Гонконг - Николай Задорнов

Глава 8

ТАИНСТВЕННЫЙ ПОЛУОСТРОВ

Адмирал Стирлинг долго стоял в Хакодате.

Хакодате и Нагасаки – порты, открытые для флота Англии по договору, который адмирал сэр Джеймс Стирлинг заключил в прошлом году. Теперь срок действия начался.

По договору, заключенному Путятиным, порт Хакодате открыт и для русских. «Посол и адмирал Путятин захочет в этом году проверить действие договора?» – «Да, да!» – отвечали японцы. Стирлинг все лето ждал, что адмирал Путятин прибудет в Хакодате. В северных морях кампания этого года подходила к концу. «Путятин прибудет в Японию?» – «Да, да!» – с улыбками отвечали почтительные японские чиновники, радуя гостей.

...Япония – идеальная страна для старых адмиралов. Их огромные парусные корабли нигде в мире не производят больше такого впечатления, как в Японии. Старомодная отделка адмиральских кают, в бархате и позолоте, вызывает восхищение японских чиновников. В Японии вся эта отсталая роскошь считается открытием, слывет новинкой из Европы.

Черный, тяжкий век! Отвратительная промышленная революция лезет на корабли, разрушает флотский аристократизм.

Адмирал Джеймс Стирлинг слывет взбалмошным. Он известен своими причудами. В Шанхае бывает в китайских кварталах и ест там палочками пельмени из свинины с чесноком, на корабле надевает штатский костюм, а вечером китайский халат. К подъему флага является во всей форме.

Ради оригинальности мог бы поднять свой флаг на быстроходном пароходе. Но на «Барракуту» назначен капитаном его сын Артур и делает на ней кампанию. Этим назначением сэр Джеймс отдает должное изобретениям и моде века. Свой флаг, как почти все адмиралы его возраста, держит на старом стопушечном корабле. Старосветские громадины, несущие облака парусины, сохраняют внешний белоснежный аристократизм без угольных бункеров, без труб и без кочегаров.

Да, он мог бы поднять флаг на коптилке, где нет роскоши, где машины требуют места и теснят комфорт аристократов, где меньше людей и услуг, а механикам и кочегарам надо предоставить удобный отдых и сытную пищу, иначе не смогут работать в жаре, без воздуха; это не служба «перед мачтами».

Стирлинг полагает, что он все же не так оригинален, чтобы поступиться ради скорости и престижа британской промышленности традиционными вековыми удобствами в угоду машине и дыму. А жилое помещение, как известно всем, оказывает сильное влияние на мышление и характер обитателей.

Внезапно Стирлинг ушел из Хакодате. Он переплыл моря и прибыл на своем линейном корабле, как в плавучем особняке, в цветущий порт Нагасаки, где в прошлом году подписывал договор. Очень долго шел из Хакодате в Нагасаки. Явился в порт назначения, когда там уже стоял вышедший после него из Хакодате отряд судов коммодора Эллиота с новостями о сожжении портов Сибири: Петропавловска, Охотска и Де-Кастри – и об уходе «Авроры» в Амур.

Артур Стирлинг желал бы знать, где отец был так долго. Почему французский адмирал на таком же старомодном линейном корабле сопровождал его в плаванье? Подобные секреты долго не сохраняются. Сэр Джеймс пригласил сына к позднему завтраку.

– Я уверен, что пленные офицеры надоели вам, – сказал адмирал сыну. – Я освобожу от них пароход, они жили слишком хорошо.

– По прибытии на мой пароход... они...

– Кинулись? – вскричал отец. – На еду?

– Нет!.. На английский язык. Один из офицеров сразу же, как только вступил на палубу, стал записывать в карманный словарик выражения. Мы предоставили им каюты и стол в кают-компании. Пленные матросы – сто человек, все хорошего физического сложения и довольно рослые – походят на отборных солдат. Наша морская пехота ушла с коммодором на Сахалин. Часть команды с лейтенантом Гибсоном отрядил на «Грету». К подавлению мятежа мы были готовы все время. С их офицерами мы проводили время вместе. Пленную команду свои же офицеры держали в повиновении. Матросы помогали нам, исполняя все работы, и заслужили уважение экипажа.

Отец для Артура подобрал на «Барракуту» хороших молодых офицеров. У себя на корабле оставил пожилых лейтенантов. Старик капитан ходит с бородой, как Санта-Клаус, и в цилиндре, как швейцар. Один из офицеров, младший лейтенант, служит сорок лет в одном чине. Эти люди не удовлетворены своей карьерой и далеко не уйдут. Но им придется смириться.

Сын сказал, что пленные матросы голодны и что это всех заботит.

– Чего же они хотят?

– Они не получают табака и мыла.

– Тут я ничего не могу поделать!

– Они исполняют все работы наравне с нашими матросами и заслужили их расположение... Команда попросила позволения собрать митинг и подала петицию...

Ах, петиция матросов! Адмирал задумался. Это важно. Адмирал, как и король, все же зависел от своего народа, которым строго управлял.

– Какой их рацион?

– По уставу, половина порции матроса. Но без табака и без мыла, в чем пленные крайне нуждаются.

Артур спросил наконец о таинственном плавании адмиралов.

– Хотя это открытие французов, – оживившись, заговорил сэр Джеймс, – но...

Он сказал, что пришел с описи странного полуострова, который имеет характер горного Приморья.

...В эту кампанию корабли союзных эскадр бороздили Японское море в поисках противника и адмирал Стирлинг не раз получал рапорты командиров своих судов о том, что побережье, которое тянется от устья Амура до корейской границы, изобилует гаванями. Некоторые из них, как Де-Кастри, заняты противником и известны нам. О других есть сведения от китобоев. Они якобы удобней и чем дальше к югу, тем глубже, а климат мягче – возможно, там есть незамерзающие заливы!

– Мой консорт в Хакодате получил с посыльным бригом донесение капитана корвета «Кольбер». При осмотре побережья северней корейской границы корвет обогнул скалистый мыс, у которого направление берега меняется. Неожиданно нашел густой туман, плотно закрывший берег. Убрали паруса и отдали якорь при полном безветрии. На другой день подуло от норда. Подняли якорь, чтобы уйти в море. Туман внезапно снесло, словно материк всасывал его. При ярком солнце открылся живописный берег в горах с цветущими лесами.

– Вы говорите о плаванье на линейном корабле «Президент»? – спросил Артур, зная, что отец иногда заговаривается. Его не увольняют. С войной, как известно, открылось так много новых вакансий, что адмиралов не хватает. Должности замещаются старыми, но известными преданностью моряками.

– Нет! Шел не я! Шли наши галантные союзники! Перед носом их корвета «Кольбер», следом за остатками быстро несущегося тумана, мчался по волнам палубный шлюп под русским флагом, вооруженный двумя пушками... Его косые паруса были наполнены, и гнулись мачты. Встреча лицом к лицу! – воскликнул адмирал Стирлинг. – Враг находился так близко, что галантные союзники рванулись к орудиям! Признаюсь тебе в величайшей тайне! Прозвучали выстрелы – и открылся целый мир! – выкатив глаза и выскакивая из-за стола, закричал сэр Джеймс. – Шлюп был разбит и пошел ко дну! Двое из команды спаслись в чудом уцелевшей шлюпке. Следуя за ней, два французских гребных судна увидели, как беглецы, имевшие преимущества в скорости, скрылись. Казалось, что они ударились в отвес берега и исчезли в нем. Конечно, это была игра теней, как на сеансах с волшебным фонарем! На самом деле шлюпка с погибшего бота вошла в пролив... Галантным союзникам показалось, что на входном мысу могут оказаться батареи. Французы не решились войти! «Там бухта!» – решил я, узнав обо всем этом. Отлично закрытая лесистыми горами от всех ветров! Осмотр потребовал бы подготовки и времени. Сведения, собранные французами: на потопленном боте шли русские квакеры под командой боцмана императорской службы.

...В Хакодате, получив эти сведения, оба адмирала осмотрели карты описей берегов к северу от Кореи. Стирлинг сам решил идти туда. Француз последовал за ним. Поэтому в Хакодате «Барракута» не застала адмирала. Пришлось идти в Нагасаки, куда ушел Стирлинг. Но в Нагасаки «Барракута» пришла раньше, чем корабли командующих.

Теперь Артур все понял. Ясно, чего хотел отец. На переходе в Нагасаки вместе с французским адмиралом он побывал у берегов загадочного Приморья, которое на картах изображено в виде гигантского выступа материка.

– На больших, неповоротливых кораблях, мой дорогой, нельзя приблизиться, чтобы искать входы в гавани. Баркасы и шлюпки, посылаемые на осмотр и описи, заливало при непрерывных свежих ветрах. Каменистые островки и рифы одевались туманами. Неисследованная полоса берега оказывалась слишком извилистой и протяженной. Ее меридиальное направление в самом деле сменялось на широтное: и вот тут-то начинается, от поворота берега на вест. Там, видимо, гнездятся многочисленные бухты. Об этих берегах ходили легенды. Если судить по архитектонике, то прекрасные бухты и заливы, пока не виданные и не описанные, не могли не образоваться там, где параллельные хребты материка, тянущиеся в меридиальном направлении, были после сотворения мира обрублены и измыты океанскими волнами.