Золотошвейка для оборотня (СИ) - "Li Litvinenko"

— «Нет». — Также, одними губами, ответила она. Музыка протянула руку к Али хитро улыбаясь, та спрятала печенье за спину и показала ей язык. Музыка возмущенно вздернула брови. За спиной Алии тихо захихикали близнецы, наблюдавшие за их пантомимой. Соседка оглянулась, теряя бдительность, и опустила на колени руку с печеньем. Музыка, пока та отвлеклась, как можно дальше наклонилась, вперед пытаясь выхватить заветное лакомство. Её рука, высунутая в окошко, сильно отклонилась в сторону и наткнулась за деревянной стеной на что-то мягкое.

Музыка резко выпрямилась, рука за стеной поменяла положение и потеряла «что-то». Муз сильней, по самый локоть, высунула в окошко руку, и провела ею в воздухе. Справа она опять уперлась в мягкую преграду. Соседки обменивались смешными рожицами, и не видели, чем занимается Муз. Девушку разбирало любопытство, она с жадностью зашарила по… Нему? Да, мягкую щеку покрывали небольшая, чуть пробившаяся щетина, определенно за перегородкой стоял мужчина. Оборотень! Муз замедлила на мгновение движение руки, но тут же продолжила, выбросив из головы все мысли. Она даже закрыла глаза, не мешая пальцам «видеть» лицо за стеной.

Щека была мягкой, чуть колола нежные пальчики щетиной. Девушка никогда раньше не прикасавшаяся к мужчине с интересом теперь трогала, изучая. Пальцы обвели контур упругого подбородка, обладатель был явно молод, кожа мягкая, горячая. Она медленно провела по лицу рукой — вправо, влево и поднялась в верх к кромке волос. Платок, зажатый у неё между ладонью и большим пальцем, тянулся следом, цепляясь за щетинки, но не мешая. Очерчивающие лоб волосы были мягкими, не такими как у нее, чуть жестче, прямыми, она не видела цвет и от желания его узнать потерла прядку между пальцев. Подушечки её пальчиков прошлись по лбу и почувствовали морщинку, пробороздившую его поперек и спускающуюся между бровей. Брови гладкие, она провела по направлению роста волос сначала по левой, потом по правой и тронула наружный угол глаза. Незнакомец за стеной закрыл глаза, щекотнув её ресницами и заулыбался. Она не видела этого, но догадалась, под рукой лицо изменилось, и её пальцы забегали по нему, убеждаясь. Да улыбается. Она как-то вдруг наткнулась на его губы и замерла. Такие горячие, пухлые, уголки подняты вверх. Мягкие… В голову вдруг пришли мысли о поцелуях. Как будто почувствовав это, он перестал улыбаться, её руку обхватила рука мужчины за стеной. Сильная, твердая. Он пальцами как бы пробежал по ладони, прижался к ней и переплёл их большие пальцы. Вышитый платок оказался зажатым между двух ладоней. При соприкосновении чувствовались неровности кожи и мозоли. Повернув её кисть тыльной стороной вверх, он провел ею по щеке, а потом прижался губами к бьющейся под кожей венке и застыл. Муз вдохнула полную грудь воздуха и замерла, сидя с широко распахнутыми глазами.

За перегородкой послышался топот больших ног, Музыка услышала совсем рядом резкий голос орка- охранника, он что-то прокричал. Рука, держащая её кисть, медленно разжалась и нехотя отпустила, забрав у неё платок.

Музыка сидела на своей подушке как громом пораженная, опершись плечом о перегородку и опустив голову. Она вытащила из «рукава» правую руку и водила по ней пальцами другой. На коже не осталось видимых следов поцелуев, хотя Муз чувствовала, как они все ещё горели на ней.

Музыка взглянула на, внимательно смотревшую Алию.

— «Что случилось». — Беззвучно спросила соседка.

Музыка просто пожала плечами и показала пустую ладонь. Али на мгновение задумалась и наконец, до неё дошло:

«Выбрали?»- Ахнула соседка. Муз просто кивнула и, опустив голову, снова уставилась на свою руку.

Она просидела так минуту, ожидая прихода зеленоволосой дриады, которая её заберет, потом резко вскочила и сама побежала ко входу в монастырь. Не останавливаясь и даже не замедляя бег, она пронеслась по лестнице мимо удивленных наставниц, которые что-то закричали ей в след. Муз на одном дыхании поднялась на два этажа и оказалась на стене монастыря. Она знала, что оттуда видно другую сторону платформы для отбора. Высунувшись в бойницу, Музыка стала жадно рассматривать идущую за орком фигуру мужчины. Черные! У него иссиня-черные волосы, гладкие как шелк. Такими они ей и показались на ощупь. Темная куртка, серые штаны, заправленные в сапоги, он не спеша шел за охранником, который что-то ему говорил и махал огромными ручищами в сторону от платформы. Лицо девушки раскраснелось, от нахлынувшего, вдруг, возбуждения она тяжело дышала и нервно облизывала губы. Оборотень спускался в лодку, держась за перила лестницы, он поднял опушенную в задумчивости голову и повел носом, как будто почувствовав её запах. И быстро вскинулся, уставившись прямо в лицо Музыке. Она даже чуть отпрянула назад под пристальным взглядом своего будущего нанимателя. От этой мысли живот скрутило и потянуло низ, а сердце заполошно трепетало в груди.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Ну же уймись глупое. — Пыталась успокоить быстрый стук Музыка.

Но оно все билось, и билось, а он все смотрел на неё, и смотрел. Только когда лодка отошла вдоль стены достаточно далеко, и оборотень стал ей невиден, их связь созданная взглядами, распалась. Музыка вывалилась из гнезда бойницы и сползла на пол. Она не была особо романтичной, конечно грезила как все о прекрасном принце, но небо, что это с ней сейчас? Любовь, рожденная от прикосновения?

12 глава. Лот-исключение

Варди ходил по кабинету так усердно, что казалось сегодняшней, его целью, было протоптать тропинку в дорогом, шерстяном ковре ручной работы, застилавшем здесь пол. Его хвост нервно стегал по мебели, оставляя в резных узорах выдернутые с силой из пушистой кисточки волоски. Перед ним навытяжку стоял орк- охранник и рассказывал попечителю о незаурядном происшествии.

— Трогал её. Трогал! — Проревел Берул, показывая пальцем на Аверьяна.

Варди и сам сейчас был готов зареветь, но присутствие оборотня не позволяли его самолюбию упасть в грязь лицом. Аверьян тоже был взбешен, но лишь тем, что ему отказали сейчас же отдать девушку. Он стоял посреди погруженного в полумрак кабинета Варди. Шторы были задернуты, а на письменном столе горела только одна свеча, тени разгонял и огонь в камине, но он слабо справлялся. Глаза волка зло отсвечивали желтым от сполохов пламени.

Голова тролля раскалывалась от составляемых в ней схем.

— «И так, что мы имеем?»- Размышлял Варди, делая шаг. — «Он трогал Музыку. Это значит, сегодня её не выберет больше не один оборотень». По многолетнему опыту тролль знал, что запах оставленный на коже девушки сделает её «занятой» для других оборотней. Можно мыть руку с мылом, или выставить в окошко другую руку, но ничего не изменится, «порченую» никто сегодня не выберет. Оставить сестер до следующего отбора? Варди зябко передернул плечами, как от холодного сквозняка.

— «Ну уж, нет». — Конечно, можно пристроить их в любое время, только придется отвечать на все эти женские: Почему? А еще год с Полярной ему не хотелось бы провести. Значит, их обязательно должен забрать Тор.

Тут в дверь постучали.

— Войдите. — Разрешил Варди, обрадованный передышке от неприятных размышлений.

В дверь кабинета плавно, как дикий кот, скользнул его самый привередливый клиент: Тормод сын альфы стаи Лунных.

— «Беда не приходит одна». — Как-то обреченно подумал тролль и весь поник. Три долгих, страшно долгих года, этот оборотень вероломно нарушал его покой.

— Здравствуйте уважаемый господин Тормод! — Растянул он с усилием губы, в подобие улыбки. — Очень рад очередной встрече с вами, но, к сожалению, сейчас я очень занят.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— «Почему он здесь? Его точно не было на берегу». — Блеснула мысль — молния в голове у Варди.

— Мы вместе. — Прервал его недовольный всеми этими проволочками Аверьян. — Мой друг сопровождает меня в этом отборе.

— Вместе… Вместе! — Радостно встрепенулся тролль. — Замечательно! Просто прекрасно!

Оборотни посмотрели на него удивленно, не понимая причины такой неожиданной реакции.