Когорта - Андрей Валентинов

Ухтомский спрятал бесполезный наган, взглянул на искривленные гримасой ненависти лица. Страх внезапно исчез. Големов не брали пули – но иногда и слово разит.

– Ну вы, канальи!

Голос Виктора зазвенел металлом, словно собирая воедино непреклонную волю его княжеских предков.

– Рас-собачились! А ну, слушай мою команду! На месте… Стой!

Келюс удивленно взглянул на штабс-капитана, но тот лишь усмехнулся. Николай перевел взгляд на парней в камуфляже и поразился еще больше. Ярты не двигались, замерли, пустые глаза, не отрываясь, смотрели на Ухтомского.

– Кругом ма-а-арш! Выполнять!

Ярты, неуклюже повернувшись, зашагали к машине. Келюс обернулся: у калитки все замерло, корни, начавшие было выползать на улицу, застыли в пыли, глухой подземный вой стих.

– Босота! – пробормотал князь, облегченно переведя дух. А я их, представляете, Николай, испугался…

Ответить было нечего. «Камуфляжники» неуклюже садились в «Мерседес», тот, у кого была прострелена голова, упал, его подняли, втащили в машину. Дверца захлопнулась, черный автомобиль рванул с места. В ту же секунду взревел мотор «Волги», и такси тронулось вслед за «Мерседесом».

– Перекурим? – Заметно повеселевший Ухтомский достал « пачку „Кэмела“. – Надо, знаете, и дух перевести…

Николай взял сигарету, но, вспомнив о калитке, обернулся. Проход был пуст, только черные пятна на земле свидетельствовали о том, что виденное – не бред.

– Ну, спасибо, Виктор!.. Но как это у вас получилось? Штабс-капитан дернул плечами:

– Сам не знаю! Подумалось отчего-то, что эти ублюдки не имеют своей воли. Знаете, у нас на фронте порой господа солдатики бунтовать изволили, так у них глаза были такие же. И рожи красные… Ну, я и гаркнул. А заодно, Николай Андреевич, мне вовремя напомнили о его светлости Ранхае. В той поэме, что я переводил, мой предок лихо, знаете, всякую нежить словом припечатывал!

– Револьвер?.. Вы заметили? Странно, что он у вас вообще сработал.

– Ну, чтоб мой наган да не выстрелил! – усмехнулся Виктор. – Хотя вы правы, ситуация вышла занятная. А ведь Варфоломей Кириллович предупреждал!..

– Вы его видели? – встрепенулся Келюс. – Когда?

– Да только что. Ладно, поехали, дорогой расскажу… Они сели в белую «Ладу», Виктор завел мотор, и машина, выехав на трассу, помчалась обратно, к станции «Водный стадион».

Ухтомский рассказал все, как было, умолчав лишь о странном пророчестве. Родную землю князь покидать не собирался, и слова Варфоломея Кирилловича его сильно задели. Штабс-капитан твердо решил, что никогда не уедет из России.

– А у вас как дела? – поинтересовался он. – Мы с господином Плотниковым не ждали вас так скоро. Отчего вы вернулись?

– Море холодное, – усмехнулся Келюс. – Подышал свежим воздухом, бином, и хватит… Мик здесь?

– Наверное, уже в присутствии, то есть в офисе. – Ухтомский взглянул на часы. – Мы как раз собирались с ним на полигон…

Штабс-капитан осекся, сообразив, что сболтнул лишнее, но Келюс сделал вид, что не заметил.

«Лада», свернув на Ленинградский проспект, помчалась к центру. Ухтомский молчал, движение было интенсивным, и он сосредоточился, чтобы не быть остановленным вездесущими «городовыми». Между тем Лунин лихорадочно пытался понять случившееся. Год назад Фрол расправился с бандитами Волкова, но даже он не мог командовать яртами. Может, потомок Ранхая и в самом деле способен разить словом? «И бесы повинуются ему», – вспомнилась Николаю фраза из Книги, которую он никогда не признавал священной.

Ухтомский, не догадываясь о сомнениях Келюса, лихо крутил баранку, маневрируя среди потока машин, и даже стал насвистывать нечто веселое. «Лада», промчавшись проспектом, свернула в тихий переулок.

– Приехали. – Ухтомский затормозив возле старинного пятиэтажного особняка, у входа в который висело несколько новеньких вывесок с названиями фирм. – – Кажется, господин Плотников уже здесь.

Он не ошибся. Мик был в офисе и, похоже, успел заждаться Виктора. Во всяком случае, на появившегося в дверях Ухтомского он взглянул сурово, но выражение мигом изменилось, как только он увидел Келюса.

– Не помешал? – Лунин быстро оглядел щегольски оформленное помещение с многокнопочными факсами и экранами компьютеров. – . Или я срываю рабочий процесс?

– Николай! – Мик разом потерял всю свою важность. – Как здорово! Вы-то откуда?

– Мы с господином штабс-капитаном немного прогулялись. – Лунин выразительно взглянул на Ухтомского. – Потратили малость бензина. Дефицит, конечно…

– А-а… Ну да… – Плотников почесал стриженый затылок. – Бензин-то у нас есть. Так откуда вы?

– С кладбища, господин подполковник! – бодро отрапортовал Ухтомский. – Прокатились малость.

– Да бросьте вы! – рассердился Мик. – Бензин, кладбище… Расскажите толком!

– Коротко или подробно? – Келюс устроился в глубоком кресле и достал сигареты. Деловой тон Мика по-прежнему вызывал у него улыбку.

– Давайте коротко, – предложил тот, также закуривая. Лунин задумался.

– Коротко… Ольга в безопасности – раз. За мной идут по пятам – два. И если бы не Виктор, то я был бы уже покойником. Это, стало быть, три… Между прочим, ты, помнится, обещал помочь. Или это только из вежливости?

Плотников явно растерялся, сразу же потеряв свой апломб.

– То, что Ольга… Это, конечно, хорошо. Но… Николай, вы не преувеличиваете?.. Лунин встал:

– Ваше «но», мон шер Мик, чрезвычайно красноречиво. Прошу прощения за беспокойство. Вечно я, бином, приношу неприятности!..

– Да вы что, Келюс! – Мик вскочил, возмущенно взмахнув руками. – Куда вы?

Николай пожал плечами – идти было некуда.

– Я обещал вам, что мы сможем уйти по Каналу, но я… Мы… еще не кончили тут дела. Мне нужно еще несколько дней. Если вас действительно ищут и выйдут на наш офис, будут неприятности…

– Еще бы! – охотно согласился Келюс.

– Господин подполковник, это бесчестно! – Ухтомский вскочил, бешено блеснув глазами. – Господин Лунин ваш друг!

– Конечно, конечно, – закивал Мик, поглядывая на Виктора с некоторым испугом. – Но ведь у нас задание!..

– Да ладно, – махнул рукой Келюс. – Бросьте, Виктор…

– Не брошу! Нашим заданием, господин подполковник, было прежде всего уничтожить скантр Тернема. Это сделали, как вы знаете, без нас. Господин Соломатин погиб! Если вы теперь не поможете господину Лунину, я откажусь вам подчиняться и уйду с ним. Можете потом отдавать меня посмертно под трибунал. Когда мы все встретимся там, уверен, Михаил Модестович поддержит меня, а не вас!

Упоминание о Корфе, похоже, добило Мика.

– Нет… Да я… конечно, – несвязно проговорил он, а затем встал и дернул подбородком.

– Хорошо. Уходим сегодня же вечером. Виктор, вы сейчас же едете на полигон и решаете все вопросы. Справитесь?

– Так точно, – тихо ответил Ухтомский, постепенно остывая. – Прошу прощения, господин подполковник. Погорячился…

– Пустяки, князь!

Ухтомский коротко кивнул и вышел. Внизу зашумел мотор «Лады».

– Извините, Николай, – вздохнул Мик. – Я просто не думал, что вы в такой опасности. Понимаете, я не имею права пользоваться Каналом без особой нужды, это колоссальный риск…

– Я и не обижаюсь, – пожал плечами Келюс. – Если бы знал, что тут такие сложности, то вообще не возвращался бы в Столицу. В Самару поехал бы, что ли…

– Они найдут вас и в Самаре. Так, по крайней мере, будет спокойнее. А вы знаете, Келюс, у нас о вас уже наслышаны!

– В контрразведке?

Новость Лунина совершенно не порадовала.

– Почему в контрразведке? – удивился Плотников. – О вас очень хорошо отзывался господин Тургул. И кроме того, там уже известно, как был уничтожен скантр Тернема. Ведь это сделали вы с Фролом Афанасьевичем…

– Я тут ни при чем… А про Ольгу они тоже знают?

– Про Ольгу… – неуверенно протянул Мик. – Они… Нет, Николай, не знают! С Ольгой… Чтобы ей помочь, я не пользовался Каналом, это совсем другое, нечто вроде… Мой научный руководитель называет это «мгновенным слепком». Будет свободное время, попытаюсь пояснить, хотя, честно говоря, это пока что чистая эмпирика почти без теории. А если совсем просто, то… В том мире, у нас, Ольга и ее семья… – Ее нет, – тихо проговорил Лунин, и Мик согласно кивнул.

– К сожалению, кое-кто сумел пронюхать. Такие отморозки, я вам скажу! Поэтому Ольгу здесь уже ждали… Николай, если вас будут спрашивать…

– Буду молчать, как истинный, бином, большевик.

– Вы так не шутите. – Мик неодобрительно покачал головой. – Особенно там. Знаете, у наших предков странное чувство юмора…

Николай не стал спорить. Хотелось отдохнуть, безумная гонка, длившаяся уже который день, вымотала окончательно. К счастью, в офисе кроме комнаты, начиненной современной техникой, оказалась еще одна, маленькая и уютная, предназначенная для приема гостей. Там стояло большое глубокое кресло, которое Келюс тут же оккупировал и немедленно заснул.