Коварство любви - Кэндис Кэмп

Франческа рассмеялась:

– Умоляю, не нужно смотреть на меня так подозрительно. Ничего ужасного у меня на уме нет. Я просто пригласила Калли погостить в моем лондонском особняке до начала сезона и, возможно, в его продолжение, если, конечно, вы ничего не имеете против и не собираетесь жить в столице постоянно. Я подумала, что Калли заскучала в Маркасле, да и герцогиня… ну…

Она намеренно не закончила фразу, и Рошфор не сумел сдержать улыбки:

– Ах да, герцогиня.

– Каландра очень энергичная молодая девушка, и, я уверена, для герцогини утомительно постоянно за ней присматривать, – дипломатично пояснила Франческа. – А Калли, хоть и ценит заботу бабушки, по-моему, несколько утомилась от нее.

– Знаю. Я не удивлен. Бабушка находит удовольствие в том, чтобы своими бесконечными нотациями усугубить любую ситуацию. Всю зиму она испытывала терпение сестры. Понятия не имею, почему она решила столь долгий срок жить с нами, вместо того чтобы пройти привычный курс лечения на водах в Бате со своими подругами.

– Кажется, волнение ее из-за того, что Калли до сих пор не вышла замуж, растет.

Рошфор застонал:

– Из-за стараний бабушки сестра может вообще не захотеть обзаводиться мужем, только чтобы сделать ей наперекор. – Он смущенно посмотрел на свою собеседницу. – Вы, вероятно, сочтете меня неблагодарным за такие слова, ведь герцогиня многое сделала для нас с сестрой, она приняла на себя заботу о нас вместо того, чтобы наслаждаться заслуженным отдыхом на склоне лет. Однако нельзя всю жизнь прожить по ее указке.

– Не ждите от меня сочувствия, Рошфор. Вы же знаете моих родителей, – весело отозвалась Франческа. – Ничуть не умаляя приверженности герцогини чувству долга, я лишь хочу сказать, что, воспитывая молодую девушку, она может зайти слишком далеко. Я же буду очень рада обществу Калли. В это время года в Лондоне тоскливо, а мы с вашей сестрой сможем ходить по магазинам, посещать театр. Вдвоем это делать гораздо приятнее, чем в одиночестве.

Прищурившись, герцог воззрился на свою собеседницу.

– Моя сестра уговорила вас на это?

Франческа рассмеялась:

– Какой же вы все-таки мнительный! Каландра, разумеется, не против нашего плана, и, уверяю вас, я буду очень рада принять ее у себя. Иногда я чувствую себя здесь так одиноко.

Он задумчиво посмотрел на нее, а затем, к вящему изумлению Франчески, пожал плечами и почти грубо ответил:

– Разумеется, раз вы с Калли того хотите, я не стану чинить препятствий. Видите ли, вопреки тому, что могла наговорить вам моя сестра, ей в действительности не требуется моего разрешения на то, чтобы несколько недель погостить у подруги. В конце концов, она уже совершеннолетняя. А я не тиран.

– Уверена, что нет, – ответила Франческа. Помолчав немного, она добавила с грациозной ухмылкой, являющейся ее отличительной чертой: – Но нужно ли мне напоминать, что вы можете быть очень деспотичным, если захотите.

– Неужели? – Его прямые черные брови взметнулись вверх. – Осмелюсь попросить привести пример.

– Я могу привести целую сотню примеров! – парировала Франческа. – Помнится, когда мне было десять лет и я заехала на своем пони на вашу территорию и вспугнула того ужасного павлина, что любил вышагивать перед вашим домом, вы заявили мне, что Дэнси-Парк – ваша собственность, и вы не позволите мне беспокоить вашу птицу.

– Боже всемогущий, я давно позабыл об этом павлине, – со смехом ответил Сенклер. – То было ужасно шумное существо. Но неужели я и правда так сказал? Удивительно, что я не поощрил вас. Хорошо же, раз вы заговорили о столь давних временах, мне придется напомнить, что вы были ребенком с ужасающими манерами, и, раз я сказал вам такое, значит, так и нужно было сделать.

Франческа с улыбкой запротестовала, и некоторое время они продолжали дружескую пикировку, пока в комнату поспешно не вошла Каландра. Замерев на месте и оценив обстановку, она с облегчением улыбнулась.

Когда горничная принесла ей чай с тостами и сообщила о раннем визите герцога, Калли испугалась худшего. Страшась очередной ссоры с Рошфором, она тем не менее решила не оставлять Франческу наедине с его гневом, поэтому поспешно оделась и почти бегом спустилась в гостиную. Теперь, обозревая открывшуюся ее глазам сцену, девушка напомнила себе, что леди Франческа наделена особым талантом любую общественную катастрофу превращать в триумф. Без сомнения, усмирение разгневанного герцога явилось для нее легкой задачей.

– Привет, Рошфор, – немного застенчиво поприветствовала брата Калли, все еще ощущая некоторое стеснение после их ссоры.

Заслышав голос сестры, он повернулся к ней и с улыбкой ответил:

– Калли, дорогая моя.

У девушки словно камень с души свалился, и она шагнула к брату, протягивая к нему руки.

– О, Сенклер, я так сожалею, что убежала из дома вчера ночью! Уверена, что до смерти перепугала тебя и бабушку. Мне не следовало так поступать.

Улыбаясь, он взял ее за руки.

– Бабушка ни о чем не знает. Лакей передал мне записку от леди Хостон, как только ее доставили, и я сразу же убедился, что ты в безопасности. Я приказал слуге передать твоей горничной распоряжение не будить тебя утром, а сам отправился в твою комнату и забрал адресованное мне письмо. Сегодня я покинул особняк до того, как герцогиня спустилась к завтраку.

Без сомнения, она удивится, что ты надумала сопровождать меня в столь ранний час, но… – Он пожал плечами и осмотрел платье сестры, одолженное ей накануне Франческой. – Если бабушка не узнает, что на тебе не твое платье, то никаких проблем возникнуть не должно.

– Одно муслиновое утреннее платье неотличимо от другого, – ответила Калли. – Если она все же спросит, я скажу, что забыла его в Лилльском особняке в прошлом сезоне, поэтому она давно не видела его на мне.

– Умная девочка. – Герцог улыбнулся сестре. – Полагаю, легкость, с которой ты сочиняешь небылицы, должна заставить меня понервничать. Предпочту, однако, проигнорировать сей факт. Леди Франческа сообщила мне о своем любезном приглашении для тебя, и я ответил, что, как мне кажется, ты с радостью его примешь.

– Да, так и есть, – ответила Калли, широко улыбаясь. – Я люблю Маркасл, но…

– Знаю-знаю, сельская жизнь тебе прискучила. Я не против того, чтобы ты погостила у леди Хостон, хотя должен предупредить, что ты непременно потащишь ее по всем магазинам на Брутон-стрит.

– Это не так! – со смехом запротестовала Каландра.

– Тебе бы лучше надеть плащ, чтобы мы могли вернуться домой. Полагаю, тебе не терпится приступить к упаковке вещей. Также составь список того, что тебе нужно прислать из дома.

– Ах, нет-нет, – ответила девушка. – Я просто куплю все новое.

Одарив присутствующих ослепительной улыбкой, она развернулась и стремглав побежала по лестнице на второй этаж. Рошфор снова повернулся к Франческе:

– Не жалуйтесь потом, что я вас не предупреждал.

– Думаю, если дело дойдет до покупок, я сумею проявить твердость, – со смехом ответила она.

– Калли располагает наличными деньгами, которые она может тратить на одежду и прочее, – сообщил герцог. – Но я, разумеется, пришлю к вам моего агента, чтобы оговорить сумму за ее пребывания в вашем доме.

Франческа напряглась, чувствуя, как жар заливает ей щеки. Неужели Рошфор каким-то образом узнал о ее финансовых затруднениях? Неужели догадался, в каком ужасном состоянии оставил дела лорд Хостон, скончавшийся пять лет назад? Франческа все еще балансировала на грани бедности, перебиваясь подарками своих богатых родителей, позволяющих ей дрейфовать в опасных водах высшего света и не сесть на мель.

– Не стоит, – холодно заявила она. – Я не позволю гостье самой платить за проживание.

Рошфор выпрямился во весь свой немаленький рост и посмотрел на нее сверху вниз с непреклонным выражением лица – это была та самая «герцогская мина», которую Калли описывала ей прошлой ночью и над которой Франческа против воли посмеивалась.

– Моя дорогая леди Хостон, – произнес он официальным тоном, словно не был знаком с нею с детства. – Неужели вы и вправду полагаете, что я настолько бесцеремонен, что просто всучу вам свою сестру? Не нужно возражать, мне отлично известно, что именно Калли уговорила вас принять ее у себя, а не наоборот. Я не допущу, чтобы вы кормили и развлекали ее за свои личные средства.

– Разумеется, я не… – начала было Франческа, но осеклась. – Я имею в виду…

Как это Рошфору удается заставить других людей почувствовать себя неправыми, даже если они были абсолютно уверены в обратном? От его немигающего непроницаемого взгляда женщине захотелось отвернуться и скрыться, и она не могла не думать о том, что ее слова каким-то образом обидели герцога.

– Вот и отлично, – заключил он, кивая. – Решено.

– Но…

– Мой агент обговорит все вопросы с вашим дворецким, – добавил Рошфор. – А теперь позвольте откланяться.