нужно немедленно найти, слышишь?!

Он шумно вздохнул и сморщился, точно прожевал дольку лимона. Около четырех лет он терпит – да, да, именно терпит! – Егора. Порекомендовали однажды друзья частного детектива («Отличный парень, утрясет любые проблемы, вот только наглости ему не занимать, да и в работу его лучше с советами не лезть – свои у него методы и связи»), с тех пор никак они расстаться и не могут. Это правда: Кречетов мастерски ставит точки вместо запятых, избавляет от любой головной боли, но в нагрузку к этому везде чувствует себя как дома и острит по поводу и без повода. И проникнуть в его внутренний мир совершенно невозможно, а уж понять его принципы (как выглядят его «можно» и «нельзя»?) – и подавно!

– Давайте по порядку, – предложил Егор, и Петр Петрович коротко рассказал о недавней ссоре, о Сергее Романенко (а это имя навсегда врезалось в память – негодяй!), о записке и телефонном разговоре.

– …мы отправляемся за ней немедленно. Я прочешу весь Валдай вдоль и поперек, но найду ее!

– Каким голосом она разговаривала с вами?

– Нормальным, совершенно нормальным! У нее, видите ли, началась новая жизнь – взрослая!

– Значит, этот вопрос терпит до завтра.

– Нет!

– Да. И я поеду один или не поеду вообще.

– Я не собираюсь сидеть на месте, когда этот мерзавец…

– Я поеду один или не поеду вообще, – уверенно повторил Егор. – Что вы знаете об этом парне?

– Ничего, только имя и фамилию, – Петр Петрович скрипнул зубами и нервно заходил по комнате.

Ему самому хотелось отправиться за Катюшкой, найти ее, хорошенько отругать, а затем разобраться с Сергеем Романенко. Он бы испепелил его взглядом! Схватил за горло и… Мерзавец, бесспорно, он мерзавец… Но нужно еще считаться с Егором. О чем тут говорить: Кречетов сделает все быстро и правильно, не подведет, и если сказал, что поедет один, то ничего не поделаешь, спорить бесполезно. А может, оно и к лучшему, а то не так-то просто в нужную минуту сдержать гнев…

– Хорошо, поезжай один, но только сегодня! Сразу сдавать позиции Петр Петрович не собирался.

– Завтра, – ответил Егор. – Меня совершенно не радует перспектива провести ночь на берегу озера, кормя комаров под кваканье лягушек.

Петр Петрович неодобрительно хмыкнул. Ничего против того, чтобы Кречетова сожрали комары, он не имел.

Егор сунул мобильник в карман джинсов, достал из пачки сигарету и закурил. Серые клубы дыма поплыли к окну.

– Кажется, малявка выросла, – усмехнулся Егор и сжал губы в тонкую холодную линию.

Катюшка Шурыгина. Вредный, капризный, избалованный и отчаянный котенок. Значит, ей захотелось взрослой жизни, значит, она встретила человека, который настолько вскружил ей голову, что она не побоялась гнева и запрета отца.

– Хотел бы я посмотреть на этого бравого парня, – вновь усмехнулся Егор и мысленно добавил: «И на лицо Шурыгина я хотел бы посмотреть в тот момент, когда он прочитал записку». – Да, Петр Петрович, умеют ваши дочери преподносить сюрпризы. Ну, двоих мы с вами пристроили, уже легче.

Едкая улыбка скользнула по лицу и исчезла. Егор вспомнил бурную историю взаимоотношений Полины и Андрея, затем – непростую любовь Оли и Никиты и быстро затушил сигарету. Он уже давно разгребает мелкие и крупные неприятности Шурыгина, и уже давно его работа касается не только бизнеса, но и семьи Петра Петровича, точнее, трех его совершенно разных и совершенно непредсказуемых дочерей. И как-то так получается, что все другие дела тут же уходят на второй план, стоит только взять телефон и услышать: «Егор, ты мне нужен!» Желание заниматься чем-то другим пропадает. И до того Шурыгин колоритная персона, что и не хочется отмахиваться от его просьб, а как приятно его поддевать и не менее приятно слышать его раскатистое «Кречетов, не смей!» или «Кречетов, иди к черту!». Петр Петрович, Петр Петрович…