Друг твоего разума (СИ) - "Швепса"

— Нет, это…

— О, ты уже женат?!

— Нет, Гермиона, — с нажимом ответил Драко, беря её за руку.

Она в ступоре уставилась на то, как он сплетал свои пальцы с её, как дарил тепло своей ладони, и окончательно путалась в своих догадках.

— Тогда что? Неужели… ты уезжаешь? — осеклась она.

— Нет. Послушай, просто сейчас… на меня нельзя положиться.

Гермиона тут же задохнулась от негодования.

— А никто и не говорил, что нужно на кого-то там полагаться! Мы можем со всем справиться, ты показал мне, что нет ничего невозможного, Драко! Мы разберёмся с разделяющим нас расстоянием, с твоими тайнами, со всеми предрассудками прошлого, если они остались. Нужно… Нужно просто решиться, — она крепче сжала его руку. — Но если ты не готов к отношениям… со мной, то так и скажи. Потому что по-другому я просто не смогу.

Гермиона замотала головой, чувствуя, как по щеке покатилась слеза. С губ слетел судорожный выдох, а голос вновь сорвался, и она перешла на шёпот:

— Моя жизнь только начала становиться нормальной. Я снова почувствовала себя живой.

Она всхлипнула и замерла, напрямую смотря в утягивающие серые бездны Драко, что с застывшим отпечатком боли на лице вслушивался в каждое её слово. И Гермионе уже не было страшно.

— Я не хочу, залечив душевные раны, отдавать своё сердце тебе, зная, что ты вновь разобьёшь его, — тихо закончила она.

— Гермиона…

— Нет, ничего не говори! — она взяла его ладони в свои, поднимая. — Просто давай я тебе покажу. Покажу, как это было.

Она закрыла глаза и услышала, как Драко тяжело сглотнул. Его пальцы прижались к её вискам, даря уже знакомое тепло. Гермиона как могла опустошила разум от лишних мыслей, сосредотачиваясь на том самом воспоминании.

На шуме прибоя и морском бризе. На бурном океане, которому был неведом штиль.

Как и кудрявой девушке, что сидела на берегу, захлёбываясь беззвучными рыданиями. Ведь позволить себе кричать, желая выплеснуть хоть часть безудержного горя на весь мир, она могла только во снах. Рядом с ногами лежала помятая газета, буйный ветер перелистывал страницы, но не уносил её. Будто позволял сполна насладиться агонией.

— Это была последняя газета, к которой я прикоснулась, — прошептала Гермиона.

Она почти задохнулась, стоило ей заметить, как в серых радужках напротив начало зарождаться почти осязаемое осознание. А после они заполнились безудержной болью.

Драко шагнул вперёд, беря в ладони её лицо. Его глаза перебегали с её лба к губам и обратно. Будто не верили словам, будто искали ответы. Но всё лежало на поверхности. Гермиона показала ему всё самое сокровенное. Дала потрогать свои чувства и содрогнуться оттого, насколько уязвимыми они были.

— Но почему?.. — растерянно спросил Драко, и его голос заметно дрожал. — Ведь в прошлом… я не сделал ничего, чтобы заслужить это.

— Зато сделал сейчас! — Гермиона прижалась щекой к его ладони, чувствуя ласковые прикосновения пальцев. — И я бесконечно рада, что наконец узнала тебя. Рада, что познакомилась с тобой по-настоящему. Смогла увидеть, что твоя улыбка, адресованная мне, может быть такой нежной. Что шутки могут быть вовсе не обидными, а твои поцелуи приводить к пожару внутри. Что ты… — она еле слышно всхлипнула, собираясь с силами. — Живой. Здесь. Рядом со мной. Хоть и спустя столько лет.

— Если бы ты только знала… — прошептал Драко, наклоняясь и оставляя невесомый поцелуй на её щеке.

Прижимаясь ещё ближе, и Гермиона с жадностью вдыхала в себя неизменную Амортенцию. Комкала рубашку на его спине, пока горячее дыхание опаляло её щёку. И она неосознанно вильнула бёдрами, проходясь низом живота по его паху. Срывая с уст Малфоя сиплый выдох, такой, что ему пришлось сжать губы, чтобы сдержать его.

— Если бы ты только знала, — вновь хрипло начал он, — что я десять раз перечитал Историю Хогвартса, чтобы понять, что такого интересного ты находила в этой книге.

Он легко коснулся её подбородка, возвращая взгляд карих радужек к себе. Заставляя Гермиону дрожать в его руках. Ладонь скользнула в каштановые кудри на затылке, собирая их в кулак. Драко нежно провёл кончиком носа по её щеке, смахивая им непрошеную слезу.

— Что я хотел убить твои друзей-идиотов, которые каждый раз подвергали тебя опасности.

Он потянул её волосы назад и осторожно прикусил мочку уха, тут же целуя тонкую шею, срывая тихий стон с уст Гермионы.

— Что глупый маленький мальчишка сломал всю голову, как привлечь твоё внимание, и не нашёл ничего, что работало бы лучше, чем оскорбления. Что он впитывал каждую эмоцию, каждый свирепый взгляд, не помня себя от радости.

Он вжался пахом в её бедро, и дыхание Гермионы окончательно сбилось. Ещё один поцелуй прямо в бьющуюся жилку на шее, а затем Драко провёл по ней языком, доводя Гермиону до исступления. Пуская неугомонные мурашки по всему телу. И все волны наслаждения неизбежно собирались к эпицентру, сворачиваясь в напряжённый комок где-то внизу живота.

— Что я готов был соскребать свою челюсть с пола бального зала, когда ты зашла туда в этом невероятном небесно-голубом платье. И думал лишь о том, какого чёрта ты улыбалась какому-то болгарину, а не мне.

Гермиона вновь сжала рубашку на его спине и развернула ногу, обхватывая ею Драко, чтобы быть ещё ближе. Чтобы окончательно сойти с ума от трения о его пах и столь долгожданных слов. Драко припал губами к её щеке, и Гермиона с наслаждением вдыхала его запах так глубоко, словно для жизни ей нужен был не кислород, а воздух, заполненный именно его парфюмом.

Так и было на самом деле.

Кедр. Апельсин. Герань.

Такой же, как и у морского бриза, окутавшего их.

— Что я каждой фиброй души мечтал взорвать Выручай-комнату. Не для того, чтобы сдать вас Амбридж, а просто чтобы ты перестала проводить всё своё свободное время с этими недоумками. Чтобы ты вновь чаще ходила в библиотеку, где я бы мог незаметно наблюдать за тобой. За тем, как забавно хмурятся твои брови, когда ты что-то не понимаешь. Или как ты мнёшь кончик страницы, когда сильно увлечена чтивом.

Гермиона шумно выдохнула и откинула голову назад, давая ещё больше простора для поцелуев. Жар тела Драко передавался ей, хотя не исключено, что всё было с точностью наоборот — это она распаляла его всё сильнее. В груди расползался трепет, Гермиона смаковала каждое слово Драко, каждое прикосновение влажного языка к коже, что превратилась в одну сплошную эрогенную зону. И не смела перебивать, не смела останавливаться, смакуя их мгновения вместе.

По телу прошла волна неконтролируемой дрожи, и Драко притянул Гермиону ещё ближе к себе, если это вообще возможно, и столкнулся с горячими губами, тут же углубляя поцелуй.

Его рука скользнула по её бедру, куда-то под юбку, сильно сжимая оголённую кожу, пока язык тягуче медленно проходился по нижней губе. Несдержанно кусая её и тут же вновь целуя, словно извиняясь.

Драко поднял её ногу ещё выше, так, что она оказалась где-то у его талии. И вновь толкнулся вперёд, упираясь ширинкой в самое чувствительное место и срывая с уст Гермионы всхлип, переполненный удовольствия.

— И, ох-х, Гермиона, — чувственно зашептал Драко. — Ты даже не представляешь, что я делал с тобой в своих самых прекрасных снах.

Словно в доказательство, его ладонь легла на тонкую шею, сжимая её и тут же притягивая к себе, чтобы впиться в губы ещё одним жадным поцелуем.

— И если бы я только был чуть смелее в те времена, то, поверь, всё сложилось бы по-другому. Мы были бы вместе, и я клянусь, что сделал бы тебя самой счастливой.

Гермиона вздрогнула, чуть отстраняясь и заглядывая в серые радужки. Не понимая грустной улыбки, что застыла на лице Драко. И что-то внутри обрывалось, рушилось, летело в пропасть.

Были бы.

Она опустила ногу и протянула дрожащие пальцы к его щекам, тщетно пытаясь отыскать разгадку и не находя в себе сил вымолвить хоть слово. Лишь по щеке заскользила слеза, которую Драко тут же смахнул.

— Но я был глупым мальчишкой, полностью уверенным, что всё делаю правильно, — Драко закрыл глаза, и вовсе скрывая все эмоции. — А на деле оказался лишь червяком, раздавленным своей же гордостью.