Хозяйка Кервельского замка, или Сказка для больших девочек №3 (СИ) - Димина Марья

— А можно я тебя поглажу?! — все-таки не сдержалась я.

Он на миг пораженно замер, и в его глазах отразилась целая гамма непонятных мне чувств, среди которых я разгадала только смятение и затаенную надежду.

— Конечно, — сдавленно выдохнул он.

Я провела ладонью по его морде. Шерсть была одновременно и жесткой, и гладкой, шерстинка к шерстинке. Волк прикрыл глаза от удовольствия и, вдруг придвинувшись, положил голову мне на плечо. Дежавю. Ах, вот в чем дело! Вот ты кто, мой полуночный гость. То-то я не удивилась, когда ты вышел на поляну. Оказывается, я уже была морально готова к этой встрече. Знаю я, чьих призрачных ручек это дело! Просто бабушка решила смягчить шок, заранее посылая его в мои сны. Старая интриганка!

Размышляя о том, что выскажу Мариссе по поводу ее вмешательства в мое личное ментальное пространство, я обняла волка за шею одной рукой, второй поглаживая по голове. Он, похоже, даже дышать перестал.

— Слушай, а зачем ты за кустами прятался? — рассеянно спросила я, думая о своем.

— Я мог бы и при тебе перевоплотиться, — хмыкнул голос Люка у меня за спиной, — но тогда пришлось бы потом по всей поляне собирать остатки разорванной одежды. Конечно, запасной комплект у меня есть, но зачем портить хорошие вещи?!

Я продолжала его гладить, пока до меня, наконец-то, не дошло. Я медленно отступила на шаг, потом на второй. Я смотрела себе под ноги, и мне было неловко до смерти.

— Мел, что случилось? — волк опустил голову, пытаясь заглянуть мне в лицо.

— Ничего, — сипло выдавила я.

Краем глаза я увидела, как он помрачнел. Теперь он сидел прямо, глядя на меня в упор.

— Похоже, ты все-таки осознала, что я — оборотень, недочеловек. Что, возникло неодолимое желание помыть руки?! — ехидно осведомился он.

— Дурак! — что еще можно ответить на такую галиматью.

Он опять едва слышно перевел дух.

— Тогда что? — было понятно, что он не отстанет. — Мел, ответь, пожалуйста, для меня это очень важно!

Да что же это делается?! Почему я не могу ему противиться?! Может, это магия какая-то?! Типа, животный магнетизм?!

— Мелисса, — его голос дрогнул, — почему ты опустила руки?

Так и пришлось правду сказать.

— Да потому, что никогда еще не обнималась с парнем. Тем более, с голым парнем, — в отчаянии рявкнула я прямо ему в морду, заливаясь краской до самых ушей.

Люк озадаченно смотрел на меня с полсекунды, а потом зафыркал. Похоже, этот негодяй еще и смеялся надо мной. Я обиженно отвернулась, скрещивая руки на груди.

— Мел, — позвал он, но я даже глаз не скосила, — в понятие «обниматься» входят хотя бы двое, участвующие в процессе. А ты справилась одна. Ты меня просто обнимала, смирись с этим.

Я готова была сквозь землю провалиться. Каков мерзавец! Очаровал меня неопытную, а теперь насмехается!

— Сейчас кто-то получит по наглой волчьей морде, — озвучила я свое негодование.

Но он не испугался. Наоборот, шагнул ко мне и неожиданно лизнул меня в щеку. Я медленно повернулась, ошарашено глядя на него. Рука сама поднялась, чтобы вытереть след.

— Это что сейчас было?

Он выглядел растерянным и смущенным.

— Это я тебя поцеловал, — неловко признался он, и моя рука замерла на полпути. — Я подумал, если все равно по морде получать, пусть уж сразу за все.

Я, пребывая в шоке, отступила еще на шаг, нашарила пенек и уселась. В голове было пусто, мысли разбежались, как тараканы от света. Я тупо смотрела, как он переминается с лапы на лапу, заискивающе посматривая на меня.

— Ну, не сердись, Мел, пожалуйста, — умоляюще протянул он. — Я все объясню. Сейчас.

Он развернулся и исчез за кустами. Я постепенно приходила в себя. Меня поцеловал Люк Деменли! Вау! Тот самый Люк, по которому томно вздыхали все мамулины фрейлины. Тот, который не повелся на домогания маньячки де Морли. Тот, которому призывно подмигивали подавальщицы в каждой таверне. Тот, который назвал меня «самой красивой принцессой на свете». Это бред какой-то! Я не могу кому-то нравиться! Я — седая сумасшедшая принцесса с гомьим мечом за плечами. Я…

И тут из-за кустов появился Люк, поправляя на плече рюкзак. Он скорчил виноватую гримасу, подхватил мои вещи, потом меня, все еще ошарашенную, и потащил к дороге.

Я покорно шла пару минут, опираясь на его руку. А потом возмутилась:

— Рассказывай!

Люк глубоко вздохнул и отпустил меня.

— Начать придется издалека, — предупредил он.

— С момента сотворения мира?! — хмыкнула я, приходя в себя.

Люк серьезно кивнул.

— Почти. Пусть эту часть урока я прослушал, зато знаю такое, о чем Ветиус нам не рассказывал. И начну я с прописных истин, — пожал он плечами. — Наше королевство условно делится на три этнические части, что характерно выражается в фамилиях знатных родов. Например, твоя бабушка звалась де Кервель, она северянка. В твоей фамилии — Ок’Мена — приставка означает, что ты родилась в центральной части страны. А вот окончание «ли» однозначно указывает на выходцев с юга. Как ты знаешь, меня зовут…

— Деменли, — закончила я за него. — Ты хочешь сказать, что раньше твоя фамилия писалась раздельно? Так, стой! Я тоже учила историю. До того, как на престол взошел первый из нашего рода, королевство называлось Менлинским, — я пораженно взглянула на него, едва не споткнувшись на ровном месте.

Он поддержал меня под локоть, но я отстранилась. Люк только вздохнул.

— Все правильно, — кивнул он. — Меня зовут Лукас де Менли. Мои предки основали это государство и правили им до того, как оно стало Окменским.

Я настороженно покосилась на шагающего рядом парня. Если у него какие-то претензии на трон, то он обратился не к тому человеку. Наследник короны — мой брат, я не стану правительницей, даже если с Миркусом что-то случится. Королем будет мой муж. В нашей стране женщины не имеют права на престол. Или он хочет посчитаться за предков?! Я внутренне подобралась.

— Не напрягайся, — поморщился догадливый Люк. — Я не о том. Кстати, отец просил извиниться перед тобой. Он собирался рассказать тебе эту историю лично, но все никак не мог подобрать удачный момент. Вот теперь придется мне, — проворчал он и опять вздохнул. — Итак, как тебе известно, последним королем из рода де Менли был Ганус, по прозвищу Зверь. Сама понимаешь, такие прозвища на пустом месте не даются. Он, действительно, был чудовищем. Звериная жестокость и кровожадность короля пугали даже его ближайших соратников. И народ не выдержал. По всей стране вспыхивали восстания. А родовая знать организовала заговор, во главе которого встал твой предок, Мебиус Ок’Мена. Увы, без предательства не обошлось, и благородного герцога заточили в крепость, король хотел лично запытать главного заговорщика. Как ты помнишь, у твоего пращура было двое детей: дочь Ранисса, первая красавица королевства, и сын Равис, капитан экспедиционного корпуса. Младшего Ок’Мены не было тогда в столице, он мотался по стране, усмиряя негодование простого люда, хотя сам был целиком на его стороне. Где уговорами, где угрозами он призывал народ сложить оружие, стараясь не прибегать к насилию. Поэтому некому было остановить шестнадцатилетнюю Раниссу, беззаветно любившую отца. Она пошла к королю и на коленях стала умолять его пощадить Мебиуса. Ганус лишь рассмеялся ей в лицо, но потом передумал и сказал, что за ночь любви она может выкупить жизнь старшего Ок’Мены. Стражники, стоявшие в ту ночь у королевских покоев, потом уверяли, что таких криков и стонов не слышал даже ад. А наутро, когда обезображенная истерзанная Ранисса повторила свою просьбу вслед уходящему королю, он только ухмыльнулся и сказал, что забирает свое обещание, поскольку уже получил все, что хотел. После таких слов несчастная Ранисса упала замертво. Что было потом, ты тоже в курсе. В столицу вернулся Равис, узнав о судьбе замученного в застенках отца и участи опозоренной сестры, он бросился во дворец и в поединке убил короля. Ганус добровольно согласился на этот бой, желая унизить сына поверженного врага, но он не рассчитал той ярости, что пылала в молодом капитане. Прослышав о кончине ненавистного монарха, вся знать королевства собралась на Совет и большинством голосов избрала новым правителем Рависа Ок’Мену. Все это ты знала и раньше, а вот теперь начинается неизвестная тебе часть этой истории, хотя все твои в курсе, включая Миркуса, — Люк помолчал. — Считалось, что Ганус де Менли не был женат, но это не так. За полгода до описываемых событий, путешествуя по Южному архипелагу, он заключил брачное соглашение с одной из многочисленных дочерей тамошнего Повелителя, но, вернувшись, скрыл этот факт. Каковы были его мотивы, мы уже никогда не узнаем, но род его не прервался. Король Равис тем временем женился, и через положенные девять месяцев молодая жена подарила ему сына. Надо же так случиться, что именно в этот момент во дворец пожаловала тайная делегация южных соседей. Они привезли с собой семимесячного младенца, уверяя, что это ребенок покойного Гануса. Король немедленно приказал доставить к себе трех архимагов, и те подтвердили слова гостей, но при этом так ошеломленно переглядывались, что вызвали у короля обоснованные подозрения. Оказалось, что мальчишка не совсем обычный, что в его ауру еще до рождения вплетено Пророчество, произнесенное женщиной и опечатанное ее смертью. Припертые к стене гости нехотя признались, что младенец родился волчонком, прогрызя себе выход наружу, чем, естественно, убил свою мать, — Лукас сглотнул, а я зябко поежилась. — Через две недели зверек открыл глаза, и в одночасье превратился в обыкновенное новорожденное дитя. Южане заявили, что их Повелитель претензий к северным соседям не имеет, но убедительно просит сохранить этот факт в тайне и принять на себя решение вышеозначенной проблемы, короче, вот вам принц-оборотень, делайте с ним, что хотите. Первым побуждением Рависа было убить ребенка, но вспомнив о своем новорожденном сыне, он передумал. Что-то не давало ему покоя, и он приказал вызвать тех стражников, которые видели смерть бедняжки Раниссы. Король вспомнил, что в их семье рождались Пророчицы, но сестра никогда не проявляла своего Дара, он сомневался. Доставленные стражники таковыми уже не являлись, после памятной ночи оба ушли в монастырь, откуда их и привезли во дворец. Монахи рассказали, что перед тем как умереть, несчастная страдалица, действительно, изрекла Пророчество, но тогда они его не поняли и решили сохранить в тайне. По приказу короля монахи повторили текст слово в слово, — Деменли тяжело вздохнул и процитировал. — «Потомки Зверя родятся волками, но будут сидеть у трона, как цепные псы. И слово Хозяйки станет для них законом. И будет так до тех пор, пока отдавшая сердце людям не полюбит последнего из рода». Король все это выслушал, подумал-подумал и оставил маленького де Менли при дворе, взяв его воспитание под личный контроль. Естественно, за мальчишкой постоянно наблюдали. Фамилию пришлось слегка подправить, но в целом, все шло благополучно, пока один случай не открыл королю глаза. Его сын, принц Дэнис, купался в реке возле замка, внезапная судорога свела мальчишке ногу, и он начал тонуть. Бориус, до этого спокойно лежавший на берегу, вдруг вскочил и бросился в воду. Он вытащил наследника на песок и, пока воспитатели принца бестолково суетились вокруг, помог другу, и было им тогда по четырнадцать лет. С этого момента Деменли стали королевскими телохранителями. Именно поэтому твоя бабушка назвала моего отца «серая тень», это наше фамильное прозвище, — хмыкнул Люк. — Уже пять веков подряд незадолго до рождения наследника Окменской династии, в семье Деменли появляется на свет его «серая тень».