Тайна наследницы - Борис Бабкин

Махнув рукой, он снял фуражку и вдруг как подкошенный рухнул на пол.

– Петро! – бросилась к нему жена. – Что с тобой? – Отпрянув, завизжала. Из пробитого виска обильно шла кровь.

Россия. Москва

– Очень хорошо, – облегченно вздохнул Песковатский-отец. – Этому можно верить?

– Обижаете, генерал. Будьте здоровы, – сказал звонивший и отключился.

– Меньше минуты звонок, номер засечь не получится, – посмотрел на часы Песковатский. – Еще выяснить бы, где Зудин, прозванный Звездочетом. Убрать его и тогда можно жить спокойно.

В кабинет вошел Филипп.

– Только что сообщили из Хабаровска. Нашли труп Зудина. Удар ножом в рот, распорота щека. Так на Амуре в девятнадцатом веке казнили написавших ложный донос, из-за которого погиб человек. Теперь пускай хохлы говорят, что хотят. Про нас они ничего не знали.

– Ты уверен? – спросил отец.

– Разумеется. Про тебя мог сказать только Звездочет, но он этого при всем желании сделать уже не сможет.

– А твой посланец? Ведь наверняка будут проверять его связи.

– Он выполнял заказ Цабейко, – напомнил сын.

– Значит, все в порядке, – задумчиво проговорил отец.

– Ты боишься, что архив может оказаться у наследницы, – правильно понял его сын. – Но если бы архив был, его бы уже давно запустили в действие. Устроили шантаж с требованием денег или, в конце концов, просто отдали бы его в ФСБ. Давно все было бы решено. Нет архива. Нет! Теперь я в этом уверен.

Глядя на фото Артура на могильной плите, Вика всхлипнула.

– А все-таки жалко его.

– Интересно, кто это сделал? – тихо проговорила Надежда. – Убийцу так и не нашли. Хоть и нельзя говорить плохо о покойниках, мне не жаль его. Он заслужил то, что получил, еще тогда, когда пытался…

– Мама, – остановила ее дочь, – давай не будем об этом. Расскажи лучше, что произошло у вас с Волковым. Гарри мне не понравился сразу.

– Ничего не произошло, – вздохнула мать. – Просто я поняла, что хороший любовник – не значит хороший человек. Марецкий был первый, кому я рассказала о том, что Артур… Господи, с каким презрением я смотрела на Виктора, даже узнав, что его предала жена. Совсем не сочувствовала. А он вступился, когда нас оскорбили. И все-таки даже предположить, что Марецкий может стать моим любовником, невозможно.

– Извини, мама, – улыбнулась Вика, – но Марецкий не любовник. Если он полюбит женщину, она будет его женой. Я хочу написать ему и не знаю как. Снова благодарить глупо. О чем писать?

– А зачем писать вообще? Если будет нужно, поможем. Марецкий – солдат. Это его предназначение. Он и работу выбрал такую, чтобы был риск. Я предлагала ему работать в охране, но он ответил просто: «Сторожевой пес – не мой профиль». Мы могли вернуть ему квартиру, он не захотел. В деле, за которое он был осужден, много непонятного, с него вполне могли снять судимость и даже восстановить в звании, но он заявил, что получил то, что заслужил. Он даже не желает вернуть награды, которые у него были. Гордость – хорошее качество, но…

– Давай не будем обсуждать человека, который спас меня, – остановила ее Вика.

Они молча постояли и пошли к выходу.

Сидевший на заднем сиденье седой мужчина в очках, увидев дочь и мать, что-то сказал водителя. «Мерс» тронулся.

– Нормалек менты поработали, – пробормотал довольный Поп. – Этих сук, которые жути нагоняли и жмуров делали, положили.

– Ништяк у них все поставлено, – признал Князь. – Фраерка, который прикатил, прямо на бану сделали. Звездочет исчез, сестричка, помощница Айболита, кончилась. Очень там все серьезно.

В комнату вошел плотный молодой мужчина.

– Слышь, Ваныч, похоже, интерес к наследнице из-за архива жида. Думали, он сгорел, а оказалось нет.

– Ты в курсе, кому архив нужен?

– Я-то нет, – сказал Лесоруб, – но базарок слышал. – Есть такой Филя, он прессовал сыновей адвоката Аляски.

Повернувшись к двери, тихо свистнул. Двое парней втолкнули мужчину в джинсах и белой безрукавке.

– И кто это? – спросил Поп.

– Управление борьбы с бандитизмом! – выкрикнул мужчина. – Удостоверение в кармане.

Лесоруб вытащил удостоверение и отдал Попу.

– Майор Лубинин Юрий Николаевич, инспектор управления, – прочитал тот и резко ударил Лубинина в грудь. – Мусор! Что ты там вякал насчет наследницы? Мол, у того, кто ее прикрывает, архив.

– Я вас, мразей, – прохрипел майор, – уничтожу. – И согнулся от сильного удара в солнечное сплетение. Державшие его отпустили, он ткнулся лбом в пол.

– Ты охренел, Лесоруб, – покачал головой Поп.

– Все путем, – сказал Князь. – А с кем он базарил?

– С козлом каким-то, – пояснил Лесоруб. – Тот на иномарке был, с ним еще трое. Ну мы этого, когда он такси ловил, взяли и сюда.

Поп схватил майора за волосы и рывком поднял.

– Что за базар ты вел и с кем?

– Оперативная разработка, – прохрипел тот. – Вас, гниды, за меня…

– Что про наследницу знаешь?! – заорал Поп.

– Да иди ты, сука, – огрызнулся майор.

Подошел Князь.

– Все, что ты там чирикал, записано. Есть фотки твои и седого мерина. Мы тебя просто кончим, фотки и запись отдадим кому надо. Пусть разбираются с тем, с кем ты базар вел.

Вошел худощавый молодой человек в костюме, белой рубашке и галстуке.

– Извините, что задержался, пробивал номер и переписывал разговор. – Он подмигнул майору. – Знают они много. Оказывается, и про чеченов в Питере знали. Вот.

Он протянул фотографии Князю. Тот вытаращил глаза.

– Вольский… Шляхтич! Значит, жив бродяга, а мы тебя уже давно поминаем.

– Слышь, Князь, – торопливо начал майор, – я с тобой наедине переговорить хочу.

– У меня с ментами базар только при свидетелях, – спокойно сказал Князь. – Откуда ты этого фраерка знаешь? – повернул он к нему фото.

– Он мой знакомый, – ответил майор. – Ну, в общем, информатор. То есть стукач.

Уловив кивок Князя, Лесоруб ударил майора в живот. Тот, снова согнувшись, осел.

– У тебя мусор, есть шанс остаться здоровым и живым, – продолжал Князь. – Мы в любом случае правду узнаем, но тебе это больше стоить будет и в конце все равно замочим. А чтоб у твоих коллег меньше вопросов было, положим кассету и фотки в карман тебе. Пой правду и выйдешь живым.

У Попа прозвучал вызов сотового. Он посмотрел и пожал плечами.

– Не в курсе такого клиента.

– Включи громкую связь, – сказал Князь.

– Мента можете кончать, – услышали все. – Он понты гольные колотит и все дела. И передай Князю привет. От кого, он знает. Встретиться пока не могу, но обязательно нарисуюсь. Мент имеет подельника и тот ищет наследницу. Я купить хотел, но не добазарились. Засек, что нас сняли, поэтому свалил. Мои довели фотографа до места. Хорошо, что не замочили. Твой номерок я у Лильки хапнул. Зря ты, Поп, проституткам номер даешь. В общем, Князю привет, скоро увидимся. А мента кончайте.

Абонент отключился.

Майор рванулся к окну Худощавый, подпрыгнув, ударил его ногой и тот упал.

– А ты, Малыш, здорово ножкой машешь, – одобрил Поп.

– В кино видел, – улыбнулся Малыш.

– Мочить этого? – вытащил нож Лесоруб.

– Не здесь, – остановил его Князь. – И не сейчас. Спустите в гараж и заставьте сказать, кто из его кодлы наследницу шарит и что он про архив знает.

– Не убивай, Князь, – промычал майор. – Я все скажу. Я много чего знаю. Филипп Песковатский архив ищет. Там дела на его отца, генерала Песковатского, хоть он уже год как в отставке, и бумаги на самом Филиппа.

– Генерал Айболита поддерживал?

– Да, – кивнул майор.

– А кто отморозки, которые в тайге беспредел устроили?

– В Хабаровске вроде взяли этих отморозков украинских и кончили хабаровских, которые могли на Фильку вывести. Там какой-то мент заправлял. Его кончили сегодня утром.

– Филька – это Песковатский-младший? – уточнил Князь. – Теперь только как перед родной мамой, – предупредил он. – Что они знают о наследнице?

– Ничего. Думают, что кто-то все это замутил, чтобы какую-то долину прибрать к рукам. Что-то про Аляску говорили, был такой, золотишком занимался. Клиентами у него были многие, кто большие звезды носил. Аляска, когда понял, что и ваххабиты через этих золото его покупают, на хрен всех послал. Его убрать хотели, он бы многих сдал, но кто-то помог ему в Штаты уйти. Говорят, что есть дочь от него, ее оберегают, и скоро она получит долину.

Князь дал знак, и Поп сказал:

– В гараж его.

– Нет! – рванулся Лубинин. – Я на тебя буду работать, Князь! Я тебе бабок…

Малыш ударил майора ребром ладони по шее, двое подхватили потерявшего сознание и потащили из комнаты.

– А Лесоруба точно не пасли? – спросил Поп.

– Я проверил. Чисто, – сказал Малыш.

«Шляхтич… Значит, ты жив, – размышлял Князь, оставшись один. – Вот так хрен. Но как он причастен к истории с наследницей? Под Аляской не ходил. Вором не стал. За ним что-то было. Бежал, потом его труп менты на опознание выставляли. Родных приглашали. Под шатуна Шляхтич попал, только мизинец левой руки остался целым, по нему и установили, что это Андрей Вольский. А он, значит, жив. Где же он был? И о чем говорить хочет? На мента вышел, купить того хотел. Молодец, Малыш, а то бы непонятно все было. Жмур мусора надо будет за кольцевой бросить. Но пустой. А ксивату его какому-нибудь бомжу в Ярославле сунуть, и так, чтоб менты знали, что бомж этот все время в Ярославле крутился. Что же ты задумал, Шляхтич, в какие игры играть начал?»