Тайные операции «Моссад» и «Мухабарат» - Константин Капитонов

Чтобы подкрепить решимость Редфы, ему предложили посетить… Израиль. Сначала он отправился в Париж (для начальства — в отпуск) в сопровождении агента «Моссада» — красивой женщины, имевшей американский паспорт. В Париже его снабдили фальшивыми документами и самолетом израильской компании «Эль-Ал» доставили на Землю обетованную.

24 января 1966 г. Редфа в сопровождении «моссадов-цев» прибыл на израильскую авиабазу Хацор. Там он встретился с командующим ВВС Мордехаем Ходом, сменившим на этом посту Эзера Вейцмана, и шефом «Моссада» Меиром Амитом. Последний убедил иракского летчика в том, что его бегство и вывоз семьи подготовлены надлежащим образом. В ходе этой встречи Редфа был поражен обширностью информации, имевшейся у израильских спецслужб относительно ВВС Ирака и работавших в них советских инструкторах.

В тот же день Редфа вместе с командиром авиабазы полковником Шломо Барекетом облетели на тренировочном самолете центр страны, включая бывшие тогда под властью Иордании Иудею и Самарию. Израильский полковник наметил для иракского летчика оптимальную трассу перелета с востока.

Вечером Редфе показали Тель-Авив и Яфо. Во время ужина были согласованы все детали связи и шифровальные коды. Правда, была одна загвоздка. На базе, где служил Редфа, располагались только самолеты МиГ-17, уже хорошо известные «Моссаду». Новые же МиГ-21 находились на центральной базе под Багдадом. Редфа заявил, что сумеет добиться перевода.

На следующий день его тайно доставили в Европу на борту самолета «Эль-Ал». Из аэропорта он вышел переодетым и загримированным, с чужими документами. Эта поездка укрепила его уверенность в том, что на израильтян можно положиться…

17 февраля 1966 г. из Ирака пришла открытка в адрес европейской резидентуры «Моссада». Английский текст гласил: «У нас все в порядке. Скоро возьму пенициллин. Привет новым друзьям. До скорой встречи».

Спустя два месяца была получена еще одна открытка: «Мне удалось перевестись из госпиталя, где я нахожусь, во внутреннее отделение. Перевод произойдет в июне. Тогда же, по всей видимости, перешлю вам пенициллин».

Последняя открытка от 17 июля гласила: «Переведен во внутреннее отделение. Прохожу курс терапии пенициллином. Скоро привезу его вам. В начале августа моя жена с детьми и братом выезжает за границу».

Теперь Михаэль Шарон и его агенты взялись за нелегкую задачу по вывозу за рубеж семьи иракского летчика. Для проведения этой операции (кодовое название — «Совок») были выделены большие силы и крупные средства. Риск был слишком велик, и поэтому нельзя было допустить ни малейшей возможности провала.

Как и предполагалось, дядя Мунира без труда получил разрешение на выезд в Швейцарию на лечение. Там он получил деньги, которые «Моссад» перевел на секретный счет в один из банков, и отправил Джозефу открытку, сообщив условным кодом, что израильтяне свои обязательства выполнили.

После этого врач (друг семьи) выдал медицинскую справку, в которой было указано, что сыну Мунира Редфы срочно необходимо лечение в Лондоне, куда он и выехал в сопровождении матери. Через два дня агенты «Моссада» при содействии курдских повстанцев вывезли остальных членов семьи в Иран, с которым в то время у Израиля были прекрасные отношения. Из Тегерана их доставили в Тель-Авив и сообщили об этом иракскому летчику.

Оставался последний, заключительный этап операции…

В «Моссаде» понимали, что в случае успеха скрывать побег иракского летчика на новейшем истребителе долго не удастся. Сведения же о причастности к побегу израильских спецслужб, во-первых, вызвали бы у Ирака желание отомстить. К осуществлению такой мести немедленно присоединилось бы немалое число желающих — Египет, Сирия и прочие «заклятые» соседи еврейского государства. А что такое арабский террор в Израиле знали слишком хорошо.

Но даже не угроза мести со стороны арабов вызывала тревогу израильтян. Куда больше они опасались резкого ухудшения отношений с Советским Союзом (напомню, что события развивались до «шестидневной войны» 1967 г., когда между Израилем и СССР существовали полномасштабные дипломатические отношения). Тем более что, несмотря на откровенно проарабскую позицию Москвы, израильское руководство всячески стремилось к сближению с СССР. В Тель-Авиве отдавали себе отчет в том, какой гнев в Кремле вызовет известие о похищении новейшей модели советского истребителя.

Словом, было необходимо принять все меры к тому, чтобы побег капитана иракских ВВС ни в коем случае не связывался с «Моссадом». Оптимальной представлялась следующая версия: Мунир Редфа бежал из Ирака по личным причинам. Самолет им специально не выбирался. На каком летчик совершал тренировочные полеты, тот и использовал. Иными словами, целью было бегство, а не похищение истребителя. Израиль выбран пилотом лишь по причине удобного расположения.

За реализацию «дымовой завесы» взялся Шломо Коэн. В 50-е годы он был резидентом «Моссада» в Каире, а в момент описываемых событий заведующим архивами израильских спецслужб. К тому же он был художником-графиком.

5 августа 1966 г. в одно из почтовых отделений Тель-Авива пришло письмо из Ирака. В нем иракский летчик Мунир Редфа сообщал о своем намерении покинуть страну по личным мотивам и укрыться в Израиле. Далее он «писал», что отправляет это письмо на израильский адрес, случайно обнаруженный в еженедельнике «Таймс».

Любой эксперт, если бы такой был приглашен, подтвердил бы, что письмо написано рукой капитана Редфы на бумаге иракского производства. В действительности писал все это Шломо Коэн, а бумага была закуплена по каналам «Моссада».

Поскольку операция проводилась в глубокой тайне, а круг посвященных был чрезвычайно узким, существовала еще одна опасность. Появление в воздушном пространстве

Израиля чужого истребителя могло вызвать тревогу в войсках ПВО, которые могли сбить нарушителя. Следовательно, во избежание такой ситуации от самой границы иракский МиГ должен был сопровождаться израильским самолетом. Для этого был выбран один из лучших летчиков майор Ран Пеккер-Ронен, впоследствии бригадный генерал авиации…

И вот наступило 14 августа 1966 г., воскресенье. Капитан Мунир Редфа, служивший уже под Багдадом, готовился к обычному тренировочному полету. Как правило, эти полеты проводились в пустынных восточных областях Ирака. Никаких подозрений ни у командования, ни у обслуживающего персонала базы Редфа не вызывал. Напротив, его рапорт о переводе — это явное желание освоить новую технику и рассматривался как образец патриотической лояльности.

Заняв место в кабине МиГ-21, капитан дал знак техникам. Через несколько минут он набрал высоту и лег на заданный курс. Для перелета в Израиль нужно было его изменить. Редфа приготовился сделать это, но…

Внезапно кабина самолета заполнилась едким дымом. Похоже, где-то замкнуло электропроводку. Редфа решил не рисковать и вернулся на базу.

Напряжение в «Моссаде» достигло предела. Ведь никакой связи с летчиком не было. Оставалось только ждать. «Мираж» майора Пеккер-Ронена находился в готовности к вылету. Руководство разведки провело бессонную ночь. Семья Редфы также находилась в полном неведении о том, как развиваются события.

Следующий тренировочный полет состоялся 15 августа. На этот раз все обошлось без происшествий. Поднявшись в воздух в 7.30 утра, капитан взял курс на восток, затем резко изменил его и на низкой высоте пересек границу с Иорданией. Ни иракские, ни иорданские службы ПВО не обнаружили нарушителя.

Над северным районом Мертвого моря его уже ждал самолет Рана Пеккер-Ронена. «Мираж» проводил МиГ-21 до базы в Хацоре. Его колеса коснулись взлетно-посадочной полосы в 7.55. Весь полет продолжался 25 минут.

В тот же день, как только о дерзком побеге стало известно в Ираке, было арестовано несколько офицеров — командиров капитана Редфы. После недолгого разбирательства их всех расстреляли.

Сам же Мунир Редфа был принят в Израиле как герой. Его доставили на вертолете в тель-авивский аэропорт Сде-Дов, где находились премьер-министр Леви Эшкол, начальник Генерального штаба Ицхак Рабин, командующий ВВС Мордехай Ход и шеф «Моссада» Меир Амит. Иракского летчика сразу представили журналистам на срочно собранной пресс-конференции. Здесь же было продемонстрировано письмо, якобы написанное пилотом.

В скором времени специалисты из израильских и американских ВВС сумели раскрыть тайны МиГ-21. Это обстоятельство весьма помогло израильским летчикам в ходе «шестидневной войны» в июне 1967 г., когда им приходилось сражаться против египетских, сирийских и иракских МиГов.

Мунир Редфа стал пилотом частной нефтеперерабатывающей кампании на нефтепромыслах в Синае. Он получал приличную зарплату и солидное пожизненное пособие. Короче, был вполне счастлив и доволен жизнью.