Наследство - Саймон Браун

Уязвленный сарказмом Камаля и потерей собственного лица, во второй раз Линан дрался с большим рвением и пылом. При любой возможности он бросался в нападение вместо того, чтобы выждать, пока противник сам приблизится к нему, и медленно заставить стражника отступать, тем временем готовясь нанести последний смертельный удар. Вот он присел на миг на одно колено, готовый к молниеносному выпаду. Его противник широко расставил ноги и перехватил копье, чтобы отразить предполагавшийся удар, однако Линан сделал быстрый выпад в сторону, затем быстро шагнул вперед. Пока стражник менял положение копья с учетом нового угла атаки, Линан нанес удар, острие его деревянного меча вошло в плоть под ребра стражника. Если бы меч был не деревянным, а настоящим стальным, он перерезал бы кровеносные сосуды и вошел бы в легкие.

На лице Линана появилась слабая улыбка, однако тут же он услышал топот шагов за спиной. Он развернулся, как пружина, и увидел второго стражника, сжимавшего в руках деревянный трезубец, с опущенными вниз зубьями. Линан напал на своего нового противника, низко нагнулся и подхватил стражника под колени. Оба они, сцепившись, покатились по пыльной арене. В тот момент, когда Линан оказался наверху, он, опираясь на одно колено, чтобы сохранить устойчивость своего положения, другим коленом надавил на грудь своего противника. Стражник зарычал — в его легких не оставалось воздуха, а в следующий миг Линан мечом нанес удар по руке, державшей трезубец. Стражник отбросил оружие и откатился в сторону, подняв вверх здоровую руку в знак собственного поражения.

Линан вспомнил о своем первом противнике и обернулся как раз во время, чтобы отразить удар занесенного копья. Стражник был слишком уверен в успехе и потому, не удержавшись, пробежал вперед. В воздух взметнулась нога Линана, и его противник упал. Принц встал над ним и легонько ткнул его острием меча в горло.

— Довольно, Ваше Высочество, — произнес Камаль.

Линан отошел от поверженного стражника и опустил оружие.

— Получился ли у меня один из ваших приемов, господин начальник стражи?

— Вам удалось, по крайней мере, частично отыграть свои прежние ошибки.

Камаль не оставил своего саркастического тона. Последний маневр Линана был похож на тот прием, с помощью которого ему нанесли поражение в прошлый раз. Камаль взмахнул рукой, и оба стражника, поднявшись, направились к выходу с арены. Линан поглядел им вслед и увидел в тени возле выхода два силуэта. Он сразу же узнал их.

— У меня, оказывается, есть зрители, — сказал он Камалю.

— Вы принц королевской крови, Линан. Неужели вы думаете, что есть хотя бы минута, когда за вами никто не наблюдает?

— Однако эта атака была необычайно жестокой, даже для Камаля, — заметил Берейма.

— Да, пожалуй, слишком жестокой, — почему-то подавленно отозвался Гален.

— Вы так думаете? — Берейма повернулся с намерением уйти. Ему хотелось видеть свою мать. С тех пор, как ранним летом она воспользовалась Ключом Власти, ее состояние становилось хуже. Каждый день был наполнен беспокойством за нее и страхом, что вскоре ему придется заняться делом, для которого его готовили с детства.

Королева была уверена, что его хорошо выучили. Он был способен опередить и побороть поистине кого угодно в империи или за ее пределами. У него были лучшие учителя, готовившие его к занятию делом, заниматься которым он отнюдь не хотел.

А что можно было сказать о его сестре и братьях? Какие цели преследовало их обучение? Какие планы зрели у королевы в их отношении?

Когда он отошел от арены, его мысли вернулись к Линану. Берейма не испытывал истинной привязанности к своему сводному брату, однако он не питал к юноше ни малейшей злобы. Его безразличие имело корни в безразличии их родной матери. С самого рождения Линана королева проводила с ним крайне мало времени и не предоставляла ему ни особенной обходительности, ни большого содержания, ограничиваясь тем минимумом, который был обусловлен его положением принца.

Гален смотрел вслед своему кузену, подыскивая слова, которые могли бы склонить Берейму к разговору о будущем, которое было неизбежно, о чем они оба хорошо знали, но все же Берейма упорно не хотел о нем задумываться. Королеву уже держала в своих объятиях смерть, и ничто не могло отдалить ее. Государственный корабль Кендры нуждался в твердой руке, которая смогла бы уверенно вести его, поставив на ровный киль, уравновесить разнообразные требования всех провинций. Последнее, что должен был сделать Берейма, так это выработать и принять решение о судьбе своего сводного брата Линана. Новый король не мог позволить себе оскорбить чувства самых могущественных людей в королевстве ради никому не нужного человека.

Гален покачал головой. Эту проблему можно было решить множеством способов, но принц был не готов прибегнуть ни к одному из них.

Арива тоже наблюдала за обучением Линана с балкона, располагавшегося над ареной. Ее мысли, смешанные с чувством стыда, которое вызывал у нее сводный брат, были словно зеркальным отражением мыслей и чувств Галена, хотя она сама и не подозревала об этом. Тот факт, что королева подвергла опасности свою жизнь ради раненого знакомца Линана, означал для Аривы только невежественное ничтожество Линана, доказывал, что в его венах текла испорченная кровь. Она сама, Берейма и Олио, истинные и достойные потомки Двадцати Домов, понимали, что настоящий дворянин должен обладать определенными качествами. Они были рождены для того, чтобы управлять своим народом, а не выгадывать преимущества для себя. В ее сердце кипел гнев. Что можно было сделать с этим мальчишкой?

Она вышла с балкона и прошла в свои покои. Девушка была так погружена в собственные мысли, что не слышала обращенных к ней приветствий и не отвечала на поклоны проходивших мимо придворных, большинство из которых в недоумении пожимали плечами и шли дальше, привычные к ее горячности и рассеянности. Однако кто-то повернулся и пошел следом за ней, а затем поймал ее за локоть.

— Кто, ради Бога…? — начала она, однако ее гнев тотчас испарился, когда она увидела перед собой Олио, лицо которого освещала широчайшая улыбка от уха до уха.

— Привет, сестренка! Сегодня утром т-т-ты выглядишь н-на удивление грозной.

Арива нахмурилась.

— Я?

— К-к-конечно. Ты л-летишь в северную часть д-д-дворца подобно настоящему шторму. П-п-перед тобой несутся черные тучи, под крышей сверкает м-м-молния. Просто очень грозный вид.

Арива фыркнула, затем улыбнулась.

— Я вовсе не собиралась идти с таким пугающим видом.

— Это всем известно, п-п-потому никто и не обращает на это внимания. Какая вожжа попала тебе под хвост сегодня утром?