Обжигающий виски (ЛП) - Джуэл Белла

Я прошла через это.

Я не хочу снова оказаться там.

Я думаю о Маверике и о том, каким невероятным он был прошлой ночью. Он был там для меня, он слушал, он не спорил и не обсуждал меня. Он просто сидел, откинувшись назад, взгляд тех интенсивных зелёных глаз удерживал мой, большие руки были скрещены на его груди, и он слушал. Когда он клал мне на плечи свои руки, потому что я сходила с ума, он успокаивал мое тело, заставляя меня чувствовать себя в безопасности, безопаснее чем когда-либо. И когда он обнял меня прошлой ночью, обернув свои руки вокруг меня, и позволил мне плакать в него...

Что-то изменилось внутри меня.

Я почувствовала какое-то изменение. Нечто начинает расти. И сейчас я напугана. Я боюсь, потому что не могу позволить чему-либо расти. Я певица, очень известная, а он байкер. Наши миры просто не могли смешаться. У него есть дом, семья и клуб. У меня есть дорога и музыка, и... я. Эта мысль вызывает боль в моём сердце, боль, которая глубоко ложится и прогибает мои плечи.

Как я могу проводить время с Мавериком и не позволять этим чувствам расти? Я не глупая, я не наивная девушка, которая думает, что может просто игнорировать чувства и держать его на расстоянии вытянутой руки. Я знаю, что не могу этого сделать. Я знаю глубину своих чувств. Я из тех девушек, которые влюбляются в улыбку и простой звук смеха. У меня свободное сердце, и у меня мягкое сердце. Оно открывается легко и любит наивно.

Я уже знаю, если я провожу время с Мавериком, мое сердце уцепилось обеими руками и обвилось вокруг него, не отпуская.

И я также знаю, что это не закончится хорошо. На самом деле, это закончится слезами. Для меня. Не для него. Он такой человек, который может иметь любого, кого захочет. Я знаю это.

Это означает, что я должна ограничить время, проводимое с ним наедине. Я не буду невежливой, я хочу его защиту и дружбу. Но я не могу позволить, чтобы эти пальцы обвивались вокруг моей челюсти, эти жёсткие губы прикасались к моему лбу, чтобы эти большие руки обвивались вокруг меня и обнимали крепко. Я не могу допустить этого. Потому что я никогда не отпущу его.

Нет времени наедине. Я могу это сделать.

Теперь у меня есть его номер телефона, который намного облегчит задачу.

Вспомнив, что у меня есть его номер телефона, я вырываю себя из кровати и торопливо хватаю телефон, а потом останавливаюсь. Это не сдерживает меня. Я словно подросток, получивший сообщение от возлюбленного. Я закрываю глаза, собираюсь с духом, а затем смотрю на экран. Разочарование заполняет мою грудь, когда я не вижу сообщения. Чего я ожидала? Что он пришлёт сообщение? Конечно, нет. Он должно быть спит. Он засиделся допоздна.

Тем не менее, я не могу остановить это ноющее чувство в груди.

Мне определенно нужно избегать времени наедине с собой.

Раздаётся стук в мою дверь, и я подхожу, открывая ее, чтобы увидеть Сьюзен, стоящую снаружи, с чашкой чая в руках, смотрящую на меня взглядом, который я так чертовски сильно ненавидела. Это жалость. Как будто ей жаль меня. Словно она думает, что я потеряю себя в любой момент и окажусь в комнате для психов. Я ненавижу, что она все еще не полностью верит в меня, и это заставляет меня задуматься, почему. У Сьюзен есть причина быть такой… встревоженной и замкнутой? Так не уверена, если человек когда-либо говорит ей правду?

– Доброе утро, – говорю я, принимая чай. – Спасибо.

– Не за что, – отвечает она, изучая меня. – Как спалось?

– Не очень. Какие новости сегодня утром?

Она вздыхает.

– Не такие уж и плохие. Мы возместили средства фанатам за концерт, это небольшая утрата для тебя, но ты зарабатываешь достаточно, чтобы быстро её покрыть.

Я пожимаю плечами. Деньги никогда не были для меня причиной того, что я делаю. Я редко прикасаюсь к ним. Эти фанаты заслуживают возврата билетов – я не дала им полного шоу, и сбежала со сцены.

– Всё нормально. А новости?

– Новости – это новости, они раскручивают миллион разных историй. Сталкер, бывший любовник, проблемы с психическим здоровьем, употребление наркотиков – ты знаешь тех, кто-то пишет об этом. Сегодня утром мы делаем пресс-релиз, ты можешь что-нибудь сказать, прояснить ситуацию.

Я хмурюсь.

– И что именно я должна сказать? Что я увидела своего бывшего парня, который меня избивал, и оцепенела? – она вздрагивает. Я чувствую себя плохо из-за этого и мгновенно смягчаю своё лицо. – Прости.

– Просто скажи, что ты плохо себя чувствовала и должна была уйти со сцены, потому что тебя должно было стошнить.

– И зажечь миллион слухов, что я беременна?

Она поджимает губы.

– Ну, ты можешь просто сказать, что у тебя были проблемы со здоровьем, и ты почувствовала сильное головокружение, но ты снова будешь здорова для своих следующих выступлений.

– Возможно, эта ложь, которая позволит нанести наименьший ущерб, – бормочу я.

– Я заказала тебе завтрак. Попробуй держаться подальше от интернета. Ты знаешь, на что это похоже, это не полезно. Возьми пару часов, а потом приготовься. Конференция состоится в обед.

– А служба безопасности? – спрашиваю я её.

– У нас не было никаких других причин полагать, что Трейтон ищет тебя, Скарлетт. У нас есть охрана при повышенной готовности, но на данном этапе я не верю, что нам нужно больше. Это только вызовет хаос. Возможно, он был на шоу. Возможно, не был. Я не вижу причин, по которым ему бы хотелось причинить тебе боль, поэтому пока мы будем предполагать, что это была... эмоциональная реакция на прошлые события, для твоего же блага.

Я моргаю.

Серьёзно? Она серьёзно?

Эмоциональная реакция?

Черт ее побери, что не верит в меня.

– Я не чувствую себя в безопасности, Сьюзен. Я уже говорила тебе об этом раньше, и ты меня не слышала. Пожалуйста, услышь меня сейчас и обеспечь больше охраны.

Она снова вздрагивает; на этот раз моё лицо не смягчается.

– Я заставлю их следить за тобой.

Затем она уходит.

Черт ее побери.

Я подхожу к телефону и беру его, сердито набирая текст, не задумываясь. Я не знаю, почему я это делаю, учитывая, что Маверик и я знали друг друга всего за неделю, и всё же я хочу выпустить пар с ним. Возможно, потому что сейчас, скорее всего помимо Амалии, он единственный человек, которому я доверяю.

С: Сьюзен не верит мне. И это заставляет меня креститься. Она не вызвала дополнительную охрану. 

Я посылаю это, и затем в моем животе порхают бабочки. Он ответит? Он решит, что я какой-то клингер 5-го уровня? Учитывая, что он дал мне свой номер только прошлой ночью... Проклятье. Почему текстовые сообщения нельзя отменить? Прежде чем я смогу больше об этом подумать, телефон оповещает меня о входящем текстовом сообщении. От него. Моё сердце трепещет и мои пальцы слегка дрожат, когда я спешу открыть его.

М: Сьюзен нуждается в чертовски хорошей беседе. У меня будут дополнительные глаза для тебя. Не паникуй. 

Я выпячиваю губу, думая об этом, а затем решаю написать простой ответ.

С: Спасибо. Я очень ценю это. 

М: Видела утренние новости?

Я вздыхаю.

С: Я избегала этого. 

М: Продолжай избегать подобного. Ты хорошо себя чувствуешь? 

С: Да. Благодарю. 

После этого он не отвечает, небольшая, чувствительная часть меня как будто ощущает, что его сообщения были немного отдаленными. Но, он байкер, и я не представлю, что байкеры любят писать много текстовых сообщений. Так что, возможно, это прозвучит грубо, потому что это не в его вкусе. Я отбрасываю эту мысль и открываю Facebook. Я не должна, знаю это, но любопытство разгорается во мне, когда я захожу на свою фан-страницу и начинаю читать.

Моё сердце обивается кровью в груди, когда я просматриваю слова. Мы артисты, у нас всех есть ненавистники, но сегодня, кажется, что они в полной силе. Есть фотография меня, застывшей на сцене, и я, честно говоря, выгляжу так, будто я под кайфом и словно не в себе. Я смотрю в пустоту – или так, казалось бы, зрителям – и мой рот слегка приоткрыт, глаза пусты. Боже. Не хорошо. Комментарии под ним делают всё это ещё хуже.