Фэнтези-2016: Стрела, монета, искра - Роман Суржиков

Джоакин мог бы начать науку: говори обо всем так, будто именно ты решаешь, что хорошо, а что -- плохо. Дорога крива; лес жидковат; граница графства идет через холмы, а лучше бы по реке; мост деревянный -- ну и правильно, зачем камень тратить.

Давай советы, и побольше, - поучал бы Джоакин. Но немногословно, чтобы не подумали, что оно тебе в радость. Оброни пару фраз, проходя мимо, ведь без тебя не справятся. Как уложить бочки в телеге, где обосноваться на привал, как удобнее держать поводья, надо ли коней ночью стеречь -- кому и знать, как не тебе?

Не суетись, - показывал бы он собственным примером. Суета - для мелюзги. Делай все неспешно, без тебя не начнут и не закончат. Улыбайся пореже, а если уж не сдержался и хохотнул, то прибавь со значением: "Смешно!.." - ведь это ты не сдуру так гогочешь, а одобряешь удачную шутку.

Если при тебе рассказали нечто неприятное, ты не сочувствуй и не вздыхай, будто баба. Выложил вот Вихорь, как видал тем летом городок, целиком сгоревший от пожара, одни кучи золы вместо домов, - а ты ему на это: "Бывает". Ты-то знаешь, что бывает в жизни и не такое.

Про себя говори немного. Иные жалуются на жизнь, всякие страсти рассказывают - это глупо. Рассказывай про себя лишь то, что придется к месту, и вверни при этом выгодный финтик. Увидел ты, например, у Доксета копье - вот и скажи: "Бился как-то и я копьем, да против кольчужного рыцаря с секирой. Я-то его поймал и проколол в конце, но попотеть пришлось. Меч - он надежнее будет". И по эфесу при этом похлопай.

И главное, - наставлял бы Джоакин напоследок. Если что взаправду умеешь, то носи это умение с неброским достоинством, как знаменем им не размахивай, но и сверкнуть при подходящем случае не стесняйся.

Следующим от Смолдена утром Хармон Паула проснулся от ритмичного лязгающего стука и, откинув завесу, увидел Джоакина с мечом в руке, обнаженного по пояс. Заложив за спину левую руку, красавчик наскакивал на ясень, рубил его то слева, то справа, и тут же ловко отшагивал вбок, уклоняясь от контратаки. Мышцы его играли, на груди поблескивали капли пота. Чередуя выпады с уходами или блоками, Джоакин двигался вокруг дерева. Сучки и щепки разлетались в стороны. Луиза, Сара и Вихренок во все глаза пялились на него, даже Снайп уважительно покачивал головой. Вот парень крутанулся вокруг себя, перехватил меч двумя руками, занес над головой и, обернувшись, снес толстую ветку. Хах! Хряк...

- Ого!.. - выдохнул Вихренок. Сара хлопнула в ладоши.

"И вот я знаю все, чего можно ждать от парня", - подумал Хармон отчасти с удовольствием, но больше - с досадой. Прочитывать людей с той легкостью, с какой ученые мужи читают книги, давно уже было для Хармона не искусством или предметом гордости, а простой привычкой. Книги, подобные Джоакиновой, Хармон не раз брал с полок, раскрывал, пролистывал, изучал... покупал их и продавал, бывало по одной, бывало и на вес. В них не было для него загадки, и где-то, краешком души он об этом жалел.

Хармон не знал, что очень вскоре парень удивит его, и даже - дважды.

За неделю пути они добрались до северо-восточной оконечности Альмеры и, огибая Шестимильный лес, вышли к замку. Он был скромен - состоял всего лишь из двух квадратных башен, соединенных галереей. Однако башни выглядели крепкими, на верхушках бойко трепыхались флаги, а подворье, обнесенное частоколом, полнилось деловитым движением, как бывает у расторопных и толковых хозяев. Владел замком, а с ним и двумя соседними деревнями сир Логан Катрина - пожилой рыцарь, один из всегдашних покупателей Хармона.

Обоз въехал на подворье, слуга доложил рыцарю о гостях, и вскоре Хармона со свитой ждал сытный обед и радушный прием. За длинным столом, накрытым под навесом, разместились прибывшие, сир Логан с женой, четверо дюжих, как на подбор, старших сыновей рыцаря и пятеро детишек помладше. Сир Логан говорил с Хармоном на равных - обнял и порядком помял при встрече, усадил по правую руку, щедро подливал торговцу эля, громогласно смеялся над шутками Хармона, шутил и сам. Замок, деревни, рыцарское звание сир Логан получил не так давно - заслужил долгим ратным трудом в гвардии герцога Айдена Альмера. А до того был он наемным мечом, как Джоакин, а до того - копейщиком-ополченцем, а еще прежде - подмастерьем гончара в городишке Дороти Плейс, давно уже не существующем. Словом, сир Логан был человеком простой крови и не чурался этого. "Благородство? Да что оно такое?.. - говорил рыцарь. - Кто была твоя мать и кто была твоя бабка - так оно важно? По мне, важно то, кто есть ты сам и что ты можешь". Он обводил гордым взглядом своих сыновей - с тем смыслом, что они - ого-го, и останутся ого-го, когда сам сир Логан помрет. Хармон соглашался и поднимал кубок за здравие. Рыцарь был бесхитростен, но все же нравился торговцу.

Поговорили о новостях. О предстоящем лете, о грядущем урожае. Урожай обещал быть обильным. Хармон знал верную примету: если весной его фургон застряет в грязище по самые ступицы, значит, лето будет богатым. Сир Логан посмеялся.

О властях поговорили, помянули герцога Айдена, выпили за его здравие. Герцог с красавицей дочерью теперь в столице. Летом, при Солнечных Играх, владыка Адриан выберет себе невесту, и герцог питает в этой связи понятные надежды. Потому ни он, ни молодая герцогиня до конца Игр не вернутся в Альмеру.

- Большому человеку место в столице, - со значением изрек рыцарь, но при слове "столица" скривился едва заметно. Высокородная чванливая суета, извечно окружающая имперский двор, была ему противна. Рыцарь был вполне доволен своей жизнью на краю леса, среди трудолюбивых крестьян.

Заговорили о подати, которою, по слухам, владыка намерен обложить феодалов. Сир Логан не боялся подати:

- Чего бояться-то? Земля есть, лес есть, руки есть. Надо будет - заработаем. И владыке будет, и себе останется.

Хармону стало любопытно, на что Корона употребит бешеные горы золота, собранные податью.

- Ясно, на что, - пожал плечами сир Логан, - железки тянуть будет. Владыка любит железки. Какой прок в этих железках, чем добрая лошадь хуже?.. Не знаю. Да оно и не нашего ума дело, верно говорю?

Хармон согласился - владыке виднее. Выпили за здравие императора...

Сытые и хмельные, завели речь о торговле. Зная нрав сира Логана, Хармон держался прямолинейно и открыто. Сразу, не финтя, назвал цену. Без дерзости - всего втрое против той, за которую купил. Сир Логан тут же, без торга заплатил. Лишь затем стал смотреть товар - не для проверки, а из любви к порядку. Пять кувшинов перечного меда из Литленда, три штуки хлопчатой ткани, медная ступка для соли, несколько гребней дочерям... Хорошая сделка.

А утром, когда довольный собою, рыцарем, монетой, жизнью Хармон выезжал из двора сира Логана - вот тут-то Джоакин его удивил.