Проверка (СИ) - Геннадий Ищенко

— Пока десять золотых, — ответила швея. — Это задаток, а рассчитаетесь, когда мы все пошьем. За два дня должны успеть, но вашу пижаму доставят завтра.

Едва Настя рассчиталась со швеей, как приехал башмачник. Им оказался пожилой и почти лысый мужчина с недовольным лицом. Было видно, что он за день устал, так что его недовольство, наверное, было связано с поздним вызовом. Вместо рисунков он привез большую сумку с обувью.

— Мне сказали ваш возраст, и я кое‑что привез, — сказал он девочке, вываливая обувь на пол. — Может быть, что‑нибудь подберем вам по ноге, а из остального сможете выбрать образец для заказа.

У Насти были такие ноги, что и дома было сложно найти обувь, которая нигде не жала и не натирала бы пальцы, и здесь она из двух десятков пар выбрала только одни туфли на высоких каблуках, все остальное по разным причинам было забраковано.

— Это туфли для танцев, — сказал мастер. — По мостовой вы в них не пойдете.

— Для мостовых пошейте мне вот такие, — выбрала девочка. — И еще вот эти, у которых совсем нет каблука. Скажите, вы не сможете мне пошить домашнюю обувь? А то моя протерлась.

Он не понял, о какой обуви идет речь, поэтому ей пришлось вытащить свои шлепанцы.

— Можете их сделать из ткани покрасивее и украсить шитьем или мехом, — сказала Настя, видя, что он заинтересовался ее заказом. — Подошва должна быть кожаная, но и на нее нужно изнутри наклеить или нашить ткань. В такой обуви ногам очень удобно.

Заплатив мастеру задаток и получив уверения в том, что через два дня вся обувь будет пошита и доставлена, девочка его выпроводила и заперла дверь. Хорошо было бы искупаться и Верн что‑то говорил о мытье, но она за сегодняшний день так вымоталась, что не могла уже думать ни о чем, кроме кровати. Настя рано заснула, поэтому и проснулась, когда за окнами только начало светать. Ей приспичило в туалет, а вчера она не узнала, где здесь это жизненно важное помещение. К счастью, помог книжный опыт. Девочка поискала в памяти то немногое, что об этом читала, и полезла искать под кровать. Книги не обманули, и она нашла ночную вазу, которая на треть была заполнена водой. Облегчившись, Настя опять залезла под одеяло и решила скоротать время до завтрака разговором со своими советниками.

— Я вам не помешала? — обратилась она сразу к обоим. — Вы еще ничего не надумали?

— Ты о смысле жизни? — ехидно спросил Лор. — Если о нем, то у меня для размышлений было слишком мало времени.

— Я хочу знать, что делать дальше, — не обращая внимание на слова паладина, сказала Настя. — Через два дня я буду вся из себя благородная, даже новые трусы обещали пошить. И что дальше? У вас часто графини живут на постоялых дворах?

— Хочешь сказать, что нужно покупать дом? — спросила Элла. — В столице он должен дорого стоить. И к дому положено иметь слуг, лошадей и карету для выездов. Золота у тебя много, наверное, хватит все это купить и прожить несколько лет…

— Самое глупое занятие — это загадывать свою жизнь на много лет вперед, — перебил ее Лор, — Особенно глупое для женщины. Она может через пару лет выйти замуж, и все проблемы отпадут сами собой. Или богиня вернет ее обратно. Надо подумать над тем, как достойно устроиться, не связывая себя с покупкой дома. Ей еще нужно войти в столичное общество…

Паладин со жрицей затеяли очередной спор, от которого пришлось отвлечься, когда постучали в дверь. Оказывается, Верн о ней позаботился и заказал на утро горячую воду и служанку. Вода прибыла в большой, наполовину наполненной бочке, которую в комнату внесли двое слуг. Мыла Настю молодая служанка. Она рьяно взялась за дело, использовав для мытья какую‑то серую пасту. Полоскания после такого купания не предусматривалось, поэтому девочка выбралась из бочки и дала себя вытереть. На середине этой процедуры служанке стало плохо. Ее глаза округлились, кровь отлила от лица, и женщина упала на пол, ударившись об него затылком.

Глава 6

— Ваше величество, я посмел вас побеспокоить, потому что нахожусь в растерянности! — сказал королю его первый министр граф Варк Зикарт.

— И что же это за дело, которое ввергло вас в растерянность, любезный граф? — с любопытством спросил Габриэл. — Наверное, что‑то не совсем обычное? Садитесь в кресло и излагайте!

Семидесятилетний граф с облегчением опустился в кресло, которое в королевском кабинете поставили специально для него, и сказал находившемуся здесь же секретарю:

— Азам, передайте начальнику столичной стражи, чтобы вошел сюда. Будет лучше, если он сам доложит королю и ответит на все вопросы. У меня во время его доклада их было много!

Король редко занимался государственными делами. Большинство их он переложил на своего первого министра, который некогда был его воспитателем. Поэтому подобные вольности со стороны министра в присутствии короля были в порядке вещей, и секретарь со всех ног бросился выполнять приказ. Едва он исчез, как в открывшуюся дверь кабинета вошел барон Джур Мавад. Прошагав к сидевшему за столом королю, он почтительно поклонился и замер.

— Барон, расскажите его величеству все то, что рассказали мне! — приказал граф. — И рассказывайте со всеми подробностями.

— Три дня назад к нам прибежал хозяин постоялого двора «Императорский», — начал свой рассказ начальник стражи. — За день до этого к нему вселились два странных постояльца…

— И в чем же заключалась их странность, барон? — спросил Габриэл, который до прихода своего первого министра изнывал от скуки и был страшно доволен развлечением.

— Уже вечером к нему зашли двое. Мужчина лет шестидесяти, по виду бывший военный, ничем особенным не отличался от многих других, но с ним была девчонка лет тринадцати или чуть старше, которую хозяин сначала принял за бродяжку. На ней была явно большая для нее мальчишечья одежда, а обуви не было вовсе.

— Действительно попрошайка, — согласился король. — И он их пустил?

— Хозяин наорал на девчонку, за что ее сопровождающий чуть его не зарубил. По его словам, это была знатная дама, с которой в дороге приключились какие‑то неприятности.

— Сказать можно что угодно, — заметил король. — Он как‑то доказал свои слова?

— Он потребовал два лучших номера и отсыпал хозяину кучу золота, — ответил барон. — В тот же вечер на постоялый двор прибыли лучшие мастера, которым заказали обувь и одежду. По заказам никто не торговался, и вчера все они были оплачены.

— Вы меня заинтриговали, барон! — потирая руки, сказал Габриэл. — И кем же оказалась эта парочка? Если к вам примчался сам хозяин, значит, у него были для этого основания.

— На следующий день после вселения к молодой особе отправили горячую воду и служанку, — продолжил свой рассказ начальник стражи. — Обычное, в общем‑то, дело после дороги. Когда служанка мыла девочку, ее удивило то, что на ребенке был золотой пояс, а после мытья она заметила на ее шее алмазный амулет богини и хлопнулась в обморок. Девочка вытерлась сама, а служанку из номера унесли. Естественно, что она обо всем рассказала хозяину. Он записывает имена постояльцев, но только тех, кто производит расчет. До этого случая девочка его не интересовала, после он лично сходил к ней и потребовал назваться. Она ему и назвалась графиней Нальдой Рожди. После этого он к нам и прибежал!

— Как Нальдой? — не понял король. — Род графов Рожди угас тысячу лет назад. О них уже все давно забыли бы, если бы графиня Нальда Рожди не стала первой королевой Вардага! У девочки точно алмазный амулет? Что вы молчите, рассказывайте дальше!

— Меня, ваше величество, тогда не было в столице, поэтому делом занялся один из трех моих помощников. Он решил сначала разобраться с тем, кто сопровождал девицу. Этот тип назвался Верном из рода Мартов. Быстро выяснили, что он двадцать лет служил дружинником у графа Фельмора, а вскоре после его смерти ушел со службы.

— Были какие‑то причины? — спросил король. — Обычно таких служак оставляют доживать.

— Рано ему еще доживать, — сказал барон. — Ему шестьдесят, но выглядит моложе и еще силен. У него был дом в деревне, которая стоит на землях барона Рожера. Туда послали человека, который рассказал престранную историю. В тот самый день, когда в «Императорский» вселились наши постояльцы, управляющий барона был в деревне и вознамерился выбросить из дома женщину, которая перестала платить аренду. Так вот, это у него не получилось. По словам жителей, к нему подошла малолетняя жрица и заплатила долг. После этого управляющий с дружинниками уехал. Жрица обратилась к крестьянам с просьбой продать одежду. Надо сказать, что в деревню она пришла почти голой.

— И одеждой ее обеспечил этот Верн? — догадался король.

— Совершенно верно, ваше величество, — подтвердил барон. — Он ей еще помог купить у старосты жеребца. Как сказал наш человек, купили настоящего боевого коня. Мы узнали в конюшне постоялого двора, что такой конь был, но его на второй день поменяли на кобылу. Но самое интересное началось дальше! В деревне ничего нельзя сделать так, чтобы этого кто‑нибудь не увидел, а потом всем не разнес. С этой жрицей были два каких‑то крестьянина, которые помогали ей нести очень тяжелые сумки. Потом они ушли из деревни, но вскоре опять прибежали, но уже не по дороге, а полями. Они что‑то рассказали Верну, который оседлал коня и поскакал по дороге. У съезда на заброшенный тракт росла большая роща. Так вот, он в нее что‑то кинул и опрометью бросился обратно в деревню, а роща выгорела в считанные мгновения!