Будни рэкетиров или Кристина - Ярослав Зуев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Лихо придумано, чувак, – похвалил Планшетов. Андрей польщенно улыбнулся. – Только сильно заумно. Сам прикинь. Чем сложнее задумка, тем легче проколоться. – В подтверждение своих слов Планшетов даже привел пару примеров, почерпнутых из детективных романов. – Вся эта дурня с переодеваниями, париками, и ядом кураре, – много заморочек, короче.
– А ты что предлагаешь?
Оптимальный вариант: трубой по темени. Трявк, и клиент в морге. Карманы только вывернуть, чтобы менты головы не ломали. Сейчас гопников[20] развелось… – и Планшетов присвистнул, так, что стало ясно без слов: гопов наплодилось порядочно.
– Он с собой денег не носит. Мне Кристина говорила.
– Ментам откуда знать?
– Кристина расскажет.
– М-да… – протянул Планшетов, – если бы чувиха была на нашей стороне…
– И что тогда?
– Тогда… – Планшетов зашагал по комнате. – …мы бы клиента красиво удалили. Тело на куски, и в реку. Или в кислоте растворить. В ванной. Раствор слил, пингвинов из «реставрации ванн» вызвал, они тебе за пятьдесят гринов новую эмаль уложат, и, концы в воду, чувак. Ты получаешь сауну и чувиху, а я свои три куска.
– Его хватятся. И меня сразу за рога. У ментов первый вопрос: «Кому убийство выгодно?» Вычисляют Ф.И.О. этого «кому», и давай по печени наяривать…
– Какое, в задницу убийство? Пускай сперва тело найдут. А потом доказывают.
– Докажут, – сказал Андрей. – Валенком с песком по почкам. Сам все напишешь. И что было, и чего не было. Аж бегом. Ты часом, Планшет, наших ментов с голландскими не спутал?
– Слушай? – воскликнул Планшетов, осененный гениальной мыслью. – У них погребок под домом есть? Знаешь, как раньше, между хрущевками?
– Нет. Они на Оболони живут.
– Плохо.
– Гараж есть
– А домашние соления они хавают?
– Откуда мне знать? Меня на обеды не приглашают. А зачем тебе?
– Как зачем? Взломаем замочек. И в баночку с грибочками ботулинических токсинов. Шприцом через крышку. Опочки. Глядишь, и не откачают. Сейчас «скорую помощь» не дозовешься.
– Что за хрень такая? – заинтересовался Бандура.
– Надежное средство. Через пару часов у Васька «мушки» перед иллюминаторами заскачут. Потом брюхо прихватит. Потом ему кислород перекроет. – Планшетов сделал страшное лицо и вытаращил глаза: – Ой! Я, поистине, задыхаюсь, кхе, кхе! кхе!
– Где ты свой ботулизм раздобудешь?
– Будь спок, чувак, – заверил Планшетов. – Это не твоя забота.
Андрей поверил, вспомнив, что Юрик недоучившийся микробиолог.
– А еще лучше – самим баночку с бледными поганками закрутить. Сели, откушали, и готово.
– Где ты в январе поганки раздобудешь? Не откладывать же до осени. Я, к тому времени, не исключено, с Кристиной вконец разругаюсь.
– Жалко, – огорчился Планшетов. – Было бы надежно.
– Чем тебе мой план не нравится?
– Сложный он чересчур, чувак.
Одним из постоянных клиентов Вась-Вася был некий Вадик Рубцов, предприниматель средней руки, поднявшийся на поставках бензина в Закарпатье. О Рубцове Андрей услыхал от Кристины в конце минувшего лета.
– Что ты?! – захлебывалась в те дни Кристина, а ее глаза горели восторгом, совершенно не понравившимся Андрею. – Вадим очень толковый парень. Хоть и совсем молодой. И раскрутился, между прочим, сам. Без блата. Без пап, без мам и без дедушек. У него родители из глубинки. Какие там связи?! Всего своей головой добился! – она постучала по виску. Бандура позволил недоверчивую ухмылочку. Кристина немедленно завелась:
– Над чем ты смеешься?! Он и самолеты перепродает, и лес, и котлы газовые! По копеечке сколотил состояние. Не пропил, не прогулял, как некоторые. Смешно ему, видите ли. Парень трудом и мозгами пробился, а не сидел сиднем, ожидая манны небесной.
Последнее замечание было стопроцентным камнем Андрею в огород, но, он и бровью не повел. Когда Кристина входила в раж, пререкаться было бессмысленно. Бандура на своем опыте убедился, что если ей случалось расхваливать того или иного имярека, то ее захлестывала такая патетика, какая не снилась даже лекторам по марксизму-ленинизму. Или дикторам «Международного ОРТ», переплюнуть которых практически невозможно. Андрей, если только не преследовал цели разругаться, приучился слушать ее излияния спокойно, без комментариев, просеивая выдаваемую информацию, как через сетку во рту финвала.
– У Вадима золотая голова. А то, знаешь, удобная позиция: у того папа в ЦК был, а у того в Совмине, вот они и выбились. А я сижу, одаренный, но без копейки, потому что из рабоче-крестьян. А знал бы ты, как он свою дочурку любит. И жену. Они одногруппники, с института вместе.
«На кой хрен ты эту лапшу мне на уши вешаешь, ума не приложу?» — еще подумал Бандура.
– А затем, чтобы ты не ныл: Кристя! Денег нет! Что делать, неизвестно. Вот тебе пример: работал парень на совесть, и с ленью матушкой не дружил. Вот и результат, на лицо.
– Откуда такая осведомленность, Кристя? Можно подумать, что этот Рубцов сраный твой брат, а то и друг?
Кристина смерила Андрея негодующим взглядом.
– Разговорились как-то. Я Василия Васильевича в сауне подменяла. У них замечательные отношения. Дружеские, доверительные.
– А с тобой? – не сдержался Андрей.
Взгляд Кристины сделался еще надменнее:
– За таким мужчиной, как за каменной стеной, если ты это имеешь в виду. Да только мне на таких не везет. Он жену любит. В сауну только со своей Татьяной. Такая пара замечательная…
Разговор на том оборвался. Вадик был предан забвению. У Андрея, поскольку история предпринимателя Рубцова была ему, грубо, до лампочки, в одно ухо влетело, а в другое вылетело. Так бы и пребывать предпринимателю Рубцову в забвении, так бы ему и раствориться среди прочих файлов памяти, если бы Кристина не напомнила о нем в самом начале декабря.
– Ты представляешь, Андрюша! – сказала Кристина. Они в изнеможении валялись на кровати, а часы показывали половину первого ночи. – Ты представляешь?…
– Что?
– Я тебе о Вадике Рубцове рассказывала?
– Не помню, – дипломатично соврал Андрей, хотя услышанная летом история немедленно всплыла в голове. – А что?
– Да есть у Васи клиент один. Бизнесмен вшивый.
– Что, по настоящему вшивый? – удивился Андрей, представив на минуту отвратительных белесых паразитов, копошащихся под лацканами двубортного пиджака.
– По настоящему негодяй! Мерзавец каких мало! Проходимец и иуда!
– Что он такого натворил? – поинтересовался Бандура, прикрыв глаза. – Кусок мыла из парилки спер?
– Жену бросил, подонок. Такая девочка замечательная. И умница, и миленькая. У нас с ней прекрасные отношения. Доченьке четыре годика. А этот прохиндей взял их – и бросил. Ничтожество.
– Бывает, – пробормотал Андрей.
– Ничего себе, бывает?! Они вместе институт легкой промышленности заканчивали. Одногруппники, понимаешь? Пока она ему, скоту, жрать готовила, да трусы драные штопала, так устраивала. А как деньги приличные завелись…
– И много денег?
– Достаточно.
– Нашел другую? – предположил Андрей.
– И такую мегеру гадкую, – подтвердила его догадку Кристина. – Ты бы видел! Лет сорока пяти, как минимум. Мымра напыщенная. Губки ниточкой, того и гляди, вены вскроешь, если прикоснешься. Патлы крашенные, ноги колесом.
– Зато, видать, трахается, как крольчиха.
– Ты ошибаешься, – холодно обронила Кристина. – Просто она директриса крупного СП.
– Экономически верный ход, – улыбнулся Андрей.
– Убивать таких надо. Сволочей. Предал Таньку ради бабок!
– Ты, кстати, откуда знаешь?
– Как откуда? Этот подонок теперь с ней в сауне забавляется. Ни стыда, ни совести! Танюша, бедная девочка, ко мне в слезах прибежала. Так и так, говорит. Вадим ушел. У нее дочка на руках, родители в убогом селе, помощи ждать неоткуда. А он ни копейки не дает. Ни работы, ни связей. Хоть ложись помирай. Она к Вадиму, а этот подонок, ты представляешь, что ей заявил?! «Будешь меня доставать, еще и из квартиры вышвырну», вот что!
– Так значит, он ей квартиру оставил?
Попробовал бы не оставить. У его крашеной мегеры дом в Конче-Заспе.[21] Что ему та квартира?…
– Это где вся элита тусуется?
– Элита… – Кристина сморщила нос. – Танюша на роботу попросилась. К Василию Васильевичу. Хоть уборщицей, хоть кем… Так у нас самих с деньгами туго.
– Вот бы ты этого Рубцова и послала из сауны куда подальше, – предложил Андрей, заранее предвкушая ответ. Кристина на мгновение осеклась.
– Сейчас положение такое, что на счету каждый клиент… – неохотно призналась она.
«Что называется, прямо в точку», – добавил про себя Андрей.
Вообще говоря, семейная драма незнакомой женщины и ее малолетней дочурки была Андрею по фигу. Таких в одном только городе море разливанное, а если учесть, что в мире нас миллиардов шесть, и каждый, хоть чего-то, да хочет, и далеко не всегда получает желаемое, пропорция получится явно не в пользу брошенной на произвол судьбы матери одиночки.
