Ты - мой город - "Nogaulitki"

20

Придя на работу в понедельник, мучаясь от жуткого похмелья, и с ощущением, что мне снова двадцать, я получила великолепную новость от начальства – меня ждала почти недельная командировка в самую жопу области. Так как главбух того филиала неожиданно уволилась, а налаживать документацию перед проверкой больше некому. Поэтому, позвонив Нине и упросив ее приглядеть за Греттой, а еще лучше переселить ее на неделю к себе, я укатила в отдаленный город, чтобы налаживать работу отделения. Спустя три дня я поняла, что это «неожиданное путешествие» мне даже на руку. У меня появилось время подумать обо всем. Обо всем, кроме Марины. Я понимала, что с Наташей мне нужно расставить все точки над «i». Еще в то пьяное воскресенье я написала ей, объяснив свое внезапное и невежливое исчезновение неотложными делами. И еще я понимала, что не могу расстаться с ней по смс. Хотя бы потому, что мне не пятнадцать. Я старалась не думать о том, что рассказала мне Женька. Я и так себя еле удерживала, чтобы не бросить все и не сорваться к Марине с предложением руки и сердца. Да, конечно, вероятно, она говорила не про меня, но, а вдруг? Неужели я не могу допустить хотя бы мысль, что девушка мечты может ответить мне взаимностью? Пока я не знала правды, я могла надеяться. Но чем больше я «не думала» про Марину, тем больше я хотела к ней. *** В город я вернулась в пятницу вечером. Предварительно договорилась о встрече с Наташей. Нужно было закончить эту игру. Я приехала к ней, позвонила в домофон и уже через пару минут девушка открывала мне дверь, широко улыбаясь. Я старалась держать себя довольно прохладно, но не грубо. Я чувствовала вину и меня опять стала напрягать ее настойчивость. Она чуть до желудка мне не достала, когда у порога накинулась с поцелуями. Я вежливо отстранилась, пробормотав что-то про усталость. — Проходи, малыш, ты, наверное, голодна? Мы как раз ужинаем, — прощебетала Наташа, исчезая в стороне кухни. Я еле подавила рвотный рефлекс от слова «малыш», но заставила себя глубоко вдохнуть и отправиться вслед за хозяйкой. Где-то на краю сознания вертелся вопрос «кто это – мы?», но, зайдя в кухню, я смогла лишь открыть рот. За столом сидела… Марина. Мы уставились друг на друга так, будто видели впервые. Она буквально сканировала меня взглядом, а я тупо на нее пялилась. Я слишком давно ее не видела. Почти неделю. Это было слишком долго. Мне тут же захотелось упасть к ее ногам и просить, умолять дать мне шанс. Рассказать ей, как сильно я люблю ее, как эти чувства мучают меня уже который месяц, но когда я почувствовала теплую руку на своем плече, я вспомнила, где я нахожусь, и зачем, собственно, пришла. — Присаживайся, малыш, поужинай с нами, — Наташа подтолкнула меня к табуретке. Тут до меня дошло, как это выглядит со стороны. Что подумает обо мне Марина? Я призналась ей в любви, а сама кручу с ее подругой? Хороша партия. А что ей Наташа наговорила? Не удивлюсь, что уже расписала, какие у нас будут красивые дети. Мысленно матерясь, я уселась на табурет за свободной стороной стола и взяла негнущимися пальцами вилку. Я чувствовала взгляд Марины на себе. Но не могла поднять глаз. Я не могла ей все объяснить прямо сейчас. — Ну, как командировка? Все сделала? – Наташа сидела с другой стороны, постоянно что-то переставляя на столе и периодически касаясь моей руки. Это жутко нервировало. Марина, казалось, была полностью поглощена ужином, хотя когда я чуть подняла голову, то увидела, как ее взгляд впился в руку Наташи, которая лежала на моем предплечье. Было ощущение, что мы абсолютно не нужны Наташе для беседы. Она задавала вопросы, и сама же на них отвечала. Вот, кто никогда не будет страдать от недостатка тем для разговоров. На крайний случай, всегда сможет поболтать сама с собой. Спустя минут двадцать, после шестого «малыш» в мой адрес и выпитого кофе, Марина поспешила откланяться. Наташа ее не задерживала, похабно мне подмигнув, намекая, что нам и вдвоем не будет скучно. Марина это увидела, но ничего не сказала. Я лишь заметила, как ее губы дрогнули на секунду, а потом снова расплылись в улыбке, пока ее провожала и обнимала на прощание подруга. Я лишь сдержанно кивнула и пробормотала еле слышное «пока». Когда они стояли в прихожей и о чем-то шушукались, я репетировала речь. И так увлеклась, что не заметила, как горячие, чуть шершавые губы Наташи оказались на моих губах. — Я так соскучилась, — жарко прошептала девушка, пытаясь забраться мне на колени. – Я хочу тебя прямо сейчас. — Стой-стой, подожди, пожалуйста, — я остановила ее, взяв за запястья и приподнялась. Наташа непонимающе на меня посмотрела, но перестала пытаться оседлать меня. – Нам нужно поговорить. *** Когда я выходила от своей несостоявшейся пассии, чувствовала себя последней тварью. Не нужно было с ней тогда спать. Сразу же было ясно, что она слишком настойчива. Конечно, она расплакалась, когда я ей все объяснила и предложила остаться друзьями. Какая тупая фраза, вот честно. Потом она пару раз попыталась пристать ко мне, надеясь увлечь в секс и закрыть эту беседу, но в итоге – я – сука, которая использует людей. Я не стала спорить с этим заявлением, лишь быстро ретировалась. Интересно, как Женька с этим справляется постоянно? Она же вечно кого-нибудь бросает. Ну, кроме Марины. Марина. Что ты сделала со мной, моим сердцем? Почему ты? Почему не Наташа, ведь это было бы так просто? Так как я была без машины, то пришлось снова вызывать такси. И когда водитель приехал, я назвала адрес Марины. *** Я звонила в дверь уже минуты две, но мне никто не хотел открывать. Я знала, что она дома – видела свет в окнах. И это лишь давало мне надежду, что Женьке она говорила обо мне. Что этот «кто-то», кто ей нравится, это я. Что она заревновала меня и все такое. Когда я начала не только звонить, но и стучать, соседняя дверь открылась, и из нее выглянула светлая взъерошенная голова девушки примерно моих лет. — Чего долбишь? Если не открывают, значит никого дома нет, — недовольно заметила соседка, испепеляя меня взглядом. — Извините. Мне надо с ней поговорить. И она дома, — ответила я и снова начала долбить в дверь. — Если дома, но не открывает, значит, не хочет тебя видеть. Че непонятного? – уже спокойнее ответила девушка и зевнула. — С этим я могу согласиться, — вздохнула я и снова нажала на звонок. — Баба твоя что ли? – бесцеремонно поинтересовалась соседка, смотря на меня с неподдельным интересом. — Нет. Это… Неважно, — помотала я головой. Какое ей вообще дело? — А, ну ладно. Я тут недавно живу. Видела пару раз твою кралю. Красивая, — хмыкнула девушка, очевидно не собираясь никуда уходить. — Красивая, — пробормотала я, опуская руки. Ну, что мне ее, караулить? — Слушай, у нас лоджии совмещенные. Там пожарный ход есть. Если надо – могу тебя пустить, — неожиданно предложила моя новая знакомая. – Ну, типа романтично, все дела. Женщины такое любят. Я на секунду задумалась. Не знаю, какого черта было в моей голове, но я решительно развернулась и пошла по направлению к девушке: — Показывай свою лоджию. Когда мы убрали хлам, что валялся на балконе девушки, которую, к слову, звали Настей, я встала, молча пялясь на заветную пожарную дверь, соединяющую две огромных лоджии. — Ну, чего тормозишь? Иди давай к своей невесте, — подтолкнула меня девушка, а я моргнула, словно очнувшись, и перевела взгляд на нее. — Как ты вообще узнала? – решила я поинтересоваться. Не скажу, что я образец женственности, но и за лесбиянку меня редко кто мог бы принять. По крайней мере, сходу. — Да я своих за версту чую, — знающим тоном протянула Настя. – Иди уже. Я спать хочу. Надеюсь, обратно пойдешь уже через дверь. — Спасибо тебе. — Ага, сочтемся, — кивнула блондинка и снова подтолкнула меня. Открыв пожарный ход, я оказалась на лоджии Марины. Осторожно толкнув балконную дверь, стало ясно, что она заперта. Но в этот момент я увидела в кухне саму Марину, завернутую в большое махровое полотенце и с мокрыми волосами. Я дура. Она не «не открывала» мне дверь, она просто мылась, черт побери! А я повела себя, как маньяк. Первая мысль была – бежать. Я осторожно сделала пару шагов назад, но поняла, что Настя предусмотрительно заперла дверь обратно. Делать было нечего. Либо дать о себе знать, либо замерзнуть прямо здесь. Снова подойдя к балконной двери, я тихо постучала. Марина, которая в этот момент доставала что-то из холодильника, подпрыгнула, как ужаленная. Обернулась и заорала. Не знаю, как я бы отреагировала на такое, но, вероятно, я визжала бы еще громче и еще дольше. Марина, приложив руку у груди и пытаясь восстановить дыхание, подошла к балкону и открыла дверь. — Какого черта, Лера?! Как ты туда попала?! Ты меня чуть до инфаркта не довела! – не знаю, чего я ожидала, пока без приглашения лезла на ее балкон, но вариант, что она будет орать на меня, как-то в голову не приходил. — Извини, я... Не хотела тебя напугать. Я просто… — Ты влезла на мой балкон, и думала, что я не испугаюсь?! Серьезно?! – продолжала негодовать Марина. — Прости, правда. Я как-то не подумала… Просто ты не открывала, я решила, что ты не хочешь со мной разговаривать, а мне нужно с тобой поговорить, — пробормотала я, все еще стоя в ботинках и пальто. — Я была в душе. Я просто не слышала, — вздохнула девушка. – Сними пальто и… разуйся Бога ради. Я только вчера мыла полы. — Да. Извини, — скромно улыбнулась я, тут же снимая одежду и обувь. Когда я вернулась в кухню уже без верхней одежды, Марина поставила чайник: — Что малыш будет? Чай или кофе? – спокойным голосом, но с явной издевкой, спросила она. — Можно просто воды? – пропищала я, чувствуя себя последней идиоткой. — Конечно, — девушка налила из фильтра воды в стакан и протянула мне. – Я переоденусь и вернусь. Сказав это, Марина вышла из кухни, оставив меня поглощать воду и думать о том, что же я хочу ей сказать. *** Девушка вернулась слишком быстро. Слишком быстро для того, чтобы мои мысли, разбежавшиеся, как тараканы по кухне, напуганные резким включением света, смогли выстроиться в единую и, что важнее, логичную и связную речь. Поэтому, когда девушка вошла, уже одетая в фирменные спортивные штаны, оголяющие ее щиколотки, и футболку, я могла лишь сидеть на стуле, нервно потрясывая ногой в такт своей какой-то внутренней музыке, звучавшей у меня в голове. — Ты не надумала выпить чаю или кофе? – Марина прошла к столешнице, где стоял чайник. Серьезно? Да упади сейчас метеорит ей во двор, вряд ли меня бы это отвлекло. Я была полностью поглощена своими мыслями, в голове роились сотни вопросов, а сердце гулко стучало где-то в желудке, словно перед ощущением какой-то неизбежной опасности. Это действительно сводило с ума, поэтому я не придумала ничего лучше, кроме как ляпнуть первое, что пришло на ум, не особенно задумываясь над логичностью или уместностью вопроса: — Почему ты порвала с Федоровой? Вопрос прозвучал слишком громко и слишком резко. Даже мне это было ясно. Да, Лера, терпение и такт – не про тебя, верно? — Прости? – Марина на секунду замерла, а потом снова продолжила доставать кофе, сахар и какие-то вазочки. — Ты слышала, — уже более спокойно проговорила я, продолжая сверлить девушку взглядом. Мне терять уже было нечего – я ей все высказала несколько дней назад, подталкиваемая, по всей видимости, абстинентным синдромом. — Я слышала, — медленно кивнула она, насыпая кофе в кружку, — просто я не понимаю, каким образом моя личная жизнь или личная жизнь твоей подруги, точнее, как ты любишь выражаться - твоего лучшего друга, касается тебя. У тебя своя история, свои отношения… — У меня нет отношений, — прервала я Марину, не сумев усидеть на месте от переполняющих меня эмоций. Не знаю, откуда во мне взялось столько храбрости, но я подошла к девушке и взяла ее за руку, развернув к себе. – То, что я сказала тебе тогда... — Лера, — Марина перебила меня, не дав договорить фразу, которая хоть и должна была прозвучать избито, но была правдивой. – Я была там. Я разговаривала с Наташей. Я не настолько идиотка, как тебе может показаться, — с этими словами девушка осторожно, но настойчиво высвободила свою ладонь из моих рук. — Видимо, настолько, — прошипела я. Непонятно откуда взялась эта злость. Ну, нельзя же быть такой слепой! – У меня нет ничего с Наташей. Уже нет. Да и не было в общем-то, кроме одной ночи, о которой я уже сто раз пожалела. Я была слишком пьяна. А Наташа слишком близко. — Да. Думаю, тогда тебе было без разницы, — почти презрительно проговорила Марина, чуть отодвигаясь. Девушка уперлась бедром в кухонную тумбу, а руки сложила на груди, словно защищаясь. – Сначала накинулась на меня, а не получив взаимности, решила броситься на Наташу. Очень умно. Только непонятно, зачем нужно было приходить ко мне на следующий день и говорить все эти слова. — Потому что это правда! – почти взревела я. – Как ты не понимаешь! Почти с первого дня нашего знакомства я не могу перестать думать о тебе! Ты меня с ума сводишь! И я ненавижу себя за это. Но не могу с этим ничего поделать. Потому что это не работает по щелчку. И как бы ты не делала сейчас равнодушный вид, я знаю, что я тебе тоже нравлюсь! – закончила я свое «выступление», хмуро уставившись на Марину. Да, может, последняя фраза прозвучала слишком самонадеянно, но она сама соскользнула с губ. Пару минут кухня была окутана напряженным молчанием. Мы с Мариной буравили друг друга взглядами, словно в безмолвном противостоянии. Я была напряжена, как никогда. Буквально физически ощущала внутри себя взведенную до предела пружину, готовую вот-вот «выстрелить». Марина моргнула, ее плечи чуть опустились, расслабляясь. Она потерла переносицу, нахмурившись. Тяжело вздохнула, подняв на меня усталый взгляд, и еле слышно проговорила: — Думаю, тебе лучше уйти. Я смотрела на нее, не в силах пошевелиться. Я ждала упреков, осуждения, в идеале – радостного долгожданного воссоединения, но никак не этих слов. Неужели это все? Все кончится вот так? Может, я была не права, приписав симпатию Марины к себе, а не к кому-то еще? И что, все так оборвется, даже не начавшись? Но я же чувствую, что-то внутри меня чувствует, что я ей не безразлична. Что-то необъяснимое, неосязаемое тянет меня к ней, как магнитом. И я знаю – каким-то шестым чувством – знаю, что это взаимно. Но, видимо, это имеет значение только для меня. Я, все также не говоря ни слова, медленно разворачиваюсь в сторону прихожей. Может, слишком рано, может, слишком быстро, может, не то время. Что-то пошло не так. Что-то не сложилось в этом пазле меня и ее. Сделав несколько медленных шагов, во время которых я успеваю вспомнить всю историю нашего с Мариной общения, я застываю. В голове звучит только одна фраза, которая с каждым разом становится все громче. КАКОГО ЧЕРТА?! Пусть я об этом буду жалеть, пусть это кончится громким провалом и моим разбитым на тысячи осколков сердцем, плевать. Я уже привыкла к этой боли внутри. Но я хотя бы буду знать, что попробовала все. Резко развернувшись, я в два шага преодолеваю расстояние между мной и Мариной. Оказавшись напротив удивленных и, как мне показалось, даже слегка испуганных глаз девушки, я беру руками ее лицо и притягиваю к себе. Ее губы точно такие, как я помню. Мягкие, полные, притягивающие меня, как колодец воды притягивает обессилевшего путника в пустыне. Я целую ее самозабвенно, со всей силой своих вырвавшихся на свободу чувств. Я устала их сдерживать. Я устала держать поводок натянутым. Я отпустила. Я целовала ее, как сумасшедшая, будто, оттолкни она меня, я непременно умру. Будто задохнусь без ее губ, как без воздуха. Собственно, практически так и было. Несмотря на свою дерзость, на адреналин, словно звенящий в моих венах, я смогла найти в себе силы удивиться, когда почувствовала руки девушки на своих плечах. Она обнимала меня. Она обнимала меня, черт побери! Она отвечала на мои жадные, голодные поцелуи и обнимала меня. Вряд ли я могла представить человека счастливее себя в тот момент. Словно все загаданные на дни рождения и Новый год желания сбылись в один момент. Будто самая заветная мечта наконец-то исполнилась. Скажи мне, что я выиграла трехкомнатную квартиру в Москве и новый «Ягуар», я, наверное, радовалась бы все равно меньше, чем от осознания того, что девушка моей мечты ответила мне взаимностью.