Невеста Темного Дракона - Ольга Пашнина

— Но…

Ладон так глянул на меня, что возражать перехотелось. В памяти довольно свежим еще был звук хлыста, рассекающего воздух. Комната так комната.

Легла я не раздеваясь, чтобы, когда вернется Тхэш, потребовать всех подробностей и результатов охоты, а не скакать по комнате в поисках рубашки. Сначала я вообще не собиралась спать, играла с Лараном и Рысом. Но потом, когда и неугомонного кота сморил сон, сдалась. Свет в этот раз никто не гасил, пришлось засунуть голову между подушек.

Снились родители, наш домик у озера, маленький Рыс и маленькие близняшки. Я сидела в тени огромного старого дерева и рисовала. Рисовала, кажется, впервые, неумело и неуверенно. Рисовала дракона.

— Р-р-р! — сообщил мне папа, вышедший из дома с корзиной яблок.

— Что?

— Мур-р-р…

Я резко проснулась, почувствовав ощутимую боль в руке, и легонько шлепнула Рыса по усатой морде. Чего это он, кусаться вздумал?

Потом услышала шум, доносящийся из-за двери. И мгновенно вскочила, поняв, что котик решил меня будить.

— Ладон и Тхэш вернулись? — пробормотала я.

Настенные часы сообщили, что проспала я всего ничего, каких-то полчаса.

Но нет. Это был не Тхэш. Отчетливо слышались шаги, а наг, разумеется, шагать ну никак не мог. Ладон? Тоже маловероятно, у него тяжелая поступь, он больше меня почти в два раза. А здесь неторопливые шаги, будто тот, кто находится за дверью, хочет, чтобы я о нем знала.

Я инстинктивно почувствовала: это — враг. И Рыс зашипел, а Ларан обеспокоенно заворочался, пытаясь понять, откуда исходит звук. А потом в дверь осторожно поскреблись.

— Кто там? — спросила я.

Потом только сообразила, что лучше бы мне спрятаться и сделать вид, что Эллы Златокрылой здесь нет, а дверь заперли, чтобы сквозняка не было.

Рычание. Утробное, угрожающее, даже какое-то голодное.

Треск. Дверь покрывается снизу инеем, медленно, но неумолимо превращаясь в глыбу льда. Кажется, я поняла, что это в гости заявилось. Как там говорил Ладон? Придет в замок и сдохнет? Прийти-то он пришел. А вот подыхать не собирается.

Можно было даже не осматривать комнату, но я все равно зачем-то это сделала. Ладон не оставил ничего, чем можно было обороняться. Ну, разве что стул…

Волк был серо-голубого цвета. Иней на шерсти и на когтях блестел в тусклом свете. Он был истощен, устал. Но глаза горели яростным огнем. Зверь смотрел не мигая, а я прижалась к спинке кровати, не имея ничего, чем можно защититься. Ларан жался к ногам, Рыс шипел, но заметно дрожал.

Магия… Ох, почему я в свое время не настояла на курсах боевой магии? Вечное желание делать добро привело меня сначала в замок к Ладону, а теперь к пасти инеевого волка.

— Какого демона ты ко мне привязался! — воскликнула я, когда волк сделал шаг в мою сторону. — Убирайся!

Разумеется, он не внял приказу. И сделал еще шаг, словно наслаждаясь моим ужасом и беспомощностью. Вероятно, так оно и было. Я закричала, когда он сделал прыжок, вскинула руки, но мой слабый удар остался не замечен волком. От мощного удара я скатилась с кровати на ковер и, услышав над ухом рычание, откатилась в сторону. Ни Ларан, ни Рыс волка не интересовали. Волк не сводил с меня взгляда, находясь в паре шагов. Скалился и наблюдал.

Вряд ли он меня проглотит. Скорее всего, загрызет, и проблема Ладона решится сама собой. И труп есть, и маме покажет, и сам избавится от пленницы. Очень удобно.

Поймав себя на таких мыслях, я на секунду зажмурилась.

Самое страшное было — ожидание. Тишина, лишь хриплое дыхание зверя и прерывистое мое. Взгляд бесцветных глаз. Жуткое ощущение, будто волк разумен.

— Разумные расы городов, — прошептала я, внезапно вспомнив библиотеку.

Тогда меня волновал лишь Ладон, неожиданно проявивший какую-то симпатию. И я не обратила на этот факт внимания. А сейчас вдруг поняла: волк был разумным существом! И это существо, пробравшись в замок на отшибе деревни, разрушив прочную дверь, пыталось меня убить. Зачем?

— Элла! — Женский крик слился с рычанием зверя.

Я прыгнула в сторону, на долю секунды опередив волка, и взглянула в сторону двери. Морриган расширившимися от ужаса глазами смотрела в комнату. Сейчас я была рада ей больше всего на свете. Потому что у девушки был меч.

— Меч! — заорала я, сама не ожидая от себя такого громкого крика.

Морриган наконец опомнилась и бросила мне меч. Волк отскочил, прижав уши к голове, и вжался в стену. Странно. Я с мечом — зрелище не такое уж устрашающее. Собственно, покалечить или убить этим мечом я могла бы только при наличии изрядного везения.

— Элла, он может его убить! — воскликнула Морриган. — В нем душа инеевого волка, это артефакт!

Вот оно что… Душа, заключенная в оружие. Безумно редкая вещь, очень сильная. Понятно, почему он боялся даже такой девчонки, как я.

Я сжала рукоять двумя руками, чтобы меч не так дрожал.

— Элла, идем! — позвала Морриган. — Укроемся в деревне, потом вернется Ладон.

— Его кровь, — медленно проговорила я, — может спасти детей.

— Ты же…

Блондинка смотрела с недоверием. Я — с растерянностью. Вдруг Морриган выпрямилась и сжала губы.

— Дай сюда! — Ей не составило труда вырвать меч из моих рук.

А потом, проигнорировав жалобный скулеж волка, который совсем с ума сошел от страха, перерезала ему горло. Я отвернулась.

— Стакан! — рявкнула Морриган.

Схватив со стола стакан, я заставила себя наполнить его густой темной кровью, скорее черной, нежели красной. И поморщилась от отвращения. Бесцветные глаза волка навсегда застыли, глядя прямо в душу.

— Ты умеешь готовить противоядие? — спросила я Морриган.

— На крови? Нет, но у меня есть рецепт, от мамы остался. Сумеешь приготовить зелье по рецепту?

Я кивнула, вытирая кровь с ладоней.

— Тогда пошли.

— Рыс, Ларан, спрячьтесь в другой комнате!

И я рванула вслед за Морриган, оставив мертвого волка, замок Ладона и теплую одежду. Но возвращаться времени не было.

Спустя два часа Хельга — мама больного мальчика — смотрела на меня с нескрываемым беспокойством. А Морриган хмуро взирала на нас из угла. Она слабо верила в успех предприятия, но хоть помогла сварить зелье, и на том спасибо. Подружка Ладона оказалась грубоватой и молчаливой. А я благоразумно не стала напоминать о встрече в замке, когда блондинка весьма неласково себя со мной повела.

— Это подействует? — спросила Хельга.

— Мы не знаем, — мягко ответила я. — Но это единственный шанс. Оставить его без помощи значит убить.

— Где вы нашли кровь волка?

— Где надо, там и нашли, — буркнула блондинка.

— Морриган! — шикнула на нее я.

— Что?! Элла, у нее умирает сын, а она спрашивает, где мы нашли ингредиенты для зелья, могущего спасти его. Оставь зелье для других, они благодарнее.

— Выйди, а? — скривилась я. — Ты не помогаешь.

Закатив глаза, Морриган вышла.

— Послушайте, Хельга, мы были предельно аккуратны при составлении зелья. Это единственный шанс. Волк, вероятнее всего, один. И Ладон с Тхэшем его не найдут, потому что так уж случилось, что именно Морриган убила его. Это ваш ребенок, и я не настаиваю. Вы вправе принимать решения относительно его исцеления.

Хельга прикрыла глаза. Я понимала ее отчаяние — гарантий нет, сын умирает. Но решаться надо было. Надо было хвататься за каждую соломинку, за каждую возможность, пусть и призрачную.

— Давайте, — выдохнула она, пропуская меня к постели.

Пояснения к зелью гласили, что достаточно чайной ложки.

Ледяное проклятие уже подбиралось к сердцу, живот мальчика был холодным и скованным синими прожилками. Я коснулась губ, приоткрыла их и влила ярко-красное горячее зелье.

— Эффект, если верить книге, наступит во временном промежутке от минуты до получаса. Если ему это не повредит, дадим зелье другим детям.

— Вы испытываете на нем зелье?

— Ему досталось больше всех, — пояснила я. — Он Ладона уже не дождется. И выбора нет. Он умрет раньше, чем появится другой шанс.

— Все равно спасибо, Элла, — после паузы сказала Хельга. — Вы должны нас ненавидеть, а помогаете. Мы ведь знаем, как вы очутились в замке, знаем, что происходит.

— Дети не виноваты в том, что делает Ладон. Никто не виноват. Эй, Хельга, посмотрите!

Или мне казалось, или мальчик медленно поправлялся. По крайней мере, иней на губах таял, превращаясь в капельки воды.

— Действует! Хельга, все получилось!

Не выдержав, женщина разрыдалась.

— Успокойтесь, — улыбнулась я. — Все теперь будет хорошо. Морриган! Морриган!

В проеме появилась светлая голова девушки.

— Дай зелье остальным детям! Оно работает!

Не сказав ни слова, Морриган, прихватив котелок с зельем, побежала вниз, а затем, вероятно, в соседний дом, где разместили остальных детей. Я устало опустилась в кресло. Эта ночь измотала меня, столько переживаний за раз я еще не испытывала, а напряжение было сравнимо с тем, что навалилось в день похищения. А может, было еще более сильным.