Стратегия одиночки. Книга третья (СИ) - Зайцев Александр А.

Любопытно то, что ему около тридцати, а может даже немного меньше. По местным меркам он очень молод для столь высокого ранга.

Лёгкий остаточный приступ тошноты как нельзя более вовремя подкатил к горлу и позволил скрыть удивление, мелькнувшее у меня в глазах. Сделав долгий выдох через сжатые губы, я поднял взгляд на собеседника и коротко поклонился.

— Благодарю, вы мне очень помогли. — Эти мои слова были не только проявлением формальной вежливости, я и правда был благодарен этому человеку за помощь.

— Болотная лилия и корень горной скворицы находятся на противоположных концах Алхимической Сферы. — Боец легендарного ранга, произнося это, очертил руками в воздухе круг. — Принимать их вместе было очень опрометчивым поступком.

— Я не знал подобных тонкостей. — Мой ответ — полная правда, я не очень силён в алхимии.

— Как и многие… — с улыбкой отмахнулся от моих слов собеседник. — Чтобы разбираться в таких деталях, надо быть алхимиком. — Ярко-зелёные, похожие на чистейшие изумруды глаза сошлись на моей переносице, словно прицел танкового орудия. — Вот если бы вы разбирались в этом поистине увлекательном искусстве, то подобной ошибки не совершили… — Сидящий на стуле замолчал и слегка склонил голову, словно ожидая моего ответа.

Вербует.

Пф-ф-ф-ф…

И что мне делать? Сделать вид, что не понял? А с другой стороны…

Я уже не раз задумывался о том, что мой изначальный план, вступить в цех Проходчиков для облегчения «прокачки», не так и хорош. В этом Цикле я очень быстро двигаюсь по рангам и вскоре достигну Драгоценного Витка, что откроет для меня возможность спуска по Этажам. А это с точки зрения продвижения по рангам куда выгоднее, чем зачистка большинства подземелий и данжей.

Главная привлекающая меня изначально в Цехе Проходчиков возможность — это право официально присоединиться к походу любой другой группы, состоящей в этом же Цехе, в подземелье, если в этой группе будет свободное место. А так как большинство тех, кто зачищает данжи на Айне, являются членами цеха Проходчиков, то это открывало для меня почти все подземелья. Но с каждым пройденным мной рангом, эта так привлёкшая меня изначально возможность всё больше теряет свою актуальность. И также всё более и более заманчивыми становятся те возможности, которые открываются при вступлении в одну из двух других Великих гильдий, к артефакторам и алхимикам. Правда, что к одним, что к другим попасть куда сложнее, нежели к Проходчикам.

Но сейчас меня явно приглашают сами алхимики вступить в свои ряды. Изначально я вообще не рассматривал вступление в Цех Алхимиков, выбирая между Проходчиками и Артефакторами. Но сейчас, сидя на этой жёсткой кушетке, всё отчетливее понимаю, насколько это выгодное для меня предложение. Какой бы ранг у тебя не был, всегда найдётся алхимический состав, который тебя усилит или поможет в решении той или иной задачи. И если начальная алхимия доступна всем, у кого есть деньги, то по-настоящему редкие пилюли и составы в свободной продаже уже не найдёшь.

И главное… членство в цехе Алхимиков откроет для меня новые не испробованные в прошлом Цикле возможности.

Чем дольше думаю о подобном, тем всё более привлекательным мне кажется этот вариант. То, что мне могут дать Проходчики, я смогу взять и так. Не так легко, как с ними, но возьму, а вот то, что мне способны предложить Алхимики, так просто уже не заменить.

Чёрт! Заманчиво. Очень заманчиво.

«Прошлый я» конца того Цикла немедленно бы согласился со столь привлекательным предложением.

— Спасибо. — Склонившись как можно сильнее, я замер в таком положении почти на полминуты и, только выдержав эту паузу, вновь поднял голову.

— Ха! — Немного грустно усмехнулся мой собеседник. — Как я и думал, вы меня поняли. Это подтверждает, что устроенное вами сегодня на Арене не случайность.

Слегка пожимаю плечами никак не подтверждая, но и не опровергая его слова.

— И ваш ответ «Нет», — словно размышляя вслух, продолжает говорить воин-маг Реардена.

— Мне жаль, — но этих слов мало, лучше пояснить, чем оставлять столь влиятельного человека в недовольстве, — но я дал слово. Слово, тому, кого я сам назвал своим учителем, и слово, которое дано было мной добровольно.

— Эндеру из Унудо, если я верно запомнил? — Как-то чрезмерно пренебрежительно спрашивает он.

— Верно. — Не вижу смысла юлить.

— Разве это имеет значение? — Словно отмахиваясь от назойливой мухи, будто невзначай интересуется собеседник.

Подняв глаза, я впервые за весь разговор скрестил взгляд с воином-магом легендарного ранга. Мой голос твёрд и холоден, и я говорю чётко и ясно:

— Это. Моё. Слово.

Почти полминуты мы бодаемся взглядами, и он сдаётся первым. Закрывает глаза, на его губах пробегает немного сожалеющая улыбка, и, склонив голову набок, стоящий на ступени Реардена произносит:

— Моё уважение.

Когда его глаза открываются вновь, в них куда больше теплоты, чем было ещё минуту ранее. Меня не покидает ощущение, что я только что совершил большую ошибку, отказав этому человеку. Очень большую.

И выбор был прост. Никто бы и не узнал, что я нарушил слово. Я же не клялся Эндеру, что непременно вступлю к Проходчикам. Просто пообещал, простыми словами, без каких-либо воззваний к божествам и их Отголоскам. Простейшие весы, на одной чаше которых несомненная выгода, а на противоположной всего лишь какое-то слово, данное к тому же старику, которого скорее всего больше никогда в жизни и не увижу. В «прошлый раз» в схожей ситуации я выбрал выгоду, нарушив своё слово. Это и послужило первым шагом к слому. К тому, к чему в итоге пришёл «прошлый я».

Я всегда, и в жизни на Земле, бывало врал, умалчивал, но если уж давал слово, то держал его, несмотря ни на что. В той ситуации, что сложилась на Айне, ослеплённый жаждой мщения квестерам я нарушил этот свой принцип и в итоге сломался как личность, превратив себя в машину мести. Несомненно, в машину эффективную, но повторить этот свой путь я не хочу. Да и держать своё слово, даже если о том, что ты его нарушишь, никто не узнает, есть в этом что-то глубинно правильное. Так мне кажется…

И это эфемерное «кажется» сейчас перевесило несомненные выгоды от вступления в цех Алхимиков, причём не простому вступлению, а по персональному приглашению!

Возможно я сейчас ошибся.

Возможно это и так.

Но чему меня научила память о грядущем, так это тому, что наши принципы — это и есть наша личность, и нарушая их, ты разрушаешь себя.

Да и Эндер не заслужил того, чтобы я его кинул со своим обещанием. Шериф Унудо многое сделал для меня, и запись в Книге Проходчиков о том, что он мой учитель, это меньшее, чем я могу его отблагодарить. Только благодаря этому человеку начало этого Цикла далось мне столь легко. Да и не стоит забывать, что он практически спас меня после моего похода в пещеру нендов.

— О! — Легонько хлопнув себя по лбу, мой собеседник склонил голову в жесте лёгкого сожаления. — Я забыл представиться, — и, приложив кулак к сердцу, назвался, — Киади из Мунди офицер цеха Алхимиков.

Любопытно, он представился, как и я, без фамилии или рода, значит не благородный, тем ещё более удивителен его столь высокий ранг в столь молодом возрасте. Это означает, что он добился всего сам без поддержки семьи.

— Рэйвен из Сиэтла. — Я понимаю, что он прекрасно знает моё «имя», но таковы традиции.

А вообще с вежливостью на Айне довольно любопытный парадокс. Чем выше ранг у людей, чем больше их сила и влияние, тем больше они соблюдают этикет и элементарную вежливость. Обычный крестьянин или ремесленник может тебя обматерить и послать подальше, а вот достигший легендарного ранга, обладающий огромным влиянием скорее всего будет предельно вежлив даже с тем, кого презирает. Видимо, дело тут как раз в той самой личной силе, когда каждое твоё неверное слово может тебе аукнуться так, что потом не расхлебаешь, и никакие связи и родственники не помогут тебе разгрести то, во что тебя втравил твой длинный язык. Конечно, и из этого правила есть исключения, но в основном подобная тенденция прослеживается довольно чётко.