Убийца с пилой - Надин Мэтисон
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Халифа смотрел на Хенли злыми покрасневшими глазами. Смотрел так, будто она была во всем виновата, будто она могла бы сделать больше. Жена Халифы, Ндиди, сидела рядом с ним, взяв его ладонь в свою. Она не произнесла ни слова с того момента, как открыла дверь Хенли и Рамоутеру. После того как они предъявили ей удостоверения сотрудников полиции, она только молчала и безропотно слушала то, что они говорили.
В доме находились не только они. В углу комнаты на стуле с высокой спинкой сидел мужчина, которому на вид было лет пятьдесят пять, и с недоверием посматривал на Хенли. Халифа представил его как их пастора. Она знала, какой вопрос он мысленно задает себе: почему чернокожую женщину взяли работать на «них»? Остальные члены семьи — тетя, дядя, друг семьи, мальчик с девочкой не старше пятнадцати и шестнадцати лет были отправлены в комнату в задней части дома. Несмотря на закрытую дверь, Хенли слышала, как кто-то плачет.
— Всем наплевать, — снова заговорил Халифа. — И они ничего не сделали.
Он выдернул мозолистую руку из руки жены, а она сжала в ладони золотое распятие, которое висело у нее на шее. Им обоим, вероятно, было лет по семьдесят с небольшим. Комната, в которую пригласили Хенли и Рамоутера, явно считалась «гостевой», самой лучшей комнатой в доме. Пол был застелен ковром цвета овсянки, и на нем остались следы от пылесоса. Подушки на диване были упругими, на них еще мало сидели. В комнате пахло полиролью для мебели с ароматом сосны и сандаловым освежителем воздуха. У дальней стены стоял сервант — имитация под красное дерево — с фотографиями в рамках. Их внучка на фотографии была в мантии выпускника, в квадратной академической шапочке и в руках держала свиток. Шапочка опасно балансировала на длинных косичках. Она широко и радостно улыбалась. Хенли увидела смесь восторга и ожидания в ее глазах.
— Узомамака… — мягко начала Хенли.
— Зоуи, — в первый раз заговорила Ндиди. Ее голос был наполнен болью, в нем все еще оставался нигерийский акцент, который уже успел смешаться с британским. Хенли не могла не жалеть ее.
— Узомамака, — упрямо повторил Халифа. — Наша внучка. Она всегда возвращалась домой. Всегда. Она была хорошей девочкой. Не носилась по улицам. Она училась на акушерку. Она могла бы стать врачом, но сказала: нет.
Его жена кивнула, подтверждая его слова.
— Когда вы в последний раз видели Зоуи? — спросила Хенли.
Ндиди протянула руку к черной кожаной сумке и достала из нее тонкий красный ежедневник.
— Я всегда записывала, в какую смену работает Зоуи. В пятницу она работала с шести утра до шести вечера, но иногда она задерживалась. У них не хватает людей.
— Сколько времени она работала в Льюишемской больнице?
— Почти два года. Она начинала в «Парк Ройял», но до той больницы очень далеко ехать. Она домой добиралась по два с половиной часа. А до Льюишемской больницы около часа. Машины у нее не было. Если смена заканчивалась поздно, то Халифа иногда ее забирал.
— И она не пришла домой?
Халифа покачал головой.
— Иногда она задерживалась из-за пробок. Я ей позвонил, но сразу же включилась голосовая почта. Мой сын отправил ей эсэмэс, но она не ответила. В одиннадцать мы поехали в больницу, но ее никто не видел. Я пошел в отделение полиции. Они отказались принять заявление. Они сказали, что она, возможно, гуляет со своим парнем.
— Парнем? А вы знаете его имя, фамилию?
— Дэниел. Фамилию не помню.
— Может, Дэниел Кеннеди? — спросил Рамоутер.
— Не знаю, — Ндиди выглядела смущенной. — Может быть. Я не уверена.
— Он плохо на нее влиял! — закричал Халифа. — Узомамака была хорошей девочкой. Она работала, ходила в церковь. Она была хорошей… — Его плечи опустились, а из горла вырвалось глухое рыдание.
Пастор, который до этого сидел молча, встал и аккуратно помог Халифе подняться, поддерживая его под руку.
— Может, для него будет лучше выйти на воздух, — сказал он.
Хенли кивнула в знак согласия.
— Она любила его, она его очень сильно любила, — сказала Ндиди, как только дверь закрылась. — Я сама бы этого Дэниела никогда не выбрала, но… Что в таком случае можно сделать?
— Как бы вы описали их отношения? — спросила Хенли.
— Они выглядели счастливыми.
— Счастливыми? — казалось, что Рамоутер удивлен. Хенли неодобрительно посмотрела на него, и он опустил голову.
— Да. Счастливыми. Но она не болтала о нем без умолку. Зоуи была не такой. Она была рассудительной и сдержанной.
— Вы не знали ни про какие ее проблемы? — уточнила Хенли.
— Нет. Я не знаю, как у них там все складывалось вначале. Она не сразу сказала нам, что встречается с Дэниелом.
— А когда она вам о нем рассказала?
— Примерно через год.
— Сколько времени… они были вместе?
— Точно не могу сказать. Наверное, пару лет.
— Они не жили вместе? — продолжала задавать вопросы Хенли.
— Нет. — Глаза Ндиди увлажнились, но слезы из них так и не полились. — Они планировали это. Они нашли квартиру недалеко от работы Зоуи, но усилия оказались напрасными. Они не смогли туда переехать, потому что хотя его и выпустили из-под стражи, но на конкретных условиях. Им пришлось ждать. А вы с ним уже разговаривали?
Хенли бросила быстрый взгляд на Рамоутера.
— Боюсь, что Дэниел Кеннеди мертв, — произнесла она.
Ндиди всплеснула руками, потом закрыла рот ладонью. Глаза у нее округлились от ужаса.
— Я не понимаю…
— Его тело было обнаружено утром в понедельник в Дептфорде.
Ндиди расплакалась.
— Кто мог это сделать? — Она опустила руку в карман кардигана и достала бумажный платок. — Почему они это сделали?.. Почему?
— Хотелось бы мне вам что-то ответить, но я, честное слово, не знаю, — сказала Хенли. — Именно поэтому мы и проводим расследование. Зоуи вам что-нибудь говорила? Хоть что-то, что могло бы вас заставить о ней беспокоиться?
Ндиди снова расплакалась, Хенли ее не торопила.
— Если бы хоть что-то было, я бы вам сказала, — произнесла Ндиди примерно через минуту. — Она была хорошей девочкой, но кто знает? Она очень долго скрывала Дэниела. Кто знает, что еще она скрывала от нас?
— А как обстояли дела у нее на работе? Там были проблемы?
Ндиди покачала головой.
— Она любила свою работу. Она любила помогать людям. Она хотела
