Трудно быть ведьмой - Александра Билевская

– Ну, твое счастье. Ведь ты тоже эгоистичная, глупая и жестокая притворщица. Сейчас, например, заботишься исключительно о себе, а у нас с Женькой проблем ничуть не меньше, причем втравила нас ты! Вот тебе эгоизм. А еще ты вышла замуж за человека, который тебя не любит, а использует, и верила ему. Настоящая глупость. Теперь грозишь нам, что умрешь. Нам и так плохо, и сил нет, а мы должны за тебя переживать и утешать! Очень жестоко с твоей стороны. А притворяешься, будто все кругом плохие, ты одна лучше всех…

Пока я говорила, Лизины глаза увеличивались и наполнялись слезами. Слезы уже готовы были потечь, но я внимательно следила за ситуацией и в нужный момент, не раньше и не позже, добавила:

– Но, несмотря на это, мы с Женькой очень тебя любим. Тебя все любят! Потому что ты хорошая.

Слезы Лизы моментально высохли от удивления.

– И с другими так же, – поспешила закрепить победу я. – Да, у людей есть недостатки, но все равно в основном они хорошие, кто-нибудь их обязательно любит, и тебе ничто не мешает относиться к ним с симпатией. Почему ты думаешь, что с другими должно быть иначе, чем с тобой? Разве ты особенная?

– А вы правда меня любите? – нахмурившись, уточнила Лиза.

– Конечно, – не стала спорить Женька. – Очень. Хоть иногда и достаешь своим нытьем.

– Любим, – подтвердила я. – А то ты не видишь? А на недостатки плюем с высокой колокольни. Вот и ты плюй! Старайся ценить в окружающих хорошее, а не зацикливаться на плохом.

– Я попробую, – серьезно согласилась Лиза. – Ты совершенно права. Слушай, почему ты такая умная?

– Потому что математик, – без заминки отрапортовала Женька.

– Да? – удивилась Лиза. – А я считала, наоборот. Пошла в математики, поскольку умная.

– Вы уверены, что работать за такую зарплату – признак ума? – невольно засмеялась я.

– А ты работаешь не за зарплату, – возразила Лиза. – Ты делаешь, что считаешь нужным. Говоришь, нет людей без недостатков? А вы? Тебя любить легко и Женьку тоже.

– Ко мне люди относятся хуже, чем к тебе, – честно ответила я. – Мои недостатки более раздражающие. Я логичная, самоуверенная и до упертости свободолюбивая. Это мало кому понравится. Ну и что? Я знаю, что вы, например, все равно меня любите и прощаете. И, надеюсь, не вы одни.

– Вот и славно, – обрадовалась Женька. – Все разрешилось? Можно, наконец, пить?

– Нельзя, – сурово отрезала я. – Пока не сделаете упражнения, ничего нельзя. Мы теперь можем лечь спать, не почистив зубы и не раздевшись, но без упражнений – ни за что! Так говорится в Справочнике, и он прав. Если не хотим постоянно мучиться от отдачи, надо Дар контролировать. Сразу станет легче.

– Опять, что ли, трубы продувать? Утомительное дело! – заметила Женька сварливым тоном мастера, пришедшего чинить батарею. – Но надо – значит, надо.

Подруги внимательно смотрели на меня. Я освежила в памяти текст.

– Значит, так. Вспоминаете, как вчера открыли трубу, и открываете ее снова. Вычищаете шлаки… их должно быть немного. Вообще погоняйте воздух туда-сюда. А вот потом самое трудное. Надо перекрыть трубу проницаемой перегородкой. Такой, чтобы через нее все проходило, но минимально. Перегородка называется заглушкой. Заглушку надо держать в трубе постоянно, вытаскивая лишь в исключительных случаях. В перспективе требуется научиться быстро вынимать ее и вставлять обратно, но пока главное, чтобы она у вас просто была. Все. Потом едим и пьем сколько влезет. Это будет вам материальный стимул.

– Педагог, чтоб тебя! – беззлобно выругалась Женька, поудобнее пристраиваясь в кресле.

Лиза уже вовсю шевелила губами – продувала трубу.

Глава 11

Пока девчонки трудились, я в очередной раз полезла в Справочник. Было там что-то подходящее, было! Вот оно, в «Упражнениях и навыках» – «Как избавить от наведенной любви и последствий приказов». Признаюсь, мысль о влюбленном декане была мне неприятна. А учитывая, что спровоцировала его я сама, хоть и невольно, – неприятна вдвойне. Гадости, которые он делает, на его совести, а любовь – на моей.

«Прежде всего напоминаем, что применение Дара для достижения любви или выполнения приказов дает лишь временный эффект. Если вы хотите, чтобы результат был длительным, следует постоянно возобновлять соответствующие действия (причем, чем дальше ваши требования от истинных желаний объекта, тем придется работать чаще и интенсивнее). Поэтому при перемене намерений разумнее всего подождать, пока прошлое воздействие само собой сойдет на нет.

В случае, когда вам все-таки необходимо срочно отменить приказ или избавить от наведенной любви, помните о последствиях. Отдача будет минимум двойной, равно как и вред, причиненный объекту. Сама процедура стандартна, однако труба должна быть открыта не на выход, а на вход».

Я взбодрилась. Честно говоря, лишний раз лезть к декану, дабы его расколдовывать, совершенно не хотелось – просто заставляло чувство долга. Теперь оно заткнется. Николай Петрович сам понемногу излечится, и торопить события с риском повредить себе и ему было бы глупо. Конечно, надо еще решать проблему с его угрозами, но сейчас об этом думать не хочется. Я и без того устала. Вот установят девчонки заглушки, и мы, наконец, расслабимся! Спиртное заждалось…

Я глянула на подруг. Лиза, закрыв глаза, сосредоточенно прислушивалась к чему-то внутри себя и даже прикусила губу. Похоже, все в порядке. А вот Женька елозила в кресле, словно на раскаленной сковородке.

– Что-то не так? – осторожно, боясь помешать, уточнила я.

– Хреновая из меня ведьма, – призналась подруга. – И вообще, почему мне так не везет? У вас все культурно – у тебя Дар в мозгу, у Лизки в сердце. А где мой, и сказать-то стыдно.

Я, невольно засмеявшись, заметила:

– Никому, кроме нас, говорить все равно нельзя ни при каких условиях. А нас стесняться нечего.

– Почему нельзя? – удивилась Женька. – Чего нам скрывать?

– Ой, – открыв глаза, радостно отчиталась Лиза, – у меня получилось. Установила заглушку на минимум! Хорошо бы теперь на ком-нибудь проверить. А почему нельзя никому говорить, а?

Я пожала плечами.

– Да вы что, девчонки! Только представьте. Как бы вы среагировали, узнав, что кто-то может заставить вас полюбить, отдает вам приказы и видит насквозь? Вам бы это понравилось? Вы бы захотели общаться с таким человеком? Вы бы хорошо к нему относились?

– Ну… мы же не нарочно, – неуверенно заметила Лиза. – Мы против воли. Даже заглушки сделали!

– Ну да, будет каждый выслушивать про заглушки и про «не нарочно»! – махнула рукой Женька. – Вика права. Узнай я, что кто-то может так вот мною распоряжаться, я бы его прибила. Ведьм не прибивают, поскольку у них Дары в комплекте. Прощупала чувства – отдала приказ – внушила любовь, и все довольны. А мы дефективные. Толку от одного Дара ноль, а людей взбесишь.

– И это еще не все, – подумав, добавила я. – Я, конечно, ничего не смыслю в работе органов госбезопасности, но нами они наверняка заинтересовались бы. Представляете, как можно использовать Дары в политических целях? Приказать что-то президенту другой страны, или вызвать любовь конкурента, или увидеть внутренний мир врага…

– Да, – ужаснулась Женька, – кошмар! Есть еще большой бизнес, а в нем крутятся такие бабки… нас с нашими Дарами посадят в клетку и заставят работать, пока насмерть не выдохнемся. Ты, Вика, молодец, я ведь сразу не сообразила! Лиза, про Дар никому, поняла? Ни Эдику своему, ни на работе. Проболтаешься – нам всем мало не покажется.

– Постараюсь, – согласилась Лиза. – Конечно, мне не хочется, чтобы знакомые стали меня сторониться. И еще хуже, если с нашей помощью нехорошие люди захотят делать нехорошие вещи.

– Нехорошие люди прикуют нас к батарее, а к животу приставят включенный паяльник, – мрачно заявила Женька (уж не знаю, что там творится в наших банках, если ее посещают подобные мысли). – А я-то, я-то идиотка! Чуть было себя сегодня не выдала. Все, хоть умри, ставлю заглушку. Без нее я начну приказывать напропалую, и меня разоблачат. Этого еще не хватало!

Вскочив с кресла, она бросилась к дивану и улеглась спиной к нам. Я на всякий случай отвернулась – вдруг так ей будет легче? Заглушку установить действительно необходимо, причем срочно.

Не прошло и десяти минут, как подруга вскочила.

– Все, – сказала она, – получилось.

– Так быстро? – удивилась я.

– А то? Шеф говорит, страх – лучший надсмотрщик. Вы обе просто не понимаете, на что способны люди ради больших бабок. А мы с вами для этих людей сущий клад. У нас супервозможности при полном неумении себя защитить! Нет уж. Маскировка, маскировка и еще раз маскировка. Счастье еще, что нас трое! Хоть друг с другом можно поделиться. И напиться вместе, ни о чем не думая. При посторонних теперь не напьешься. Сболтнешь чего по пьяни – и пиши пропало! Испортила мне жизнь эта ведьма, чтоб ей пусто было…