Далёкий Друг - Александр Потапов

Этот мир отличается от нашего, хотя человек вполне мог бы приспособить его для жизни. Но здесь обитают не только безобидные хищники. Существует и разумная жизнь: она проявляется в виде больших, метра полтора в диаметре, шаров. По-моему, у них нет стабильной оболочки; форма, хотя и шарообразная, но принять они могут и любую другую. Я склонен называть их разумной плазмой.

К чёрту отступления; это сейчас, вбивая в текст буквы, я пытаюсь анализировать, тогда всё было иначе. Присутствие постороннего в паре шагов ощущалось явственно, но какой-либо тревоги по этому поводу не было. И это не плод моего воображения, а реальность. Кто-то невидимый рядом. Значит, всё в округе не так просто, и сгустки разума не вся местная элита, есть ещё некто. И некто не враг.

Мир, который существует где-то, а может, и в другом времени. Я попытался охватить взглядом всю планету, благо новое зрение даёт такую возможность. Здешняя жизнь располагается не только на одной. Целый блок обитаемых миров вращается вокруг красноватого солнца. Население планет различно, но в некоторых их частях есть места, где все формы жизни творят нечто общее. Они не знают преград как в расстоянии, так и во времени. Понятие смерти им знакомо, но жители этого мира не ассоциируют его со своим существованием.

Мой гид даёт крохи информации по местной истории. На заре цивилизации они были вполне приличными гуманоидами, так же, как и мы, резали друг друга, сражаясь в бесчисленных войнах. Вот только появился в их рядах некий проповедник с идеями вечной жизни в благости и миролюбии. Главное условие местного пророка – жизнь в обществе. Каждый – клетка целого организма. Идеи приобрели популярность, и иномиряне начали создавать новую общность. Совместный мозговой штурм позволял решать любые задачи. Общество развивалось невиданными темпами. Они смогли избавиться от ненужных биологических тел, обрели вечность. Всеобщий разум давал надёжность, комфорт и покой. Имён у этих существ не осталось. Их общение между собой – перенос мыслей в виде луча с индивидуальной частотой. Такая система позволяет сразу понять, кто твой собеседник, и поэтому, даже имея общий разум, они сохранили черты индивидуальности.

Мне не совсем понятен уклад их жизни. Хотя, конечно, крохотная экскурсия и не могла пролить свет на какие-либо серьёзные аспекты существования того мира. Обладая вечной жизнью и способностью к перемещениям, местный разум как-то замкнулся в этом своеобразном рае. Уровень жизненного комфорта, даже, скорее, не жизненного, а эмоционального, крепче цепей приковывал здешних интеллектуалов к планетной системе.

Все планеты, где они «живут», пригодны к обитанию белковой жизни, да я и сам свидетель существования экзотической фауны здешних мест. К слову, никакими ресурсами планет хозяева не пользуются уже давно: энергетической оболочке много и не надо, а необходимые крохи энергии вполне по силам добыть, не напрягая матушку-природу. Никто не препятствовал мне в этом безумном путешествии. Это настоящее чудо – видеть далёкие миры, не знающие техники, живущие в единении с природой, населённые такими высокоразвитыми существами!

Я не знаю причины интереса к моей скромной персоне, но, думаю, она есть. Для элементарного разговора необходимо просто понимание друг друга, а новый приятель, похоже, в полной прострации, не говоря уж обо мне.

Получается, что прибор, созданный моей командой и волею случая получивший возможность функционировать как передатчик в невероятном диапазоне волн, позволил осуществить контакт, так сказать, технически. С его помощью я смог пробиться к чужому разуму, а тот, в свою очередь, заинтересовался новым знакомым. Но каким образом у меня в голове возникает картинка, не понятно. Я уверен, что это делает мой Далёкий Друг (я теперь буду так называть инопланетянина). Он щедро делится информацией, помогает анализировать её, тем самым подготавливая меня к адекватному восприятию подобных вещей.

После начала общения меня проинформировали: контакт возможен только с той стороны. Прибор будет молчать, но если «боги» той земли надумают поговорить, то канал связи откроется. Вот ведь дела: похоже, мы для них значим не больше пыли под ногами. Мой Друг знает о продолжительности нашей жизни, поэтому контакт должен повториться по крайней мере ещё раз, иначе бы не было упоминания об этом.

Глава 17

– Виталий! – сквозь шорох звуковых помех аппарата слышится голос жены, – ты же сегодня на работу собирался. Уже пора, вставай, дорогой.

До носа добирается аромат дорогого кофе.

– Значит, на работу. – Идея, предложенная супругой, не укладывается в голове. – А зачем?

Вопрос, заданный себе самому, остаётся без ответа.

Несколько дней работавший без перерыва мыслеприёмник неожиданно замолкает. Это были счастливые часы. Мне позволили интересоваться практически всем без ограничений. Привычный мир, нет, не перевернулся, а просто стал маленьким, каким-то скукоженным. Констатация этого факта навевает грусть, но чашка кофе с мягкой пышной ватрушкой, тающей во рту, возвращает к жизни.

Сбросив лень, как удав старую кожу, привычными действиями привожу себя в порядок. Не проходит и двадцати минут, как я побрит и наодеколонен. Наталья уже у порога поправляет мне галстук, и я, поцеловав жену, иду к машине. Внедорожник, умытый лёгким дождичком, сверкает белоснежной глыбой. Вот только этот сугроб почему-то завалился на бок. Сердце ёкает, неужели? Подойдя ближе, понимаю, что не ошибся. Два левых колеса безжалостно порезаны. Причём покрышки восстановлению уже не подлежат. Суки! Ну, допустим, хочешь меня достать, так при чём здесь машина? Я не злопамятный человек, но эту проблему, чтобы не забыть, выбиваю в мозгу как зубилом на камне.

Офис фирмы встречает непривычной суетой. Солидные, уверенные в себе мужики, разбившись на небольшие группки, рассредоточились по углам. По коридорам с невозмутимыми лицами бродят подозрительные типы. Мои вопросы к ним начисто игнорируются. Вполне естественно, кабинет генерального директора закрыт и опечатан. Заметив моё появление, активно подтягивается народ. Вопросы стучат в голове бесконечной пулемётной очередью.

– Давайте уйдём из прохода, а то мы мешаем! – обращаюсь к сотрудникам, видя безуспешные попытки лиц в чёрном пройти из кабинета в кабинет.

– Пойдёмте в приёмную, там никого нет, – живо ориентируется в ситуации моя расчудесная секретарша Ниночка.

Без возражений все переходят в роскошно обставленное помещение (на имидж я денег не жалел никогда). И, похоже, моя первая фраза подтвердила их самые худшие предположения:

– Закуривай, ребята!

Здесь необходимо сделать коротенькое отступление. Дело в том, что курение в фирме всегда было больше похоже на некий ритуал, чем на банальный перекур. Понимая, что люди у меня в большинстве своём серьёзные и курящие, я обставил курительную комнату с неслыханной роскошью. Кожаные диваны, стеклянные журнальные столики, заваленные последними новинками технической литературы, огромные, в полстены, телевизионные панели. Таким образом, народ ходил туда совсем не подымить, а в удовольствии поработать, поделиться проблемами. Кофе бесплатно и в неограниченном количестве. Мало того, я отгородил несколько крохотных кабинок на три человека, и, если возникало желание посекретничать, сотрудники могли уединиться. Надо сказать, мои нововведения окупились сторицей, и этот зал стал генератором идей, куда тянулись посидеть и некурящие, ведь мощная вентиляционная система не оставляла в курилке даже запаха табака. В остальных помещениях курить, нет, не запрещалось, но было не принято, считалась дурным тоном. Но только не сегодня.