День победы - Андрей Завадский

- Веселее, бойцы! - Слова покидали глотку Басова с надрывным хрипом. Попытка взбодрить своих людей превращалась в демонстрацию того, насколько измотан сам командир. - Подтянись! Шире шаг! Еще немного, парни! Не раскисать! Еще рывок!

Идти было тяжело, каждый новый шаг давался все труднее, но Алексей Басов, полковник переставшей существовать армии, держался. Он был лидером, предводителем небольшого отряда, и должен подавать пример своим бойцам, и если суждено упасть замертво, лишившись сил, он сделает это последним, а сперва будет нести своих лишившихся чувств товарищей на себе.

Басов, как и его люди, был снаряжен почти на все случаи жизни. Автомат с подствольным гранатометом ГП-30, восемь снаряженных магазинов в карманах разгрузки, сорокамиллиметровые выстрелы к гранатомету, еще один гранатомет - реактивный РПГ-26 "Аглень" одноразового применения - за спиной, немало, если тащить все это на себе несколько часов подряд, перемещаясь отнюдь не прогулочным шагом. И вдобавок еще рейдовый рюкзак РД-54, битком набитый патронами и всякими мелочами, типа перевязочных пакетов или сухих пайков.

Когда они только готовились к рейду, Алексей сомневался, стоит ли брать с собой так много снаряжения, ведь он не планировал вести бой. Подкрасться, ударить и исчезнуть, пока противник приходит в себя - таков был первоначальный замысел. Часть этого плана удалось осуществить в точности, но потом все полетело к черту, и полковник теперь не поставил бы ни рубля на то, что они живыми выберутся из смертельно опасного леса.

- Командир, я сейчас сдохну, - раздался из-за спины хриплый стон. - Нет больше сил!

Басов обернулся, увидев остановившегося бойца. Старший сержант Олег Бурцев "спекся" первым, чего трудно было ожидать от десантника, ветерана, который провел в горах, на самой границе, не один месяц. Не бледный, не красный - какой-то серый, причем пятнами, гвардеец стоял, шатаясь из стороны в сторону, тупо уставившись перед собой, но едва ли что-то замечая. Ручной пулемет он волочил за собой, сбросив с плеча.

- Боец, приди в себя, мать твою! Ты мужик, или чмо?! Соберись! Осталось немного! Давай, браток, еще чуть-чуть!

- Не могу, - повторил тяжело дышавший Бурцев. - Нет сил!

- Командир, может привал? - подхватил Азамат Бердыев, "штурман" группы. После того, как он использовал переносной зенитный комплекс, свалив вражеский вертолет, бывшему командиру танка было легче всех, но и он уже выдыхался. - Ну хоть пару минут?! Только бы дух перевести!

Бывший танкист, экипированный, как заправский спецназовец, на ногах держался на удивление крепко, но дышал тяжело, с хрипом и присвистом. Его глаза лихорадочно блестели, а по лицу, несмотря на осеннюю прохладу, текли ручейки пота.

- Отставить, сержант! - зло рявкнул Басов, чувствуя, что сейчас не выдержит, сорвется. - Никаких привалов!

Они бежали несколько часов, лишь изредка делая остановки, чтобы свериться с картой и навигатором, бежали, не чуя под собой ног, но чувствуя, как дышит в спину враг. Позади горел взорванный нефтепровод - горел плохо, ведь нефти в трубе не было. Результат многомесячного напряженного труда был уничтожен в несколько секунд, надежды врага на то, что в их моторах будет гореть русская нефть, были развеяны, и он, враг, не собирался этого прощать.

Их искали, из гнали, как диких зверей, замыкая вокруг кольцо облавы. Порой где-то вдалеке пролетали вертолеты, возможно, высаживая поисковые группы в считанных километрах, а высоко над головами, в безвоздушном пространстве, пролетали спутники, обратив к земле объективы мощных фотокамер и непрерывным потоком сбрасывая "картинку" на землю, в штабы и командные центры.

- Мы разворошили осиное гнездо, - произнес полковник, чуть остыв, снова взяв себя в руки. - Задели ублюдков за живое, и теперь они сделают все, чтобы нас найти и прикончить!

- Мы еле держимся на ногах, - воскликнул Матвей Осипов, сбросивший с плеча связку из двух раструбов реактивных огнеметов "Шмель". - Остановимся здесь, передохнем немного, подготовим позиции и встретим выродков огнем из всех стволов! Сколько сможем - положим, чтобы не зря сдохнуть!

- Если ты попросился в мою группу, чтобы геройски сдохнуть - я ошибся в тебе! Умереть в бою - слишком просто, а вот выполнить задачу, нанести противнику максимальный ущерб и при этом остаться в живых, чтоб продолжать войну дальше, это гораздо труднее. Не надо много ума, чтоб быть героем, а мне нужны хорошие солдаты. Так что утерли сопли, собрались с силами, и - бегом марш! За мной!

Басов сказал - как отрезал, и, не дожидаясь ответа, развернулся и пружинистым шагом, переходящим в бег, двинулся дальше. Он не оглядывался, да это было и не нужно - полковник кожей ощутил присутствие рядом своих товарищей. Они были и оставались группой, отрядом, одним целым - и погибнут так, прикрывая друг друга огнем, принимая своим телом пули, предназначенные товарищу. В прочем, Алексей Басов полагал, что до этого не дойдет, он верил в свою счастливую звезду. Но судьба решала по своему усмотрению, неважно, верили в нее или нет.

Лес здесь был не очень густым, все же чувствовалось влияние человека, близость поселений, причем не только небольших деревень. Непролазные чащи возвышались этакими живыми цитаделями, намертво впиваясь корнями в тяжелую, сырую землю, а между ними простирались обширные пространства, почти лишенные растительности. Как раз в тот момент, когда группа выбралась на очередную прогалину, и древесные кроны над их головами расступились, позволив увидеть голубое, в рваных клочьях облаков, небо, и появился беспилотник.

- Воздух! - Матвей Осипов, несмотря на то, что тащил на себе больше, чем остальные партизаны, сохранивший достаточно сил, чтоб смотреть по сторонам, первым заметил опасность. - К бою!

- Твою мать! Это "Хищник"! Чертовы янки!

Несмотря на то, что война закончилась несколько месяцев назад, для начальника штаба мотострелковой дивизии уложившись в считанные часы, воспоминания о марш-броске через ставропольские степи на юг, к границе, были свежи. Этот поход запомнился многим - смертью своих товарищей, позициями врага, взрытыми его, полковника Басова, снарядами. А еще - беспилотными разведчиками "Предейтор", вездесущими, назойливыми, неизменно означающими приближение беды.

- Сейчас, - Олег Бурцев сорвал с плеча свой РПК-74М, заученным движением отводя назад рукоятку затвора и досылая патрон в патронник. - Долетается, сука!

- Отставить, старший сержант! Слишком высоко, ни хрена не достанешь, только патроны зря потратишь! Группа, за мной, к лесу, бегом!!!

"Хищник" над головами горстки растерянных, запыхавшихся людей, заложил вираж, замыкая круг, в центре которого и оказались диверсанты. Алексей Басов понимал, что они уже обнаружены, и если прежде какой-то шанс, пусть призрачный, оставался, теперь надеяться было почти не на что. Но сдаваться и покорно ждать здесь, когда появится враг, чтобы убить их, полковник не собирался.

Подавая пример своим бойцам, Басов первым кинулся к лесу, спотыкаясь, запинаясь о выступавшие из земли узловатые корни, но неуклонно приближаясь к оранжево-бурой стене. Там их будет не так то легко обнаружить, вся хитроумная техника, все эти радары, инфракрасные камеры, мало поможет врагу, а значит, придется рисковать жизнями своих солдат, и тогда игра пойдет на равных.

Алексей Басов рванулся к лесу, позабыв об усталости. Там, в сумраке чащи, они будут в безопасности, их не так просто будет найти, и партизаны хотя бы получат несколько минут, чтобы перевести дух, собраться с силами. Но до леса предстояло еще добраться, а с каждым новым шагом кромка его будто отодвигалась назад.

Пространство словно начало существовать по каким-то новым законам нелинейного мира, прихотливо растягиваясь, искривляясь, так что четыре человека, застигнутые врасплох врагом, несмотря на все усилия, оставались так же далеко от укрытия. А с небес, пробиваясь сквозь топот, сквозь шум крови, разгоняемой по телу яростно колотившимися сердцами, доносилось мерное жужжание - вражеский беспилотный самолет все кружил и кружил над горсткой обреченных людей, не выпуская их из поля зрения своих камер.

- Бегом, бегом, - рычал запыхавшийся Басов, чувствуя, как приклад автомата при каждом шаге больно врезается в спину. - Быстрее!!!

И, наконец, лес распахнул перед ними свои объятия. Отовсюду опустился спасительным сумрак, окутав четырех уставших, испуганных, мало что соображающих людей. И в тот же миг монотонное жужжание маломощного моторчика американского "Хищника" сменилось знакомым стрекотом вертолетных лопастей, и кровь застыла в жилах партизан от этого звука. Враг был уже близко.

Для неподготовленного человека бреющий полет на "Блэкхоке" на высоте не более полумили показался бы пределом экстрима. В распахнутые бортовые люки врывался набегающий поток воздуха, впиваясь ледяными когтями в лица десантников, а под ногами с пугающей скоростью мчалось навстречу, исчезая под брюхом геликоптера, лоскутное буро-оранжевое одеяло леса. Но бойцы Сто первой воздушно-штурмовой дивизии давно перестали обращать внимание и не ветер, и на дрожь пола десантного отсека при очередном маневре лихача-пилота. Свесив ноги, они громко разговаривали, стараясь перекричать гул спаренных турбин "Дженерал Электрик" Т-700-GE-700, и удерживавших в воздухе девятитонную махину вертолета, сообщая ему крейсерскую скорость двести шестьдесят километров в час.