Контракт с коротышкой - Элмор Леонард

– Я хочу сразу же разобраться с возникшим недоразумением… – затрещал Гарри и объяснил что, несмотря на слухи, которые, возможно, до них дошли, инвестиция в «Уродцев» так же надежна в финансовом плане, как и на день подписания договора об их участии.

– Гарри, ты что, речь произносишь? – удивился Ронни, подняв глаза к потолку. – Я тебя как бы, мать твою, слышу, но где ты, мужик?

– Да, мне очень хочется узнать, – тихо сказал Кэтлетт, глядя на Чили, – где он был.

– Да, – подтвердил Ронни. – Ты где был? Всего раз за три месяца позвонил.

Гарри вышел из-за их спин, встал рядом со столом спиной к окну и растолковал, что сам он искал места для съемок, а также вел переговоры с актерами в Нью-Йорке, тогда как его секретарша, не сообщив ничего, ушла работать к агенту – да и как, ради всего святого, можно работать, если работница, которой ты доверяешь, уходит, не сказав ни слова?

Чили слушал и не верил собственным ушам.

– Мы найдем тебе девку, Гарри, – щедро пообещал Ронни. – Ты предпочитаешь с большими сиськами – или чтобы печатать умела?

Чили перевел взгляд с дурака Ронни на пижона Бо. Тот сидел с абсолютно невозмутимым видом, сложив желтовато-коричневые ладони домиком, цветным окном которого был перстень с рубином.

– Во-первых, – сказал Гарри, – я хотел вам сообщить, что начало съемок «Уродцев» на несколько месяцев переносится. Мы надеемся приступить производству в конце года… Если, конечно, непредвиденные обстоятельства не вынудят нас перенести съемки на следующую весну.

Чили заметил, что качающаяся на подлокотнике нога Ронни замерла.

– Что ты такое несешь, Гарри?

– Мы перенесли дату начала съемок, вот и все.

– Да, но почему? Следующая весна наступит чуть ли не через год!

– Нам нужно время на подготовку.

– Эй, Гарри! – воскликнул Ронни. – Что за пурга? У нас же договор подписан, мужик.

Чили, подняв руку, перебил Гарри на полуслове:

– Подожди минуту, о'кей? Мы вот что хотим сказать… Гарри, ты ведь снимешь этот фильм, да? Я имею в виду «Уродцев».

– Конечно, – несколько удивленно произнес Гарри.

– Скажи ему.

– Уже сказал.

– Повтори.

– «Уродцев» мы обязательно снимем, – повторил Гарри, чуть помедлил и добавил: – Но сейчас я должен осуществить другой проект. Обещал этому парню много лет назад.

«А может, ему зубы выбить, тогда он заткнется?» – подумал Чили. Заманчивая идея.

Он видел, как Кэтлетт наблюдает за ним поверх кончиков пальцев, как Ронни играет своими очками, а Гарри поет, что проект, мол, уже готов к запуску, на его осуществление много времени не потребуется и «Уродцев» он снимет, как только закончит эту работу.

Наступила тишина, потом Ронни вдруг резко выпрямился в кресле.

– А я думаю, случилось вот что, – жестко парировал он. – Ты вложил наши деньги в какое-то дело и облажался. Пытаешься выиграть время? Гарри, я хочу видеть твои бухгалтерские книги. Покажи мне, где написано черным по белому, куда ты дел нашу двоечку с пятью нулями. Я хочу взглянуть на твои бухгалтерские книги и банковские отчеты.

– Эй, Ронни, посмотри на меня, – велел Чили этому богатенькому паскуднику.

Фраза застигла Ронни врасплох, и он покорно воззрился на Чили. Как и Бо Кэтлетт.

– Тебе принадлежит часть фильма, Ронни. И ничего больше. Гарри – не твоя собственность, и ты не можешь заставить его показать тебе то, что является частью его бизнеса. Понимаешь, о чем я говорю? Гарри сказал, что сначала мы снимаем другое кино, а потом уже сделаем «Уродцев». Именно так все и будет.

– Слушай, извини конечно, – сказал Ронни, – но кто ты такой, мать твою?

– Я тот, кто говорит тебе, как обстоят дела – неужели так сложно догадаться?

Чили увидел, как Ронни повернулся к Кэтлетту, который ни единым мускулом не шевельнул.

– Кэт?.. – позвал Ронни.

Теперь Чили наблюдал за Кэтлеттом – и по-прежнему недоумевал: и как это Гарри не разглядел, что Кэтлетт – негр? Да, кожа у него светлая, волосы – сравнительно прямые и зачесанные набок, но это ничего не значит. Даже цвет кожи не имеет значения, хотя Кэтлетт был не темнее, чем сам Чили.

Кэтлетт явно тянул время, пытался обдумать сложившуюся ситуацию, но наконец заговорил.

– И какой же фильм ты собираешься снимать? – спросил он, обращаясь к Гарри.

Достаточно простой вопрос.

– Гарри, позволь ответить мне, – вызвался Чили.

Кэтлетт снова посмотрел на него.

– Но сначала я хотел бы понять, с кем говорю. С тобой или с ним. – Имелся в виду Ронни.

Он заметил, как изменилось выражение лица Кэтлетта, совсем чуть-чуть, но что-то в этом туманном взгляде, оттенок полуулыбки, возможно, сообщил ему, что человек все понял.

– Можешь говорить со мной.

– Так я и думал. Итак, подытожим. И итог у нас получается следующим: «Наши дела, вас, мать вашу, не касаются, за исключением „Уродцев“». Все понятно?

Главное было сказано. Чили давал парню возможность поразмыслить, но выхода здесь не было – либо полный вперед, либо полный назад. И парень понимал это, он обдумывал ситуацию, не шевеля ни единым мускулом, пока не…

Господи, пока Гарри не подошел к столу. Протянув руку, он взял сценарий:

– Вот этот проект. «Мистер Лавджой». Ничего не собираюсь скрывать от вас, ребята. Вот он, прямо здесь.

Гарри все испортил, и Чили ощущал свое полное бессилие.

Он откинулся на спинку кресла и увидел, что Кэтлетт изучает его туманным, чуть насмешливым взглядом.

– «Мистер Лавбой»? – переспросил Ронни и потянулся к папке. – Гарри, это что, порнуха?

– «Лавджой», – поправил Гарри, отступая назад и прижимая к груди сценарий.

– Ладно, ладно… Так о чем же фильм?

– Какая разница? Я снимаю его в качестве одолжения старому другу, писателю. Он смертельно болен, а я стольким обязан ему. Поверьте, вас это совсем не заинтересует.

– Думаешь, нас интересовало все то дерьмо, что ты наснимал? Кэт говорит, что видел фильмы и получше. – Ронни взглянул на Кэта. – Верно, Кэт? Готов поспорить, это порно. Гарри пудрит нам мозги.

Чили наблюдал за Кэтлеттом, как тот все воспринимает. Гарри, крепко прижимая сценарий к груди, объяснял, что проект не готов для прочтения, что требуется множество доработок… Одним движением Кэтлетт поднялся с кресла, и Чили пришлось задрать голову, чтобы и дальше видеть его лицо, украшенное джазовым пучком волос под нижней губой.

– Здесь мне в голову пришла одна мысль, – поделился Бо Кэтлетт с Гарри. – Перенеси наши двести тонн из «Уродцев» в этот фильм, как его там… «Мистер Лавербой»?

– На это я пойти не могу, – ответил Гарри.

– Ты уверен?

– Здесь сделка другого рода.

– О'кей. – Кэтлетт помолчал. – Тогда будь добр, верни нам наши деньги.

– Но почему? – воскликнул Гарри. – Мы заключили сделку, подписали договор снять картину, которая, как я могу гарантировать, будет снята.

– Не торопись, подумай немного о нашем участии в этом, втором фильме, – посоветовал Кэтлетт. – Обещаешь?

– Хорошо, подумаю. Обязательно.

– Это все, что мы хотели сказать, Гарри. До следующей встречи.

Кэтлетт быстро оглянулся – так быстро, что Чили даже не успел пересечься с ним взглядом, – и вышел из офиса. За ним последовал Ронни.

Они сидели в «мерседесе» Гарри. Чили молчал, собирался с мыслями и решал, какую позицию следует занять, если он еще собирается остаться в деле отнестись ко всему серьезно или ничего не делать и посмотреть, как все сложится. Поэтому, когда Гарри сказал: «А здесь живет Лью Вассерман», он даже не спросил, кто такой этот Вассерман.

Зато, когда Гарри объявил: «А вот здесь обитает Фрэнк Синатра», Чили тут же поднял голову и успел увидеть край дома. Правда, само здание большей частью заслоняли кусты Фрэнка Синатры. Неплохие кусты.

– Вот смотришь на дом звезды, а сам гадаешь: дома актер или нет, – проговорил Гарри. – Я потом провезу тебя мимо обители Боба Хоупа на озере Толука-лейк. Что еще? Могу показать дом, в котором жил Элвис Пресли, когда бывал в здешних краях. Это в Бел-Эйр. Знаешь, Пресли снялся больше чем в тридцати фильмах, а я видел только «Держись в сторонке, Джо». Чудесная книга, которую совершенно испоганили.

С того самого момента, как ушли лимузинщики, Чили размышлял. Наконец он повернулся к Гарри:

– Интересно, что с тобой случилось? Зачем ты трепался с ними о своих делах? Я же подробно объяснил, что нужно говорить.

– Неужели? – удивленно и несколько оскорбленно переспросил Гарри. – Да, но должен же я был хоть что-то им сказать.

– Гарри, мы с тобой что обсуждали? Им нельзя ничего говорить – или я не прав?

– Так получилось…

– Так получилось, потому что ты никак не мог заткнуться. Ты хотел, чтобы эти парни отстали от тебя? О'кей, я сказал, как следует поступить. И что же? Ты чуть ли не навязал им участие в «Мистере Лавджое». Я собственным ушам не верил, мать твою.