Пленники темной воды - Александр Уваров

Конечно, спешить ни к чему. Через весь Старый город — ходу от силы минут пятнадцать. Но ещё покружить немного… и само место ещё раз проверить.

К Нигулисте Вильяр вышел за десять минут до встречи.

Людей на Харью прибавилось, но перед собором по прежнему было безлюдно. Оно и к лучшему.

Вильяр раза два неспешно прошёлся по улице (с видом полнейшего лентяя, которому явно хочется заняться чем-нибудь приятным в этот тёплый осенний день… сходить куда-нибудь… эх, решу сейчас… туда… или туда вот).

Постоял у витрины. Зевак вроде него на улице было немного. Старичок прошёлся вниз, к Вабадузе (не спеша, через кадждые три шага останавливаясь). Подростки с банками пива и плеерами (шумят, руками размахивают и быстро не ходят, могут и встать посреди улицы). Девушка с фотоаппаратом (туристка, конечно, кто же из старожилов придёт в голову виды Старого города снимать) остановилась напротив собора, поднесла к глазам фотоаппарат, покрутила его, выискивая ракурс, глянула, сощурившись, в видоискатель (тут Вильяр слегка забеспокоился, уж больно тщательно девушка настраивала фотоаппарат), щёлкнула пару раз — и пошла дальше.

Ещё парень с девушкой, обсуждая что-то на ходу (по-русски, громко и очень быстро, так что Вильяр и разобрать не успел, что именно) прошли было мимо него, но остановились на мгновение, взглянули на витрину и, не увидев, видно, там ничего интересного, вновь пошли по улице, обсуждая что-то на ходу.

Пока ничего подозрительного.

Вот только фотосъёмка эта… Глупость, конечно, в Старом городе круглый год толпы туристов с фотоаппаратами. И днём и даже ночью ходят. Открыток им мало и брошюр турагентств. Сами всё хотят запечатлеть…

Но ведь и Нигулисте можно снимать почти в открытую. Не таясь. Встать напротив — и снимать.

И само место хорошо просматривается. С улицы — так вообще с любой точки.

Специально выбирали?

«Хорошо, коллегам за мной следить будет легко. Возможно, они уже меня отслеживают. А русским?»

И тут Вильяру пришла в голову совершенно неожиданная мысль.

«Допустим, русским тоже. Не на это ли Старик рассчитывает?»

Если Дмитрий кого-то с собой приведёт — то на таком месте на свет они попадут обязательно. Даже если отслеживать будут с расстояния. С той же улицы, или из здания.

Возможно, Старик и съёмку распорядился провести. Не только самой площадки перед Нигулисте, но и точек, с которых можно наблюдение вести. Вдруг что-то всплывёт… интересное. Тот же турист… с фотоаппаратом или видеокамерой.

И если это действительно так, то похоже это на охоту с приманкой.

Впрочем, может и не сработать. Если Дмитрий провокатор или агент-«двойник» (с перевербовкой, которая его же руководством и санкционирована), русским совершенно необязательно их встречу отслеживать или специально фиксировать. Дмитрий вполне может записать содержание беседы простым карандашиком на бумаге в клеточку. Была бы память хорошая…

Да чёрт с ним! Сколько можно над одним и тем же вопросом биться. Всё равно нет данных. Нет данных! Никаких данных о резидентуре и почти никаких данных о самом Дмитрии.

Предполагать можно всё, что угодно, а проверить… Пока на ощупь всё, на ощупь.

Тринадцать пятьдесят пять.

Вильяр пошёл к Нигулисте.

Через две минуты он стоял на площадке перед собором и рассматривал стенд с расписанием концертов органной музыки.

Потом подошёл к входу в собор и посмотрел на витрины книжного магазина.

Дмитрий не появлялся.

«А ведь и в самом деле… Послушать бы что-нибудь приятное, возвышенное… В суете всё вечно… Вот в пятницу ближайшую… Два часа ровно. Опоздает, наверное. Только бы не надолго. Впрочем, тут хоть полчаса можно стоять. На шпиль смотреть, например. Тоже… возвышенно».

Два часа четыре минуты.

Человек в светлом плаще вышел из дверей книжного магазина, прошёл немного вверх по улице.

Остановился, словно вспомнив на ходу что-то важное, развернулся медленно и как будто нерешительно — и вернулся к витрине магазина.

Посмотрел на часы. Огляделся.

И решительно (даже слишком решительно; не прогулочным, не безмятежным шагом, ступая резко и решительно) двинулся к собору.

«Идёт как на параде» с неодобрением и некоторой тревогой подумал Вильяр. «Лучше бы шёл, посвистывая. Пусть даже пританцовывая. В конце концов, можно же изобразить легкомысленность. Нельзя быть таким серьёзным…Прямо как на параде».

Впрочем, одно у Дмитрия было безупречным — одежда. В точном соответствии с описанием. Светло-серый плащ, серые брюки, светлый галстук с тёмно-синей полоской. Кожаный портфель. Чем то похож на командировочного, что в спешке, на бегу осматривает достопримечательности Старого города.

И ещё…

— Ой, простите!

Он даже немного запыхался на ходу.

— Хорошо, что кого-то тут застал. А то всё не везёт. Вчера заходил — и никого не было. Даже спросить некого…

— А в чём дело? — спросил Вильяр (и тут же отметил, что фразы на русском будут даваться ему не так уж легко, как предполагал он ранее).

— Да представляете — приехали друзья из России в гости. А я им как то рассказал, что у нас тут можно орган в соборе послушать. И сам то забыл про это… А они загорелись — покажи да своди… Мне не до этого было, сам был на концерте в последний раз лет пять назад. А они вот на три дня приехали, просят экскурсию организовать. Вы уж простите за беспокойство…

Говорил Дмитрий ровно, хотя и с некоторым придыханием (неужели продолжал нервничать? или просто одышка не проходила?).

— Ну, даже не знаю, — Вильяр потёр лоб. — Конечно, надо бы помочь… Впрочем… Насколько я знаю, здесь рядом должно быть расписание. Я и сам нечасто бываю на концертах. Давайте посмотрим, может быть найдётся что-нибудь интересное.

— Да им лишь бы орган послушать! — радостно махнул рукой Дмитрий. — Чего там особенно выбирать то…

— Кажется, здесь, на стенде, — сказал Вильяр. — Кстати, можете им и монастырь святой Биргитты показать. Тоже колорит есть, средневековый…

— Вроде и живу тут — и сам всё забываю, — признался Дмитрий и развёл руками.

И улыбнулся, широко и открыто. Как будто и в самом деле был счастлив встретить такого доброго, отзывчивого человека.

— 11 —

16 августа, 1994, вторник, 10.15 утра, спец. объект в Подмосковье

Резкий хлопок.

Искры брызнули в разные стороны, запахло раскалённым металлом.

Облачко едкого, сизого дыма медленно поплыло к потолку, расплываясь волнистыми узорами, растворяясь на лету в застоявшемся, пыльном воздухе ангара.

Пылинки в лучах мощных прожекторов метнулись испуганно, вскинутые вверх взрывной волной. Запрыгали, понеслись потоком, короткими блёстками в резких, насквозь прошивающих воздух белых лучах.

— Вонь то какая!

— Да, запах специфический. Явно не порохом пахнет.

— Да это ещё и от металла запах. Вентиляцию там включите!

Стальная штанга, перебитая взрывом, отлетела от опоры и повисла, болтаясь, на креплении.

Со среза, оплавленного взрывом, сорвалась тяжёлая, тёмно-серая капля и, застыв на лету, упала на бетон опоры стальным дымящимся шариком.

Взревели вентиляторы — свежим, ровным потоком воздух хлынул внутрь ангара, унося прочь и пыль, и едкий, кислый дым.

— С зарядом, по моему, слегка переборщили. Тут не сила важна. Направление. Он должен работать именно как направленный заряд…

— А ты попробуй сталь перебить. В грузовом люке крепления на серьёзные нагрузки рассчитаны.

— Ну сколько раз говорил уже — не на силу надо рассчитывать. Конфигурация заряда, расположение…

— Множественные заряды? Три-четыре?

— Вы снимки смотрели? На предыдущих испытаниях… Два подрыва… А на точках разлома…

— Ладно, снимайте штангу. Вблизи посмотрим.

— А ровно…

— Перебито ровно. Красиво!

— Эстет хренов.

— Точно. Как ножом срезало.

— Оплавлено только…

— Да, это ни к чему.

— Уменьшим заряд и повторим.

— Рискованно. Заряда может не хватить. Конструкция выдержит.

— Ты один фактор не учитываешь. Грузовой люк — в носовой части. Воздействие волн, особенно на ходу и в штормовую погоду. Достаточно будет не разрушить конструкцию, а максимально ослабить её. Дальше всё должно идти естественно.

— Предлагаю три-четыре заряда. Штормзамок и крепления.

— Что ты заладил: «три-четыре»? Где расчёты?

— И заряд на рампу…

— Рампу волнами выбьет. Зачем риск лишний?

— Столько воды должно поступить? Просчитывали? А если штиль будет?

— Сводки почитай. На Балтике осенью всегда шторма.

— Так, тихо всем… Крепим штангу, уменьшаем заряд. Потом с двумя-тремя зарядами проверим. Эй, мужики! Выключайте вентилятор! И так свежо…

— 12 —

Ночь.