Меня зовут Лон…Я вам нравлюсь ?» - Дерек Шэрон

Спустя 20 минут, он постучал в дверь. Я заперла ее изнутри. Я была уверена, что он поинтересовался, когда я выйду, но я еще не была готова. Я ответила ему на тайском, чтобы он подождал. Вскоре, мне пришлось покинуть уют ванной и войти в спальню. И я была полностью одета.

Потом он сказал что-то насчет полотенца, но я не собиралась заворачиваться в него, как это делал он. Он говорил по-английски; и его кажется не интересовало, понимала я его или нет. Я просто улыбалась и бессмысленно смотрела на него. Потом он показал мне, чтобы я раздевалась.

Я очень нервничала и даже начала от волнения задыхаться. Он подошел ко мне, взял за руку и повел к кровати. Он стал стягивать с меня блузку. Мне было унизительно сидеть перед фарангом без верхней одежды. Сгорая от стыда, я стала прикрывать себя руками. Это его позабавило. Я не понимала, почему он выбрал меня и заплатил так много, когда снаружи было много девушек намного привлекательнее и решительнее чем я.

Тип.

Несколько лет назад, Тип, одна из самых привлекательных моих подружек, уехала работать в Японию. Она получала около 3000 $ в месяц. Ее прекрасная жизнь в Японии продолжалась до тех пор, пока в один прекрасный день во время обеда в тайском ресторане, Иммиграционные власти не стали допрашивать ее. Тип просрочила свою трехмесячную студенческую визу на 21 месяц. В результате, после двухнедельной отсидки в тюрьме, ей и другим тайским женщинам приказали собирать свои вещи и отправляться в Таиланд.

По прибытию в Таиланд, они были встречены тайскими властями, которые отобрали у них паспорта и сопроводили их всех в место, где их стали обучать профессиям швеи, косметолога или какой-нибудь еще другой профессии. Работая по любой из этих специальностей, они зарабатывали бы 120 $ в месяц. Так что, она поступила так же, как любая другая барная девочка, она вернулась в Паттайю, где могла зарабатывать по 40 $ в день. Работницы секс-индустрии могут вернуться в свои деревни с незапятнанной репутацией, если они скопили хорошие деньги или отправляли их своим семьям, чтобы заработать «Лицо». Это дело первостепенной важности в тайском обществе. Так что не было ничего постыдного в том, чтобы она вернулась домой после того, как ее схватили в Японии, так как она посылала много денег домой каждый месяц.

Однажды я сказала ей, что ей очень повезло, что она родилась красивой. Она ответила «Прекрасно, потому что так я могу зарабатывать много денег будучи проституткой».

Он показал мне, чтобы я сняла брюки. Мне хотелось выбежать из комнаты и никогда больше его не видеть. Он стал осторожно расстегивать мне брюки; я была так напугана, что не двигалась. И я решила никогда больше не вспоминать того, что произошло после.

После того как он кончил, я пошла в ванную и проблевалась. Мы вернулись в ГоГо бар и я забрала мои деньги. Я заработала их; всю сумму и теперь я не была «никчемной» для своей семьи. Моя мама будет так счастлива получить эти деньги. Она и представить себе не могла, как много я смогу заработать в Бангкоке. Теперь с такими деньгами ей можно будет высоко держать голову в деревне перед друзьями и соседями. Пока она хвасталась своим достатком, во мне многое что-то навсегда изменилось, но это никогда не заботило мою маму. И я понятия не имела, что последующие пять лет будут похожими друг на друга, каждый день заполненные бесконечным тошнотворным чувством.

День памяти жертв фабрики игрушек.

Опубликовано 10 мая 2004,TheNation.

Сотни активистов по труду и потерявших своих родных в самом страшном пожаре на производстве на фабрике игрушекKadarIndustrial собрались вчера вNakhonPathom чтобы почтить память погибших.

Сегодня 11-я годовщина взрыва 10 мая 1993года, убившего 188 рабочих, многими из которых были молодые женщины из бедных провинциальных семей, и покалечившего около 500 человек, многих из них лишив трудоспособности.

Собравшиеся возложили венки и цветы, возвели временный монумент и постояли чтобы почтить память погибших. Они призвали создать учреждение, которое надзирало бы за соблюдением техники безопасности на производстве, а также выделить средства и место для сооружения постоянного мемориала погибшим.

До сих пор все их попытки возвести мемориал были запрещены землевладельцем.

Чалиу Лиангракса обвинила в халатности владельца фабрики, на которой погибла ее дочь, Вантана. «Как мы можем вырастить маленького сына Вантаны на 4000 бат в год, которые выделила нам фабрика в качестве компенсации?»— спрашивает она.

Вернувшись в ГоГо клуб, мои коллеги по цеху стали поздравлять меня и говорить, что это было «несложным делом» — переспать с туристом. Для них это было что-то вроде праздника. Они занимались этим годами, хорошо жили и накапливали большие суммы, полученные от туристов. Работа в ГоГо клубе позволяла их семьям покупать новые дома в провинции или ремонтировать дома, в которых они жили. Она также позволяла приобретать мотоциклы для братьев, шелковую одежду сшитую на заказ для родителей и много еды и выпивки для вечеринок — на которых они никогда не присутствовали, а также покупать золото и одежду для самих себя. Другого выбора для девочек вроде нас не существовало. Мои подруги сказали, что ничего страшного не произошло и не о чем беспокоиться. Перспектива получать столько денег и так быстро была такой соблазнительной, что я не могла отказаться.

Лек.

В возрасте 21 года, Лек была ростом всего в 150 см и весила 35 кг. Она прибыла из Сурина, который находится у границы с Камбоджей. Ее мать говорила на языке Суай, диалекте схожим с кхмерским (камбоджийским). Она начала работать на швейной фабрике в 12 лет. Она работала по 12 часов 6 дней в неделю за 80 $ в месяц. Хотя это было незаконно со стороны компании нанимать ее в таком возрасте, но поскольку ее мать работала там же, то ее приняли с распростертыми объятиями. После нескольких лет каторжного труда по пошиву одежды для иностранных рынков, она прибыла в Паттайю чтобы поработать в 19thHoleSuperPub — спортивном баре. И хотя она работала официанткой, получая в месяц 4000 бат (95 $) плюс чаевые 2000 бат (48 $), она также встречалась с клиентами после работы еще за 1000 бат (24 $). Выбор был несложен: работа швеи за 80 $ в месяц ценилась куда ниже чем труд «официантки— барной девочки» с куда большей зарплатой. То уважение, которое она получала с помощью заработанных денег, намного превосходило «потерю Лица» из-за частичной занятостью проституцией.

Однажды она мне рассказала историю. Когда ей было 10 лет, у них дома не было еды. Ее мама отправила их к бабушке, чтобы она поискала еду там. Когда Лек пришла туда — она весила 14 килограммов и попросила бабушку дать ей чего-нибудь поесть, бабушка ответила «Конечно, но не ешь слишком много». Это та нищета, которая существует среди трети населения Исарна в Таиланде и это та нищета и семейные трудности, которые толкают многих девочек в бордели и на поиски секс-туристов в Таиланде. Даже моя семья не была настолько бедна.

Я была очень напугана, как всякий маленький ребенок, когда начала встречаться с мужчинами. Мои подруги, которых я стала считать своей бангкокской «семьей», очень помогали мне. Они вели переговоры и устанавливали цену за меня при переговорах с клиентами. Они даже знакомили меня с некоторыми своими клиентами. Они заботились обо мне, потому что я была маленькой. Я также поняла, что я уже стала другой, непохожей на ту 14-летнюю девочку, которая продала свою девственность или «мнимую» девственность туристу.

Мои 3 года в Патпонге: жизнь девочки из ГоГо клуба.

Патпонг — это Лас Вегас, Атлантик-Сити и Голливуд вместе взятые.

Это не работа, а ежедневное унижение.

Унижение: состояние смирения.

— не испытывать гордости, высокомерия или самоуверенности.

— выказывать чувство уважения или подчинения.

— безвольный, зависимый, боящийся.

Вот как от меня требовалось поступать в клубе ГоГо.

В Америке девочки мечтают оказаться на сцене, чтобы все аплодировали их талантам и красоте. Многие из них мечтают стать знаменитыми певицами или популярными актрисами. Девочки из Исарна больше всего мечтают оказаться одетыми в бикини или без него, танцевать в провоцирующей манере на сцене, ждать пока кто-нибудь не купит им напиток или оплатит барфайн, чтобы забрать домой и трахнуть. У девочек из разных стран разные мечты. В детстве мы никогда не мечтали о таком, но потом это становилось нашей реальностью. Это большее на что мы можем надеяться, приезжая из Исарна.

Все, кто работает в ГоГо клубах, это чьи-то сестры, матери, дочери и иногда даже «жены». Мои сестры были благодарны мне за каждый бат, который я им высылала, чтобы они могли посещать школу, хорошо питаться и прилично одеваться. У меня также был брат, который интересовался моим здоровьем только для того, чтобы быть уверенным, что я смогу еще работать и посылать ему деньги через маму.