Апелляция кибер-аутсайдера - 5 - Семён Афанасьев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Блин. Спасибо за прямоту, с другой стороны. Кстати, если честно, я и сам хотел к вам зайти. Ваш вызов пришёлся кстати — не пришлось светиться.
— Себе наливай сам. — Трофимов всё-таки выбрался из кресла и набулькал полный бумажный стакан из кофемашины в углу.
Седьков, не чинясь, повторил за ним.
— На урок не торопишься? — нейтрально поинтересовался педагог.
— Да чё на него торопиться. Алгебра, потом геометрия, потом физика. Вы же понимаете, что я это всё сам в вашей школе преподавать могу? — самый необычный ученик за всю карьеру смачно отхлебнул из стаканчика.
Завуч покивал, соглашаясь:
— Да, теперь понимаю. А знаешь... да ебись оно всё конём. — Он решительно влил в себя весь кофе и подошёл к окну, наплевав на сдержанность. Один раз в жизни захотелось не выбирать слов и не думать, где промолчать. — Почему ты сегодня так одет? Вопрос личный, к учебному процессу не относится. Моё персональное любопытство, можно не отвечать.
— Не секрет, — спокойно покачал головой Седьков. — С этого утра принял на себя ответственность за опекуншу в большей степени, чем было раньше. Извините, подробностей не будет, это семейное — но своим эпатажем могу ронять её рейтинг. Одежда — дань моей благодарности и уважению к Тике Хамасаки.
— Херасе. Кто бы мог подумать, что на тебя можно влиять подобным образом. Манипуляция прямо.
— Сам удивился, — согласился соотечественник. — Но там есть нюансы, которые я вам сказать не могу. Поверьте, для меня эта метаморфоза — тоже новость. Честно.
— Да верю, верю. Мои соболезнования по поводу матери. Я, откровенно говоря, пробил тебе сегодня сплошной пропуск за счёт заведения. — Прозвучало, будто оправдывался. — Чёрт, и ведь не хотел тебе этого говорить.
— А как бы вы это от меня скрыли?!
— Пф-ф, ты же натурал. Я поставил фильтр в объявлениях на внутренней доске: ты не прочтёшь, а от твоих двух пассий закрыл учительским приоритетом. Другим до тебя и дела нет.
— А, да, точно. — Седьков как будто спохватился. — Сенсей, а почему вы Миру не считаете? Она же тоже может прочесть и сказать мне?
— Потому что я знаю жизнь, — вздохнул завуч. — Это не моё собачье дело, лезть в ваши дела — но я примерно предполагаю, как титульная японка шестнадцати лет, ещё и первого списка, будет относиться к выскочке типа тебя. После того, как тебя к ним прибило штормом, ещё и в момент, когда между её родителями такое.
— А что вам известно о её родителях? — живо поинтересовался пацан.
— Ночью официальное уведомление через электронное правительство пришло, я утром открыл. Твоя опекунша категорически исключила возможность участия супруга в твоей жизни — что называется, под опись и протокол. Дальше — дело техники, полез почитал биржевые новости плюс кое-какие слухи в их диаспоре.
— Ничосе. Я и не предполагал, что вы так глубоко вникаете в наши дела.
— Не всегда. Но когда пацан с мусорки становится принцем за две недели, надо быть последним идиотом, чтобы не проанализировать все свои ошибки.
— Затем, чтобы так не прокалываться в будущем? — а здесь прозвучала лёгкая насмешка.
— Угу, — легко согласился Трофимов. — Почему нет. Вы приходите и уходите, а завуч остаётся. Когда-нибудь будет и на моей улице праздник. Я тебя чего звал-то... — внезапно он поймал странный блеск в глазах собеседника. — Догадался?!
— Из-за ночного деятеля, говорящего по-русски как мы с вами, из разделительных сегментов родом, от которого государевой службой пахнет, как от Лысого — их благовониями на дискотеке?
— Да.
— А в чём вопрос-то?! Сенсей, я, конечно, понимаю все ваши возможные невидимые нити на родину, но... Где этот Гена и где вы?!
— Да я без фанатизма, — легко и искренне отмахнулся завуч. — Попросили попросить тебя, извиняюсь за тавтологию. Мне ничего не стоит. Получится — хорошо, не получится — не моя забота.
— А если получится, ваши плюшки какие?
— Да я не в курсе. — Он всерьёз задумался. — Звонил лично консул, а у них ротация раз в три года. С одной стороны, я ему ничего не должен — могу и на три буквы послать. С другой стороны, мало ли что когда может понадобится?
— Получается, начальство Гены даже не напрямую вас просит? Если вы эту услугу и окажете — допустим, получилось меня уговорить — через три года, после ротации консула, всё сгорит?
— Наверное, — равнодушно пожал плечами Трофимов. — Но в мою папку консульского учёта же что-нибудь запишут? Получается, рейтинг подрастёт.
— Этот Гена при известном раскладе может весить гораздо больше, чем нам с вами говорят или демонстрируют, — задумчиво сообщил Седьков. — Если тоже совсем откровенно.
— Да то понятно, но... Кстати, а ты-то чего ко мне хотел прийти? — с опозданием спохватился педагог.
— В том числе из-за него. Сергей Сергеевич, давайте начнём с нового листа?
— Наши отношения? — Трофимов не был бы хорошим специалистом на своём месте, если бы не улавливал подобные нюансы влёт.
— Ага.
— С чего такая щедрость? — удивился завуч с некоторой опаской.
Пацан, конечно, время от времени демонстрировал несвойственную своему возрасту почти взрослую мудрость — но не настолько же.
Отказаться добровольно от мести в адрес преподавателя, которую последний полностью заслужил — для этого как минимум нужны мотивы, коих у Седькова, с его точки зрения, ни в какой перспективе не просматривалось.
— А вы идеальный приспособленец, — откровенно пояснил ученик. — Обычно наша с вами национальная литература эту черту трактует как отрицательную...
— Не только литература, — с ещё одним вздохом согласился Трофимов.
— ...Но вы, справедливости ради, практически никогда мне не лгали. Да, недоговаривали — например, о возможном гранте для меня в первом лицее.
— Какой дурак отдаст на сторону потенциальный бриллиант, — недовольно проворчал педагог в сторону.
— Да. Ещё вы могли сказать то, что является однозначным злом, не добром, с моей точки зрения — и общепринятой, но, — пацан со значением поднял в воздух указательный палец. —
