Джип, ноутбук, прошлое - Константин Костинов

– Господи, да не яростию твоею… – гудел священник.

– Так что жду вас сегодня к шести часам, в своем доме. Непременно приезжайте. С женой и дочкой.

Дочка исправника скривила губки. Похоже, у нее была мыслишка насчет пообщаться с американцем без всяких там супруг, но невнимательный – или слишком внимательный – папенька испортил ей всю малину.

– Жду, жду…

– Пойдем? – наклонилась Юля, глядя в спину выходящего из собора исправника

– Конечно. Мне как-то не хочется, чтобы на нас обиделся главный полицейский города. По нашим временам – начальник РОВД. Пойдем.

– Я не умею есть ножом и вилкой. И этикету не обучена.

– Валим все на американскую простую и суровую жизнь. Главное, браслет с шипами сними. Совсем рехнулась: в церковь с металлистскими прибамбасами?!

– Все равно никто не поймет.

– Аллилуия, аллилуия, аллилуия…

Все закрестились.

Ужин у исправника почему-то ассоциировался у Руслана с огромным залом, длинным, как подиум, столом, кучей народа в орденах и вечерних платьях. На самом деле все было довольно скромно.

Столовая комната, посередине – стол, рассчитанный максимум человек на десять. Белая скатерть, блестящая посуда. В орденах был только сам исправник, в вечернем платье – только его дочка. Черное, кружевное, с квадратным декольте, оно давало Анне, дочери исправника, право смотреть свысока на Юлю Лазаревич, в ее скромном дорожном костюме. Ну, или Аня так думала.

Кроме исправника, Дмитрия Ивановича – Руслан все-таки вспомнил его имя – и его дочери, в столовой присутствовал незнакомый человек. Невысокого роста, в черной костюмной тройке, с аккуратной бородой и своеобразными очками: без дужек, с длинным шнурком. Похоже, это то самое пенсне, которое советовали беречь Кисе Воробьянинову…

Дмитрий Иванович, с хрустом поклонившись, поцеловал руки Юле и Анюте, немедленно засмущавшейся. Следуя его примеру, Руслан чмконул воздух у кисти дочери исправника. Ладошка пахла чем-то восточным.

– Позвольте представить: Руслан Аркадьевич Лазаревич, американский путешественник, с супругой Юлией и дочерью Анной.

– Очень приятно, – кивнул незнакомец, блеснула золотая цепь поперек живота.

– Доктор Быков, Вениамин Карпович, из Санкт-Петербурга…

Руслан с Юлей сдержались, а вот Аня таки хихикнула.

– Очень приятно, – склонил голову Руслан, чувствуя, что по спине сбегает струйка пота.

Они пожали руки друг другу.

– Прошу к столу.

Руслан боялся запутаться в столовых приборах, но Дмитрий Иванович, судя по всему, не ставил перед собой цели смутить гостей: у тарелки, белой с рисунком полевых цветов, лежала только одна вилка и один нож.

Служанка, а может, горничная, короче говоря, девушка в фартучке, положила на тарелки бифштексы, открыла бутылку вина.

– Обратите внимание, – поднял палец Дмитрий Иванович, – вино из Ливадии. Сам государь такое пьет.

Вино разлили по бокалам зеленого стекла.

Исправник встал:

– Пью за наших гостей из далекой Америки.

Руслан понял, что от рассказов о "родине" не сбежать.

– Я смотрю, Руслан Аркадьевич, – в шутку заметил доктор Быков, – вы и в самом деле из Америки. Как вы своеобразно с мясом разделались.

Лазаревич взглянул в тарелку. Смешно: и у него и у Юли и у Ани, бифштекс был разрезан на маленькие кусочки, в то время как у остальных – только отрезано с краю.

– Американская манера, – улыбнулся он, – есть две манеры пользоваться ножом и вилкой. В Европе держат нож в правой, вилку – в левой, отрезают по кусочку и едят. В Америке же разрезают бифштекс на части, потом перекладывают вилку в правую руку и едят так.

– Сколько народов, столько и обычаев, – сощурил глаза в улыбке Дмитрий Иванович.

– В Америке все так необычно, – немного манерно закатило глаза Анна, – Руслан Аркадьевич, расскажите, пожалуйста, как вы там живете?

– Как живем… Наверное, так же, как и в России: утром просыпаемся, вечером спать ложимся.

– Вы шутите!

– Нисколько. Могу вас заверить, именно так и поступаем.

– У вас там, в Америке, много всяческих технических новинок? Столько всего придумано, даже автомобили лучше чем у нас…

– Если вы судите по моему, то он к американскому гению не имеет никакого отношения.

Руслан не соврал, сложно представить машину более далекую от Америки, чем УАЗ.

– Я сам ее сконструировал, – привычно соврал он, – так что она такая же русская, как и американская.

– Вы шутите! Если бы вы жили не в Америке, вам не удалось бы построить нечто подобное. Наши мастера на такое не способны!

"Сто лет прошло, – подумал Руслан, – и ничего не меняется. Такие же гламурные курицы с силиконовыми мозгами будут рассуждать об отсталой России, ничего о ней не зная, и полагая, что в Америке – рай земной…"

– Но у вас там зато негров линчуют, – победно добавила она.

"Знакомо. У вас там богатство, но бездуховность. Кто бы мог подумать, что такое отношение к Америке уходит корнями так глубоко…"

– В самом деле, – вмешался улыбающийся как мастер Йода исправник, – почему у вас такое отношение к неграм? Как к людям второго сорта?

Руслан молча развел руками. Он помнил совсем другое отношение к "афроамериканцам", поэтому не мог придумать быстрый ответ.

– Там, где я жил, негров было немного, – выкрутился он, – поэтому не могу сказать, чем вызвана нелюбовь остальных американцев. Ведут себя вроде бы тихо…

– Скорее всего, – заметил исправник, – в таком отношении виноваты сами негры. Вспомните, они совсем недавно в историческом отношении освобождены из рабства. Посмотрите на наших крестьян. Они же как дети: без твердого родительского наставления не способны ни на что разумное.

– Да-да-да! – оживился доктор, – Вот, скажем… Хотя об этом я потом расскажу.

– С другой стороны, – продолжил рассуждение Дмитрий Иванович, – у нас без отеческого наказания крестьянин быстро портится. Вспомним все случаи поджогов, нападений на землемеров. Было такое при крепости? Не было! Все от лишней свободы! Вот вы, Руслан Аркадьевич, какого года рождения?

"Черт, а правда, какого я года? 1910 минус 33…"

– Семьдесят седьмого.

– Ну тогда вы те времена не застали.

– Не скажите, Дмитрий Иванович, – опять доктор, – крестьян революционеры мутят. Вот, Руслан Аркадьевич, скажите, у вас революционеры есть?

– Как вас сказать… Есть, но несерьезные.

– Во-от! Некому ваших негров мутить, а то они и у вас по ночам дома жгли. Все зло – от либералов.

Доктор поправил на лацкане серебряный значок с крестом и всадником.

– Ну, у нас своих либералов хватает.

– Волю! Волю им не давать! У нас с ними нянчатся, а надо…

– У меня, – вставил исправник, – двоюродный племянник в Санкт-Петербурге в Отделении по охранению общественной безопасности и порядка служит. Вот уж он-то спуску не дает.

"Что за отделение? Тут, в Российской Империи, по названию черта с два догадаешься, чем контора занимается".

– Фи, – наморщила нос Анна, – папа, тут нечем гордиться. Юрий пошел в доносители, это же мерзко.

"А, понял. Знаменитая царская охранка…"

– Ничего мерзкого! Он государству служит!

– Папа, давайте не будем говорить на эту тему! Мы же хотели послушать рассказ нашего гостя.

Анна немного попытала Руслана на предмет технического прогресса в Америке, получила ряд невнятных ответов и рассказов об автомобилях и самолетах – вернее, "аэропланах" – и насела на Юлю, с требованиями рассказать о последних тенденциях американской моды.

В этот момент Руслана утащили в курилку.

– Давайте, господа, без женщин и их вечных разговоров о моде, поговорим о мужском.

Исправник, доктор и Руслан расселись в маленькой комнатке-курилке в глубокие кресла.

– Вы, Руслан Аркадьевич, какие сигары предпочитаете?

Исправник открыл деревянный ящичек.

– Я, господа, и вовсе не курю. Просто решил составить вам компанию.

Доктор и исправник закурили.

– Вернемся к крестьянам, – выпустил дым доктор Быков, – В вашем представлении, – он указал сигарой на Руслана, – они как дети. Ха! Вы общались с этими детьми? Это же не люди! Тьма египетская! Дикари, дикие представления о медицине, о гигиене! Едят из одной посуды, спят вповалку, а отсюда что? Болезни, эпидемии! Холера, сибирская язва! Сифилис!

– Ну насчет сифилиса вы загнули, – не поверил Руслан.

– Простите?

– Преувеличиваете.

– Нисколько! Целые деревни болеют! Съездит отец в город в отхожий промысел, сходит к проституткам – и все! Потом домой приедет – пожалуйте, бытовой lues. Малые дети болеют, а вы говорите "преувеличиваю". Эпидемия холеры в стране. Откуда? Оттуда, от бескультурия.

"Пить только кипяченую воду, есть только мытые продукты. И никаких контактов с женщинами".

– Русский крестьянин – дикарь!