Сестры Горские - Федор Кандыба

Однако Рая отрицательно покачала головой. Ей надо было торопиться.

Рая была уже несколько утомлена чудесами, и ей было немного досадно, что она потеряла на них целый вечер. Ей предстояло еще возвращаться на дачу и готовить уроки на завтра. Эта перспектива не слишком привлекала Раю, и девочка впервые пожалела о том, что они так поторопились с переездом на дачу. Времени у Раи оставалось мало, и она отправилась на розыски руководителя механической мастерской Макарова, которого ей назвала Катя Драпкина.

Мишка Гольфштрем вместе с Валей путешествовали по станции приблизительно так же, как Рая. Как было условлено, они встретились после обеда и поехали сюда вдвоем, чтобы разрешить свой вчерашний спор.

Валя был немного удивлен тем, что его встретило здесь. Он никогда не видел ничего подобного и даже не представлял себе, чтобы детская техническая станция могла быть такой большой и разнообразной.

Ему приходилось напрягать всю свою фантазию, чтобы отвечать на нападения Мишки, торжественно показывавшего ему все здешние удивительные вещи, и убеждать Гольфштрема, что в Ленинграде все гораздо лучше.

Особенно тяжело было придумывать примеры. Валя не хотел ограничиться утверждением, что в Ленинграде всего больше и все лучше. Это, конечно, было бы самое легкое; например, здесь в комнате два окна, а там четыре, у вас автомобили полутораметровые а у нас двухметровые, и так далее…

Нет, этот стиль был недостоин Вали. К тому же Мишка уже был настроен несколько подозрительно. Когда Валя отшатнулся, испугавшись механической лягушки, он спросил со скрытой насмешкой:

— Неужели у вас в Ленинграде лягушки не больше этой?

Эта тактика не годилась. Вале приходилось выдумывать совсем новые, необычайные вещи, вроде собственной автоматической телефонной станции и телефонов в каждой комнате, фотоэлементов на крыше, освещающих и отапливающих всю детскую техническую станцию электрическим током, настоящего велосипеда, который может сделать себе каждый из юных техников, или ракетных двигателей, которыми приводятся в движение модели.

Трудно передать, каких усилий стоило Вале удержать взятый тон, как чертовски тяжело было если не убедить Мишку, то хотя бы сохранить его уважение к столичному гостю.

Внешне Валя держался вполне солидно и выслушивал все, что ему рассказывал Мишка, равнодушно и с таким видом, будто он все это давно знает и это даже успело ему слегка надоесть.

А Мишка, задетый словами Вали о ракетных двигателях, повел гостя в лабораторию, где молодые пиротехники готовили фейерверк ко дню окончания занятий в школах.

— Ну разве же это ракеты? — начал было Валя, глядя на мерцающее сияние бенгальских огней.

Но Миша как раз в этот момент увидел Раю Горскую, привлеченную сюда теми самыми цветными лучами, которые она видела с улицы, когда подходила к станции.

— Ага, Рая! — бросился он к приятельнице, совсем забыв о Вале. — Наконец-то! Идем, я тебя познакомлю с инструктором Макаровым.

— Я как раз его и ищу, — ответила Рая. — Тем лучше, — схватил Мишка ее за руку и потянул за собой в коридор, а затем в механическую мастерскую.

Валя не заметил, что Мишка ушел. Он продолжал говорить, обращаясь к Гольфштрему:

— …и мы тогда приспособили ракету к модели самолета. Это был ракетный самолет, одновременно являющийся фейерверком.

Тут рядом с Валей вспыхнул магний, с помощью которого юные фотографы снимали друг друга. Отшатнувшись от неожиданности Валя увидел, что Мишки нет и он разговаривает сам с собой, как сумасшедший. Сконфуженный и сердитый, он поспешил уйти под дружный смех фотографов.

— Вот та самая Рая Горская, о которой мы с вами говорили! — торжественно представил Раю Мишка Гольфштрем инструктору.

— Очень рад, — сказал густым басом высокий бородатый инструктор. — Слышал о тебе, слышал. Так что, чертежи твоей машины у тебя с собой?

— Нет. Вообще чертежей нет, — ответила немного испуганная бородой и басом девочка.

— Значит, надо сделать! Начинать нужно всегда с чертежей. Завтра приходи пораньше, и начнем.

Проходя по коридору, Валя увидел Мишку, увлеченного разговором с Раей.

«Опять эта проклятая девчонка! Нигде от нее покоя нет», подумал злобно Валя.

13. Спор о рисунках и игрушках

На следующий день детская техническая станция показалась Рае Горской уже далеко не такой романтичной, как накануне. Еще в поезде Мишка Гольфштрем объяснил ей, что обозначали все вчерашние чудеса.

Механический швейцар, который, как после вспомнила Рая, говорил голосом старшей вожатой Маруси Синеоковой, был достаточно простой комбинацией фотоэлемента, электромотора и громкоговорителя, передававшего механически записанные фразы.

Глазами этому механическому швейцару служил фотоэлемент. Подходя к дверям, каждый посетитель незаметно для себя закрывал свет, падающий на фотоэлемент. Фотоэлемент включал ток, пускал в ход мотор, открывавший дверь, и механизм, передающий голос на громкоговоритель.

Это был просто автомат. А голосом Маруси Синеоковой он говорил потому, что радисты специально пригласили свою вожатую на станцию и просили поговорить и посмеяться так, чтобы это производило таинственное и приятное впечатление. Теперь голос Маруси, усиленный громкоговорителем, приветствовал каждого приходившего на станцию, в том числе и ее самое.

Все это было делом рук юных радистов. Они же сделали коротковолновые установки и аппараты для телевидения, так удивившие Раю.

А автомобильные гонки всегда устраивались в широком коридоре станции, где был сделан специальный трек для юных автомобилистов. Он был оборудован светофорами, дорожными знаками, переходами. Здесь было почти все, с чем приходится сталкиваться взрослым автомобилистам на дороге и на улице. Бесколесный автомобиль, на котором Рая каталась по Крыму, тоже был достаточно известной вещью — автотренажером, почти таким, на каких иногда обучают будущих шоферов.

Секрет страшной механической лягушки был еще проще: она была заводная и двигалась с помощью сильной пружины, спрятанной у нее в животе.

Словом, все было просто, остроумно и понятно и все свидетельствовало об изобретательности юных техников.

Теперь Рая смотрела на станцию другими глазами, но она ничуть в ней не разочаровалась. Рая увидела вещи еще более интересные, чем все вчерашние декоративные чудеса.

Здесь были большие, просторные и прекрасно оборудованные мастерские, где действительно можно было многое сделать — хватило бы охоты и уменья. Станки такие же, как и на заводах, но поменьше, соответственно с ростом юных техников; инструменты маленькие, но такие изящные и блестящие, что за них стыдно было взяться грязными руками; моторы, провода, штепселя, железо, дерево, проволока, гвозди в шкафах — все это было прямо как сон наяву.

Здесь уже не надо было ломать голову над тем, как обойтись без тисков и как самой сделать отвертку.

Рая и не мечтала о том, что ей придется свою машину делать в таких условиях. Ей хотелось сейчас же приняться за машину, и если бы не Макаров, требовавший от нее чертежей, Рая тут же приступила бы к работе.

Сотрудничество Раи Горской с бородатым инструктором началось с недоразумения, из-за которого они едва не поссорились.

— Ну, рассказывай, что за машину ты собираешься делать? — пробасил он, усадив Раю против себя.

Несколько смущенная внимательным взором своего собеседника, Рая начала быстро рассказывать все, что думала о машине. Все шло хорошо. Но когда Рая перешла к конструкции машины, она начала путаться и сбиваться, а затем окончательно смутилась и замолкла, чувствуя, что она не в состоянии объяснить самых простых вещей.

Инструктор не стал дожидаться, пока Рая заговорит снова. Он достал с полки большую коробку, на которой была нарисована девочка, собирающая самолет из металлических пластинок. Это была всем известная детская игра «Конструктор» — большой комплект складных металлических частей, где были планки, рельсы, болты, гайки, оси и другие детали, из которых можно было собирать что угодно.

Рая хорошо знала эту игру. Такой же ящик, но втрое меньший, был у ее сестры Жени, тоже обнаруживавшей любовь к технике.

— Вот, держи! — сказал Макаров. — Тебе эта вещь знакома?

— Я не играть сюда пришла, а делать машину для боронования, — холодно сказала Рая, отодвигая от себя коробку. — Я не маленькая.

— Как же ты будешь делать машину, если не знаешь ее конструкции? — рассмеялся инструктор.

— Вместо того чтобы делать машину, вы предлагаете мне забавляться детскими игрушками? — не могла сдержаться больше изобретательница. — Вчера вы мне предложили какие-то чертежи, сегодня игрушки, а завтра предложите еще нарисовать что-нибудь?