Ангел за правым плечом (ОколоФутбол) - Дмитрий Лекух

Я хмыкаю.

Про себя, разумеется.

Молодец, Мажор.

Просто красавец.

Отбился, да еще как, с каким профитом!

Вот только любопытно, что за чертей он в своей роскошной рублевской квартире гоняет тоскливыми осенними вечерами?

Боюсь, что наши с Никитосом личные дьяволята при виде этих тварей со страху сдохнут. И разбегутся с диким истерическим писком по пыльным уголкам наших с ним маленьких персональных преисподенок…

Ну да ладно, думаю.

Тут-то он, по крайней мере, прав – стопудово.

Сейчас об этом думать – не время и не место.

Просто потому, что у другого нашего с ним друга этого самого времени, – в смысле, для того, чтобы подумать, – боюсь, остается все меньше и меньше.

Скукоживается оно у него, словно шагреневая кожа у героя одной из новелл старинного французского беллетриста.

Жившего, если мне склероз не изменяет, аж в позапрошлом столетии.

Во дела, качаю про себя головой.

Неужели и вправду человек вообще ни хрена не меняется?!

И его одни и те же проблемы занимают, что в девятнадцатом, что в – страшно подумать – аж двадцать первом столетии?!

Да нет, вряд ли.

Вряд ли бы бальзаковские герои в наше время элементарно выжили, со всеми этими своими мильонами терзаний.

А мы – ничего так, пыхтим потихонечку.

И даже умудряемся удовольствие от этой жизни получать какое-никакое…

– Самое поганое, – говорю медленно, с трудом подбирая слова, – что мы, похоже, в той же ловушке, что и они сами. Это, блядь, просто, по ходу, воронка какая-то их личного, ниебически хитровыебанного изготовления. И нас туда всех, мудаков, потихонечку и заволакивает. Туда бесконечно падать можно, и чем глубже падаешь, тем сильнее засасывает. Просто потому, что мы, как и они сами, тоже все понимаем, а помочь им ничем не в состоянии. И не помочь не можем, бля, потому что, – тут Гарри прав, причем стопудово, – сами себе этого никогда не простим. И не забудем, даже если очень постараемся. Вот такая вот хуйня у нас в результате и рисуется, – захочешь, не сотрешь. Ни действия, ни бездействия…

– И что же нам делать? – внимательно и тяжело смотрит мне прямо в глаза Никитка.

И мне становится страшно, потому что я вижу, что он тоже взрослеет и матереет.

Скоро тебе тоже свою стаю придется сбивать, парень.

Потому что эту я тебе не отдам.

И не надейся…

…Я только бессильно пожимаю плечами.

– Если б я знал, – морщусь. – Если б я только знал, Никитос, то, неужели ты думаешь, что я бы не поделился? Но я – просто не знаю. Как и Мажор. Как и ты сам, похоже. Вон, может, Жека знает, ему со стороны, глядишь, как-то виднее…

Мы втроем улыбаемся.

Жеке – везет, ему все эти проблемы – до флага.

Он и Али-то толком не знал никогда.

Что уж тут говорить про Ингу и всю эту вполне себе дерьмовенькую историю…

Но именно Жека – неожиданно для нас для всех – жмет плечами, встает с лавки, потягивается и улыбается.

– А что тут знать-то, – спрашивает, – парни?! Нужно просто смотреть и ждать. И в нужное время, итить, просто чуть-чуть подтолкнуть события в нужную вам всем сторону. Делов-то… Вы лучше как-нибудь меня с этим вашим Али познакомьте поближе, ок? Любопытный мужик, похоже, итить. Хоть и слабенький…

Мы так и застываем все втроем.

С раззявленными щщами и по ходу слегка расслабленными сфинктерами.

Вот ведь какая шняга, думаю…

Я все-таки не ошибся в тебе, Жека.

Хоть ты и совсем щенок и иногда просто откровенно не рубишь тему.

Потому как то, о чем ты сейчас сказал, в нашей компании до тебя мог сказать только один человек.

Так кто же тебя все-таки сменит, Мажор, когда ты вслед за Али отойдешь в сторону от бригады?

Я?!

Или вот эта вот зеленая ждановская отморозь?!

Ну-ну.

Гы.

Ну уж нет.

Мы еще, пожалуй, поборемся…

Глава 7

К Инге я уехал прямо от ребят, из парка на Воробьевых горах, оставив их и дальше обсуждать происходящее с миром, с ними самими и с нашим общим другом Али на тихой скамеечке неподалеку от трамплина.

И так и не предупредив, кстати, насчет неприемлемости простых силовых решений.

Впрочем, они, похоже, и сами все прекрасно поняли.

И без специально поданной команды голосом действовать и не собирались, причем ни при каких обстоятельствах.

Школа.

Все-таки у жестко-иерархических структур, типа хулиганских околофутбольных бригад, есть, думаю, свои определенные преимущества.

Хотя бы в принципах управления.

В других жизненных ситуациях и с другими людьми, – пришлось бы попотеть, объясняючи самые простые и элементарные вещи.

А тут: сказано – сделано.

И даже не сказано – все равно сделано.

Одна, кстати, из причин, почему я на этой стороне баррикад.

И менять ее, эту сторону, не собираюсь.

Ни при каких обстоятельствах.

Накосячить эти люди, разумеется, могут, причем по полной программе.

А вот предать – никогда.

…А Инге я, разумеется, сначала позвонил.

Еще когда там, у скамейки, с парнями пасся.

Без звонка в таких ситуациях в гости ездят только самовлюбленные кретины, полагающие, что уж их-то точно все и всегда рады видеть.

Я сам таких обычно либо бью, либо игнорю.

В зависимости от обстоятельств.

Причем бью как раз тех, кто, с моей точки зрения, еще пока что не совсем безнадежен.

Иначе зачем к ним еще и какие-то усилия прилагать, время свое тратить, отнюдь, кстати, не бесконечное?

И по этой самой – страшной и оттого весьма уважительной причине еще более ценное…

– Привет, – говорю, – Инусь, как себя чувствуешь?

– Спасибо, – отвечает, – хреново. Можно подумать, что сам не понимаешь. Вы с Глебом как, – приедете? Я жду…

– Глеб, – мнусь, – пока не готов. Он сейчас делами занят сильно, догадываешься какими, наверное. Сказал, что ты поймешь, типа, не просто так двенадцать лет вместе прожили. А мне велел к тебе ехать обязательно. Впрочем, я бы и сам приехал, без всяких его указивок…

– Понятно, – усмехается Инга, – ему просто так приехать нельзя. Только в роли принца на белом коне. Спасающим бедную принцессу от ментов и прочей уголовщины. Ну что ж, рада, что хоть что-то в этой жизни не меняется. А ты приезжай, конечно, буду ждать…

Но в голосе, чувствую, реальное недовольство присутствует.

И даже не слишком сильно скрываемое.

Я там нужен, разумеется.

Но только в качестве сопровождающего лица.

А так – как рыбе зонтик, приблизительно.

Нда, думаю…

– Напрасно ты так, Инг, – говорю. – Я бы и сам на его месте сразу вот так вот к тебе мчаться реально подобосрался бы. К тому же еще в такой поганой ситуации…

Она замолкает. Надолго.

Словно как на стенку какую с разбега налетает, мне почему-то так кажется.

– Так ты, – выговаривает, наконец, – исключительно в этом дело, думаешь? Что он не на место мое, – слева, в самом крайнем ряду, меня поставить хочет, а просто с духом собирается?

Я тоже замолкаю.

Только по совсем другой причине.

Ошарашенно.

– Дура ты все-таки, Инга, – выдыхаю. – Хоть и умная. Нет, если это тебе так интересно, дело не в этом. Точнее, не только в этом, конечно. Там, в его мозгах, я так понимаю, чересчур много всего сейчас наворочено. И насрано. У меня бы вообще, наверное, крыша бы прохудилась. Ну и постановка тебя на место, наверное, тоже имеет место быть. Сразу же после желания выиграть первенство мира по перетягиванию каната. И необходимости срочно научиться вязать на спицах крестиком…

Инга вздыхает.

– Сам ты дурак, Данька, – всхлипывает, – причем еще и безграмотный. Крестиком не вяжут, крестиком вышивают. И гладью. Так что если в следующий раз захочешь что-то умненькое сказать, то сначала подумай хорошенько. Головой, желательно. И инфу покачай. Тоже мне – хардкор, хулиган, кежуал. Известный, блин, журналист с именем. Сопляк неумытый. А так – приезжай, конечно. Буду ждать. Очень. Только не обижайся, пожалуйста, я сейчас не в себе немного. И внешне разобранная, и внутри растрепанная. Мне времени нужно, хоть немного. Хотя бы для того, чтобы умыться элементарно, понимаешь? И задуматься…

– Хорошо, – говорю торопливо, понимая, что вот как раз задумываться-то ей в этой ситуации ну совершенно не стоит.

Она молчит, дышит в трубку.

– Хорошо, – повторяю, – тогда через час жди, как раз умоешься. И кофе приготовь покрепче, а то я считай почти что всю ночь не спал…

Вру, конечно.

Нормально вполне я у ее бывшего мужа на квартире выспался.

Просто их сестре в такой ситуации жизненно необходимо хоть о ком-то, хоть в чем-то, хоть чуть-чуть позаботиться.

Иначе – кранты.

А ничего умнее кофе за эти короткие секунды у меня придумать все равно не получается…

Так что – сойдет и такая «забота», думаю.