Доспех духа. Том 6 (СИ) - "Фалько"

Теперь стреляли уже с двух сторон и гораздо активно.

— Надо отсюда уходить, — решительно сказал я. — Бежим вдоль поезда к царским вагонам, затем в лес и уходим. Я прикрываю. Тася, силу будешь использовать в самом крайнем случае, только когда я разрешу, это понятно?

— Понятно, — сказала она, протягивая руку.

Когда я вытащил их с Алёной из купе в коридор, на насыпи показался мастер Воронцовых. Один из той неприятной пары. Вокруг него искрила и потрескивала защита из сеточки молний. Мне показалось, что он специально выбрался, чтобы выманить врага, посмотреть, откуда тот бьёт. Старицкого он тоже почувствовал, глядя как раз в ту сторону леса.

Не теряя времени, мы выбрались из вагона и спустились с противоположной стороны. Обломков и мусора было не так много, как я подумал, но землю крепкие и тяжёлые вагоны перепахали знатно. Вагон, где ехали фрейлины Императрицы, зарылся углом в сырую землю почти на метр, а часть крыши сложилась гармошкой, открывая вид на дорогие купе. А нападающие действовали очень быстро, не жалея силу. Бронированный вагон, где ехала секретная служба, вспыхнул яростным огнём, который быстро исчез, под действием силы. Стрельба со стороны головного вагона сместилась к нам значительно ближе и в защитное поле Лу Ханя, которое я поддерживал, влетело уже с десяток пуль. Повезло, что вагоны лежали изогнувшись, образовывая вытянутую букву «М» и простреливались не везде. При этом слышались женские крики, мужская ругань и громкие, злые команды.

До царских вагонов мы добежали меньше чем за минуту. Как раз в это время на нас сверху обрушился огненный дождь, но он не долетел до земли и растворился, оставив после себя опускающийся поток жара. Это постарался Колесниченко Сергей, второй телохранитель Императора. Меня он тоже почувствовал, появившись сверху на боку вагона.

— Выводи всех! — крикнул я, взмахнув рукой.

Со стороны хвоста поезда к нам пробилось несколько бойцов в форме царской охраны, в руках тяжёлые штурмовые винтовки. Оружие очень неудобное на близкой дистанции, но только таким можно взять мастера. Я уверен, что в обойме у них особые патроны с твёрдым сердечником, способные пробить доспех духа, или хотя бы нанести серьёзный ущерб. Последним бежал начальник охраны Алексей Павлович. Выглядел он не очень, немного обгоревший и покрытый сажей.

— Надо уходить от поезда, — сказал я. — Их здесь слишком много, да ещё и анархист.

— Нас тоже немало, — сказал он. — Серьёзное подкрепление будет через полчаса.

Действительно, на поезде ехало как минимум семь мастеров, не считая Таси, так как не в её положении силу использовать. Нападавшие поэтому и не пытались взять нас нахрапом, но постепенно сжимали кольцо. Но сказать это я не успел, так как на насыпи, где стоял мастер Воронцовых, прогремел оглушительный взрыв. В моё защитное поле врезалась ударная волна, забрав немного силы, а через пару секунд с неба посыпался град из крупного щебня и комьев земли.

По крыше вагона к нам скользнул наследник, ловко приземлившись. Посмотрел наверх и поймал младшую сестру. Третьей — спустилась Елизавета, а Алексей Павлович поспешил на помощь императрице. Последним к нам спрыгнул Сергей, на скуле которого красовался здоровенный синяк.

— Все целы? — спросил Алексей Павлович.

— Мы в порядке, — довольно спокойно, несмотря на творившийся вокруг маленький ад, сказала Елена Алексеевна. — У Лизы синяк на руке, а Мария ударилась коленкой.

— Со мной всё хорошо, — подтвердил Николай.

— Если это то, что я думаю, — быстро сказал я, — то всем надо встать поближе ко мне. Тася, Мария…

Со стороны головы поезда послышались раскатистые удары молнии. Нападающие решили силу не жалеть и запустили объёмную технику, похожую на ту, которую демонстрировал Орлов во время памятного турнира.

— Под вагон лезьте! — крикнул охранникам с ружьями Алексей Павлович.

Он вытянул руку в направлении вагона и часть крыши со скрипом и звуком разрывающегося металла начала отходить. Не знаю, что планировал сделать, но он не успел. С неба начали часто бить молнии, попадая в вагоны, в землю, в снующих вокруг людей. Там, где ослепительные молнии ударяли в металл, вверх взмывали раскалённые искры. Вокруг гремело так, что это должны были услышать, наверное, в Санкт-Петербурге. Хлопки молний перекрыли даже голоса и крики. Молнии, падающие вокруг нас в радиусе пяти метров, изгибались и словно обтекали невидимую защиту, ударяя в землю и вагон. Объёмная техника прошлась волной вдоль поезда из конца в конец и затихла.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Что-то мелькнуло справа между деревьями и сверху в моё защитное поле рухнул обломанный ствол дерева. С другой стороны в защиту впилось несколько небольших, но очень быстро летящих снарядов. Сергей одновременно со мной почувствовал мастера, подобравшегося к нам достаточно близко. Не раздумывая, он рванул в лес, вломившись туда как лось, не разбирая дороги.

— Пока ещё одну объёмную технику на нас не уронили, может, в лес? — спросил я у Алексея Павловича. Он как раз закончил отрывать от вагона часть крыши, пытаясь соорудить то ли навес, то ли щит.

Мимо нас, по вагонам, лежащим на боку, пробежал мастер Разумовских. Его дорогой костюм был изрядно изорван, в некоторых местах почернел от огня, а рукава и вовсе отсутствовали. И бежал он в сторону, откуда к нам приближалась убийственная аура. Я только поморщился, подумав, что Старицкому он не соперник, хотя и был силён.

— У них как минимум два мастера молний, — сказала Тася, обнимая Марию и гладя её по голове. — Как минимум два огненных и тот, за которым погнался Сергей Васильевич.

— Многовато для банды анархистов, — согласился я. — И думаю, что это не все.

— Вы лес видели? — спросил Алексей Павлович, сохраняя спокойствие. — Там взрослый мужчина не пройдёт, как вы собираетесь бежать? Вас через пятьсот метров догонят. Там ещё снег не везде таять начал.

— А какой толк от них будет в лесу? — спросил я. — Что они могут нам противопоставить? Разве что пожар устроить. А у нас, учитывая Вашу силу, мою и Сергея, будет преимущество.

Я не стал говорить, что наше бегство подставит под удар всех, кто находится сейчас в поезде. Не факт, что убьют, но защищать их будет некому. Не знаю, думал ли об этом Алексей Павлович.

— Теряем время, — добавил я. Со стороны, где чувствовалось присутствие Старицкого, в небо взмыл столб огня и завыл, словно демонический зверь. — Вот дурак, куда ж он один, против четверых…

— Хорошо, — согласился Алексей Павлович. — Лес идёт на северо-запад. На востоке — поля и деревня в четырёх километрах. Здесь вообще в любую сторону деревни в трёх-четырёх километрах. Елена Алексеевна, Николай Иванович, старайтесь держаться как можно ближе к Кузьме и постарайтесь не подвернуть ногу.

— Алёна, понесёшь на спине Машу, — сказал я.

Алексей Павлович в чём-то прав, убегать — не лучшая идея. Тем более к нам спешит подкрепление. Только оставаться рядом с поездом, когда не знаешь, сколько против тебя противников, слишком опасно. К тому же едва мы начали идти, как все дружно замерли. Все, кроме детей, но их придержали взрослые.

— Становитесь ближе, — сказал я, разгоняя защитное поле.

Я первый раз сталкивался с объёмными техниками подавления жизни и это пугало до мурашек. Старицкому словно надоело сопротивление охраны, а может, он просто хотел посеять страх. На лежащий на боку поезд, часть вагонов которого уже горело, взметая в небо чёрные клубы дыма, упала давящая и сковывающая сила. Не такая сильная, как при личной встрече с ним, но достаточно смертоносная, чтобы убить любого, кто не достиг уровня мастера. И даже тем, кто только вступил на этот путь, как супруга Императора Елена Алексеевна, мало не покажется. В любом случае способность к сопротивлению они потеряют.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— В прошлый раз также было? — спросила Тася в наступившей тишине. Вокруг больше ничего не взрывалось, прекратилась стрельба. Был слышен только треск от горящих вагонов и какое-то непонятное гудение.

— Может остаться и убить его?.. — процедил я, затем перевёл взгляд на руку Таси, сжимающую моё предплечье. Княжна Елизавета, державшая меня за вторую руку, выглядела напуганной, хотя и не понимала в полной мере, что происходит. — Рано или поздно, наши пути пересекутся. Уходим!