Газета "Своими Именами" №46 от 15.11.2011 - Газета "Своими Именами" (запрещенная Дуэль)

Задаю вопрос сестре:

- Раз кругом убытки, то не ликвидировать ли райпотребсоюз, а его функции доверить частникам – вполне в духе времени?

- Нет, - говорит сестра. – Этого не будет. Никто эту обузу не возьмёт на себя. Коммерсант-частник и сейчас не забывает деревню. Но он посещает её раз в месяц, а иногда и реже, всегда подгадывая под выдачу пенсий. Везёт туда крупные или дорогие товары, продаёт их только за наличные. А где дедушки-бабушки, да и просто жители будут покупать хлеб, соль, спички? К тому же в этих сельпо дают в долг под запись до следующей пенсии. Потом, в наших магазинах был в основном отечественный товар, а он дешевле и качественнее… Раньше, с ликвидацией заготконтор, поговаривали и об упразднении потребсоюзов, а потом наоборот – из администрации следуют указания об открытии сельмагов там, где они были закрыты, но база уже не та. Странная позиция власти – указания и распоряжения следуют, а помощи и участия в наших делах никакого. Выкручивайтесь сами, хотя мы и знаем, что вы стали нищими. При Советской власти была забота со стороны райисполкома, и даже райкома, сейчас только указания… Частник вытесняет райпотребсоюзы из крупных сёл, где он чует прибыль, а нам оставляет глубинные, да ещё заботу о людях, а его цель только прибыль. Чиновники администрации со всего этого имеют свой куш. А что с нас возьмёшь? Вот только понукать! Но бывший глава района не брезговал и с нас брал дань. Сегодня власть признаёт только деньги, и правят те, кто имеет денег больше, но не совести. Простые люди только выживают...

О роли сельпо на селе мне поведала жена брата, она 20 лет заведовала сельским магазином на хуторе Гостиный Острогожского района:

- Помнишь, Тимофеевич, каким цветущим и многолюдным был наш хутор лет 20 назад, и центром его был наш магазин. Когда лет 15 назад его закрыли, хутор стал пустеть. Сейчас зимой в нём живёт только одна семья упёртого Ильи, а было когда-то около 400 человек. Летом ещё наезжают отдыхающие, но и те жалуются, что за каждой мелочью надо ехать в село Коротояк, а это около 10-12 км и никакого общественного транспорта. А сколько было коров на хуторе! А сейчас одни одичавшие собаки остались. Стыдно сказать, на хуторе, где кругом заливные луга, питаемся сгущенкой… а с чего её делают? Кругом пластом лежат яблоки, груши, абрикосы и прочие фрукты-овощи, гниют, а кому это надо? А ты спрашиваешь, что такое потребкооперация для нас? Что-то делалось и ею, хотя и были недостатки. Нет сбыта – погибло хуторское стадо, погибнут сады и огороды, сенокосы и луга, и останется хутор Гостиный только в твоих рассказах. Не дай Бог дожить до этого. Но нас никто не спрашивает…

В каждом районе огромной страны своя самодеятельность в этом вопросе не идёт на пользу общему делу. И хотя существует Центросоюз, вроде общий орган, но чем он занимается – «ёжик в тумане!». Например, в Острогожском районе Воронежской области райпотребсоюз превратился в акционерное общество, в Балашихинском районе Московской области преобразовался в райпо, а в Сибири действует в полную силу. Всё зависит от власти, а она, как сказал выше, забыла об этом важнейшем факторе сельской жизни. Только слова о помощи селу, как со стороны правящей партии единоросов, так и правительства. Президент пиарится на полях, но что он знает о потребкооперации? К слову, на многочисленных пресс-конференциях ни один журналист не задал вопроса руководителям государства на тему потребкооперации… Представляют ли они реальную жизнь в деревне?

Общаясь со своими земляками в Воронежской глубинке, я понял одно – правящий класс чиновников живёт сам по себе, идеалом его стали деньги; народ выживает под его гнётом тоже сам по себе, надеясь на президента и чудо. Что из этого получится, предугадать не трудно!..

Вадим КУЛИНЧЕНКО

ИСТОРИЯ

МАМА НИНА

«Прошу направить меня на фронт. Во время советско-финляндской войны работала в госпитале... Премирована ценными подарками, получила благодарность. Кончила школу снайперов, мастер стрелкового спорта, в совершенстве владею боевой винтовкой и личным оружием. Хорошо владею велосипедом и вообще могу быть полезной. 28.06.1941 г. Петрова»

...В декабре Нина Павловна временно получила назначение в первый батальон 284-го стрелкового полка. Времени для раскачки не было — передовая. Буквально через день Петровой было дано боевое задание.

Рано утром, когда еще было совсем темно, она легко и ловко выпрыгнула из окопа. Солдаты помогли ей пройти через своё минное поле.

Дальше пришлось ползти, глубоко утопая в снегу. Петрова беспокоилась, как бы немцы не подвесили над ней «фонарь», не заметили бы след на снегу. Часто прислушивалась, но кругом было тихо. Оборудовав позицию для стрельбы, она посмотрела в сторону окопов противника и с облегчением вздохнула:

— Кажется, всё хорошо.

Лежит час, другой... Утренняя пороша давно уж замела её следы. Над горизонтом появилась белесая полоска, которая поднималась все выше и выше, словно тесто в квашне. Рассвело. Скоро у противника будет завтрак. Над вражескими землянками почти невидимым облачком курился дымок. Мороз начинал беспокоить сильней. Петрова шевелила стынущими пальцами ног, сжимала и разжимала кулаки в меховых рукавицах. Фашисты не появлялись, хотя, по словам провожавших её бойцов, вели себя на этом участке нагло.

Время уже подходило к полудню. И вдруг над окопом на какие-то секунды показалась рыжая голова гитлеровца. Этого трогать нельзя, пусть умоется снегом и скажет другим, что всё спокойно. Терпения у старшего сержанта хватало.

Через некоторое время какой-то фашист, видимо, решил полюбопытствовать, что делается перед их передним краем, и высунулся, как мышь из норы, обводя глазами безмолвную снежную гладь.

Выстрел, и немец, уронив голову на бруствер, сполз на дно окопа.

— Готов, отвоевался. Счет мести открыт.

В ту же секунду вражеские минометы открыли беспорядочную стрельбу, надеясь уничтожить русского снайпера. Переползать на запасную позицию не имело смысла. Немцы заметят и усилят огонь. Тело старшего сержанта напружинилось, глубже втиснулось в снег.

Так пролежала Петрова дотемна.

В батальоне очень были рады благополучному возвращению Петровой,

— Как дела, мама Нина?

— Всё в порядке, — ответила Нина Павловна, — открыла свой личный счет.

«Никак артиллерийская дуэль будет, — подумала Нина Павловна, — это, пожалуй, нам на руку. Пусть артиллеристы выгоняют немцев на солнышко, а мы их встретим. В грохоте разрывов снайпера заметить трудно».

Петрова и Даудов зорко следили за вражескими траншеями. Но никто не появлялся. Напугали их наши снаряды, повредили один дзот. Потом наступила тишина.

Лежали долго. День уже клонился к концу. Скоро можно будет возвращаться к своим. И вдруг Петрова увидела двух фашистов, несущих бревно.

— Видать, дзот восстанавливать будут, — предположил Даудов.

— Сейчас мы им, Георгий, поможем... Как думаешь, кого из них первым снять?

— Переднего!

— Тогда задний сразу поймёт, что где-то рядом снайпер, и тут же нырнёт в траншею, спрячется.

— Выходит, заднего надо...

— Так будет складней. Передний не поймет, что его напарник сражен пулей. Он может подумать, что тот споткнулся, и обязательно замедлит движение, чтобы оглянуться.

— И у нас на размышление будет наверняка секунды две, — заметил Даудов.

Немцы тем временем приближались к дзоту.

— Бей по заднему! Я возьму переднего, — скомандовала Нина Павловна.

Даудов выстрелил. Идущий сзади фашист зашатался под тяжестью бревна из стороны в сторону и медленно стал оседать на землю.

Петрова с выстрелом не спешила.

Было видно, как передний остановился и, не сбрасывая бревна с плеча, стал оглядываться.

Нина Павловна плавно нажала курок. Гитлеровец упал, придавленный бревном.

— Научишься и ты многому, только имей терпение. Они замолчали. Усталость брала своё, хотелось встать и размяться.

В небе послышалось надрывное урчание самолета. Даудов не утерпел и задрал голову кверху. Неудержимое любопытство ученика натолкнуло Петрову на мысль, что и среди гитлеровцев найдутся такие же невыдержанные, сверхлюбопытные. Зорче стала она наблюдать за передним краем противника. Гул самолета быстро приближался и становился все громче и явственнее.

Догадка Петровой подтвердилась. Из землянки с биноклем в руках выскочил коротконогий чернявый офицер и стал прилаживать его к глазам. Но посмотреть на самолет не успел, меткая пуля свалила фашиста на землю. Как только наступила темнота, Петрова и Даудов поползли к своим. Они были довольны. День прошёл не зря.

Артподготовка кончилась внезапно. Батальон дружно поднялся и пошел вперед.