Нефть цвета крови - Алексей Макеев

– А еще кому-нибудь вы говорили о своих подозрениях? – спросил Гуров. – Что кто-то ворует нефть?

– Ну, ребятам в нашей лаборатории говорил, прежде всего Косте: мы с ним друзья. А еще написал такие же записки, только покороче, и послал в два адреса: одну в полицию, а другую в прокуратуру.

– Выходит, нам тоже посылали… – протянул Кривошеев.

– Да, посылал, – подтвердил Александр. – И не получил никакого ответа. Из полиции хоть ответ пришел: сообщили, что, мол, да, ваше письмо получено, идет проверка.

– Что ж, бывает, что рассмотрение сигнала затягивается… – смущенно произнес помощник прокурора.

– И давно это было? – перебил его Гуров. – Когда вы посылали письма в полицию и прокуратуру?

– Письма я послал два месяца назад, и спустя месяц получил ответ из полиции.

– А после этого? Еще какие-нибудь шаги предпринимали? – продолжал допытываться Гуров.

– После того как пришел ответ из полиции, я стал думать, что делать дальше, – объяснил Александр. – Решил записаться на прием к прокурору области. Но тут и произошла эта история с ДТП, и я оказался вот здесь.

– Теперь расскажите, как вы провели ту пятницу, когда произошло ДТП, – предложил Лев.

– Утром я, как обычно, выехал на трассу. Побывал на компрессорной в Маврине, проверил работу приборов. Один из них барахлит, пришлось повозиться, наладить. Вечером выехал назад. Приехал домой, как обычно, около половины одиннадцатого. А утром, когда собирался на работу, ко мне домой пришли из полиции и арестовали. Заявили, что ночью я сбил человека и скрылся с места происшествия. Я, конечно, сказал, что это ерунда. «Давайте, – говорю, – откроем гараж и посмотрим мою машину. Увидите, что она целехонькая». Тогда они вместе со мной пошли в гараж. Я его открыл… и увидел, что машина разбита, весь капот смят… Это было как в страшном сне! А потом провели экспертизу, и эксперт сказал, что моя машина участвовала в ДТП, в котором погиб человек. Так что теперь я не знаю, как доказать свою невиновность. Жена меня поддерживает, дает показания в мою пользу, но дознаватель ей не верит…

– Значит, вы прямо с трассы направились домой? – спросил Гуров, пристально глядя на Атамбаева. – И никуда не заезжали? Нигде не задерживались?

– Нет, нигде не задерживался, – глядя ему в глаза, ответил подследственный. – А зачем мне где-то задерживаться?

– А затем, что так ваш рассказ будет больше похож на правду. Что ж, не хотите говорить – не надо, хотя правдивый рассказ значительно облегчил бы ваше положение. Да и мою работу тоже. Все равно на суде вам придется рассказать, где вы провели вечер. Без этого и повторная экспертиза вашей машины, которую мы провели, может оказаться бесполезной – суд ее просто не примет.

– Вы провели новую экспертизу машины? – воскликнул Александр, сделав вид, что не расслышал предложения все правдиво рассказать. – И что она показала?

– Она показала, что ваша «Нива» не участвовала в столкновении с «шестеркой», – объяснил Гуров. – Правда, письменного заключения у меня на руках пока нет, но, думаю, сегодня к вечеру оно будет. Мало того, у меня есть и новая экспертиза машины, принадлежавшей погибшему водителю. Вывод таков: повреждения на ней не соответствуют повреждениям на вашей машине.

– Вот здорово! – воскликнул инженер. Его лицо преобразилось, на нем даже появилась улыбка. – Но это же все меняет! Вы можете доказать, что я не участвовал в том ДТП, а значит, ни в чем не виноват! Я вам очень благодарен! Вы сняли с меня огромную тяжесть!

– Подождите благодарить, – охладил его пыл Гуров. – Радоваться еще рано. Пока что мы имеем две экспертизы с прямо противоположными результатами. Одну, сделанную официальным криминалистом, будет в суде представлять следствие. Другую, которую сделаем мы, будет представлять ваш адвокат. Но судья может ее отклонить – таких случаев достаточно много.

– Вы забыли о нас, – вмешался в их разговор Кривошеев. – Ведь это мы, а не дознаватель, будем представлять дело в суде. И если результаты первой экспертизы вызывут у нас сомнения, мы ее к делу не приобщим.

– Да, от позиции прокуратуры многое зависит, – согласился Гуров. – Но не надо забывать, что против вас выступают очень могущественные силы. Они смогли перевести Александра сюда, за триста километров от Приозерска, так что я два дня не мог с ним встретиться. Они спрятали вещественные доказательства, а одно из них едва не уничтожили. Организовали нападение на эксперта Мельникова, и он попал в больницу, а результаты его экспертизы, видимо, уничтожены. Кто знает, какие рычаги они еще смогут использовать? Поэтому и вам надо изменить свою позицию, вспомнить, где вы все-таки были вечером в пятницу, и найти свидетеля, который сможет это подтвердить. Тем более что этот свидетель существует.

– Не пойму, о каком свидетеле вы говорите, – пожал плечами Атамбаев. Он всеми силами старался изобразить равнодушие, но тревожный взгляд, брошенный на Гурова, говорил о том, что уверенность сыщика вызвала у него беспокойство.

– Хорошо, будем считать, что пока вы не понимаете, – согласился Гуров. – Пусть этот свидетель будет у нас чем-то вроде засадного полка в Куликовской битве. А может, он и не потребуется. Теперь скажите, как складываются ваши отношения с начальством изолятора. Вам не угрожали?

– Да нет, отношения нормальные, – снова пожал плечами Александр. – Никто мне не угрожает.

– А сколько человек в вашей камере? – спросил Кривошеев.

– Кроме меня, еще трое, – ответил инженер. – Уголовников среди них нет. Двое обвиняются в мошенничестве, а один, как и я, в причинении тяжкого вреда, повлекшего смерть, – то есть в наезде. Вот этот четвертый очень ко мне внимателен. Все время расспрашивает, как и что, говорит, что я зря запираюсь, – лучше, мол, во всем признаться, тогда могут дать условный срок.

Гуров с Кривошеевым переглянулись.

– Знаем мы таких внимательных соседей по камере, – усмехнулся Лев. – Вы с ним поосторожнее.

– Да мне ему нечего рассказать, столкновения-то не было.

– А что это за болезнь на вас навалилась? – поинтересовался Кривошеев.

– Какая болезнь? – удивился Александр.

– Нам сказали, что у вас ОРВИ, поэтому вас не могут этапировать в Приозерск для допроса, – объяснил помощник прокурора.

– Нет, я ничем не болен, – покачал головой Атамбаев. – Тоскливо только. Не знаю, как там жена, дочка… Переживают за меня, наверное.

– И они переживают, и ваш отец, – подтвердил Гуров. – Я с ним встречался.

– Передайте им всем привет от меня, если сможете, – попросил Александр. – Скажите, что все время о них думаю.

– Обязательно передам, – пообещал Лев. – Хорошо, что вы много думаете о домашних. Особенно о жене.

– Не понимаю, почему о Лене особенно, – удивился Атамбаев. – Но все равно спасибо вам большое, и отдельное спасибо за то, что дали мне надежду. Я уже стал подумывать, не послушаться ли этого моего сокамерника и не признать ли вину. Думал, что дело мое безнадежное.

– Нет, оно совсем не безнадежное, – заверил его Гуров. – Надеюсь, что смогу доказать вашу невиновность.

Глава 15

Из Горячих Ключей Гуров вернулся только к вечеру. Учитывая «особую открытость» своего гостиничного номера, он решил пока в него не возвращаться. Распрощавшись с Артемом Кривошеевым, Лев достал телефон и позвонил Сергею.

Эксперт ответил сразу, словно сидел с телефоном в руках.

– Наконец-то! – воскликнул он. – А я уже стал думать, что с вами что-то случилось!

– Нет, ничего со мной не случилось, – ответил Гуров. – Просто был занят. Как твое заключение?

– Оно уже утром было готово! – доложил Сергей. – Могу хоть сейчас вручить.

– Да, пожалуй, не стоит это дело откладывать, – согласился Гуров. – Во избежание всяких осложнений. Береженого Бог бережет. Давай встретимся на набережной. Но сначала сделай вот что. Оно ведь у тебя в электронном виде?

– Делал я в электронном, но и распечатка есть, – ответил Сергей.

– Распечатку ты мне отдашь, а электронный вариант вышли по почте в два адреса, – сказал Гуров. – Запиши, я сейчас их тебе продиктую. – И продиктовал эксперту адреса электронной почты Артема Кривошеева и журналистки Ольги Воробьевой.

– Отправишь, и иди, – добавил он. – Встретимся через полчаса.

Встреча состоялась в сквере возле «Памятника влюбленным» – достопримечательности Приозерска. Гуров выбрал это место, потому что подходы к нему хорошо просматривались.

Сев на скамью, Сергей протянул ему пухлую папку.

– Ого! – уважительно воскликнул Лев. – И все – об этой «Ниве»?

– Естественно! – ответил эксперт. – Результаты замеров, определение характера и источника повреждений, фотографии… И, наконец, выводы.

– И какой главный вывод?

– Главный вывод: повреждения, имеющиеся на исследуемой машине, получены не в результате столкновения с другой машиной. Предположительно, они были получены в результате удара о бетонную поверхность. Проще говоря – о бетонный столб или забор.