Возвращение Желтой Тени - Анри Верн

— Ничего не попишешь, — удрученно произнес Билл. — Этот генератор, по-видимому, тоже является чем-то вроде фантома.

Моран не счел нужным как-то прокомментировать это нелепое предположение.

— Нет, надо все же продолжить поиски в подвальной части крепости, — настоял он. — Если мы не сумеем обнаружить какого-нибудь прохода к этой треклятой энергоустановке, то тогда, действительно, останется только оставить эту затею…

И они возобновили свои хождения туда-сюда. Уже отчаявшись найти искомое, Билл вдруг застыл перед куском обвалившейся стены, где зияла черная дыра.

— Если мне не изменяет память, — раздумчиво начал он, — мы проходили здесь вместе с Таней после того, как вы меня освободили. Так вот, там, где сейчас вроде бы открывается вход в коридор, тогда была сплошная стена…

— Ты хочешь сказать, что в результате взрывов стена обрушилась, обнажив потайной ход? — уточнил Боб. — Имен,но это ты предполагаешь?

Гигант утвердительно кивнул.

— Именно так, командан. Возможно, я и ошибаюсь, но что нам стоит заглянуть сюда…

Моран придерживался того же мнения. А посему, направив в черноту отверстия луч электрического фонаря, он смело шагнул навстречу неизвестности. Его примеру последовал и Билл. Перед ними открылся узкий сводчатый проход, стены которого находились в плачевном состоянии. Поэтому продвигались они крайне осторожно, а через некоторое время Баллантайн ухватил спутника за плечо:

— Вслушайтесь, командан!..

Боб сосредоточился и тотчас же понял, что теперь гул генератора стал более отчетливым.

Когда француз повернулся к Биллу, на его лице светилось торжество.

— Кажется, мы на верном пути.

Они продолжили свой путь, пока не наткнулись на обвал, образовавшийся из скальных глыб обволившегося потолка. Моран долго водил лучом света фонаря по неожиданной преграде.

— Это очень старый штрек, — наконец, высказал он свое мнение, — и состояние его просто ужасное. А взрывная волна от проводившихся работ по уничтожению логова Минга доканала его…

Подойдя к основанию осыпи, Баллантайн присел и приложил ухо к земле.

Спустя несколько секунд он поднялся на ноги.

— Звук доносится снизу, командан. Это точно.

Моран, повторив действия шотландца, тоже убедился, что гул генератора исходил откуда-то из-под насыпи.

Друзья озабоченно-оценивающе оглядели скопление скалистых обломков и мусора.

— Как твое мнение, Билл, сможем мы все это расчистить?

Великан кивнул.

— Думаю, да, командан. Мы же не уроды однорукие, в конце-то концов, да и времени у нас предостаточно. Начнем?

— За работу, Билл!

И они принялись расчищать эту груду камней, отодвигая куски скал, раскачивая самые грузные из них. Делали они это осторожно, опасаясь вызвать дополнительный обвал, под обломками которого они теперь рисковали оказаться погребенными и сами. В таком темпе они трудились часа два. Оба изрядно взмокли, ободранные во многих местах руки кровоточили.

В принципе им оставалось справиться теперь только с одним блоком — но каким! Почти наверняка тонны на две. Боб показал на окаемку вокруг глыбы в виде небольшого углубления.

— Раньше здесь был колодец, — отметил француз, — а скала заткнула его, словно пробка…

Баллантайн вновь склонился к земле, прислушиваясь.

— Да, и как раз оттуда, из его глубины, и доносится весь этот гудеж, — подхватил он мысль товарища.

— Таким образом, — подвел итоги Моран, — цель ясна: сдвинуть эту махину.

Они дружно напряглись, выгнувшись от напряжения, как тетивы натянутых луков, пытаясь переместить глыбу, но им не удалось сдвинуть её даже на миллиметр. Удрученные неудачей, они были вынуждены отступиться.

— Ничего не поделаешь, — смирился Баллантайн, вытирая тыльной стороной руки взмокший лоб. — Если бы основание этой скалы не вклинилось точнехонько в зев колодца, то, может быть, удалось бы его отодвинуть в сторону… Эх! Был бы у нас рычаг!..

— Знаешь что, — вдруг вспомнил Боб, — недалеко отсюда я по ходу заметил запасы деревянных брусов, которыми Минг, несомненно, пользовался в качестве подпорок в тех местах, где потолок был особенно плох. Не сгодится ли нам одна из этих чушек?

Выбравшись из узкого прохода, они пошли к подмеченному Бобом месту, подобрали там два крепких бревна. Вернувшись обратно, они просунули конец одного из них под скалу. Моран и Билл изо всех сил налегли на плечо рычага.

Поначалу — никакого эффекта. Но потом блок приподнялся на несколько сантиметров. Постепенно образовавшаяся щель расширилась. Боб, не медля, ногой продвинул в неё второй брус, не давая обломку скалы опуститься. Друзья ещё энергичнее стали орудовать первой балкой, все время продвигая вперед вторую по мере того, как громадина все сильнее кренилась в сторону. Наступил, наконец, момент, когда равновесие нарушилось и та опрокинулась, обнажив круглое отверстие метра на полтора в диаметре.

Лежа на краю открывшегося колодца, Моран и Боб обменялись взглядами, одновременно удивленными и обеспокоенными. Дело в том, что из глубины шахты не только доносилось гудение генератора, но и что-то светилось, причем довольно ярко.

— Что бы все это могло значить, командан? — недоумевал шотландец.

Боб неопределенно пожал плечами.

— Знаю не более, чем ты, Билл. И вообще в нынешнем положении удивляться чему-либо уже не стоит. Лучший способ прояснить ситуацию — взглянуть на месте самим…

В стенку колодца были вделаны железные скобы, образовывавшие своеобразную примитивную лестницу. Осторожно, стараясь не шуметь, друзья начали спуск.

Глубина шахты не превышала двадцати метров, поэтому они достаточно быстро достигли дна. Боб и Билл оказались в просторных пещерах с частично порушенными сводами. Там, где они ещё сохранились, горели забранные металлической сеткой лампочки. Источник шума теперь находился совсем рядом.

Боб и Баллантайн, медленно вышагивая, стали осматривать пещеры. Первая из них, несмотря на находившийся частично в аварийном состоянии потолок и многочисленные подпорки, была просторней любого крупного зала для стражи средневекового замка. Она служила складом для внушительных запасов продовольствия, а вдоль стен тянулись ряды огромных, полных вина бочек.

Баллантайн, хотя и безоговорочно предпочитал виски, но отнюдь не пренебрегал и прочими видами пития — что в бочках, что в бутылках — то есть всего того, что согревает сердце в дни лютого холода, как, впрочем, и все остальные. Поэтому он восхищенно присвистнул.

— Ей-богу, — прошептал он, с уважением, если не с вожделением осматривая винные бочки. — Этого добра тут столько, что хорошему выпивохе хватило бы на весь отпущенный ему век!