Иные (СИ) - Волков Влад

Но меня мало интересовало копание в его прошлом, а также изучение его семейного древа вместе со всеми тайнами. Разгадывать надо было совсем другое дело, а общение с Китом за всю мою карьеру всегда было довольно приятным. Мы, бывало, даже пропускали по стаканчику в ближайшем баре после работы по пятницам, пока его не закрыли и не превратили в бильярдный клуб. Это ж надо, хорошая ведь была забегаловка…

— Какая Нахема!? Ты отчёты мои почитай! — возмущался он и качал головой, нарезая круги перед моим столом в небольшом кабинете, — По тому типу, что позавчера привезли да по вчерашней дамочке!

— Ох, да, прости, ещё не добрался, что-то нашел интересное? — поглядел я на него.

— Ни-че-го! — процедил он с усмешкой и развёл руками в стороны.

— Замечательно, Кит, очень помог. Теперь сэкономлю время и не буду читать эти отчёты, — усмехнулся и я в ответ на это его заявление.

— Да ты не понял, Лэмбс, — назвал он меня по фамилии, такое время от времени случалось, хотя, чаще всего, конечно же, звал просто Дэррилом, — Я ничего не нашёл внутри! В этом-то и вся соль!

— Не совсем понимаю, «ничего не нашёл»? И? — нахмурил я лоб, пытаясь осознать всю важность такого заявления, но что-то не получалось.

— Органы! Органов нет! Мышечных тканей нет! Ничего нет! Это просто кожа, жилы и кости! Всё остальное просто высосали, удалили, растворили, я не знаю! Ни мяса, ни внутренних органов, да я никогда такого не видел и даже не представляю, как они это сделали!

— Ну, не всех органов нет, глаза я сам видел, глубоко в глазницах засели, — сказал я ему сразу.

— Да, всё, что есть, осталось в голове: язык, глаза, внутреннее ухо, обезвоженный мозг, это есть. Остальное же растворили и удалили! Высосали! Вообще всё. Кишки, сердце, даже внутренние половые органы. Наружные есть, а внутри ничего! Это… Это, я даже не знаю, что вообще такое, — едва не истерил патологоанатом.

— А до вскрытия хорошо осмотрел все складки кожи? Как это всё могли удалить? Я кроме отметин на шее ничего не видел же, — поинтересовался я.

— Вот, вроде как, сквозь них-то всё и удалили! Но это до какой жижи надо было мышцы растворить вообще! Ты видел диаметр отверстий? Это даже не вампиры, это я, нет, ну, я попросту теряюсь, Дэррил. Ты меня этими телами поставил в положение песчинки, вокруг которой не просто неизведанный песок, но над ней ещё и целый океан неизведанного и непонятного. Никогда в жизни такой растерянности у меня ещё не было! — восклицал он.

— То есть, растворили внутренности, высосали вместе с кровью через шейные артерии? — пытался я уточнить и понять.

— Да там ни вен, ни артерий, ни капилляров не осталось. Ни на кончиках пальцев, ни под кожей плотного лба. Там всё высосали, его будто какой-то кислотой накачали сперва, а потом все жидкости и растворы изъяли. Кровь, лимфу, желчь, все соски! При этом, не повредив кожу и не разложив кости, — он реально выглядел невероятно озадаченным.

— Да уж, загадка не из простых…, - я полез в компьютер, проверяя электронную почту, нет ли ответов из других городов о подобных делах, но помимо спама никаких дельных писем за вчера и сегодня попросту не было.

— Кто сделал такое, Дэррил? Ты же видел, на них там и кольца, и ожерелья, и серьги! С них ничего не забрали! Просто высосали всю кровь и все внутренности! Как… кто… за что… — хватался он за свои кучерявые тёмные волосы.

— Не знаю пока, — медленно признался я, — Но постараюсь выяснить. Какая-то сверхъестественная дичь, ты прав, — приходилось соглашаться с тем, что творится что-то невероятное.

— Слушай, ну ты отчёты прочти, чем смог помог, неразбериха лютая… И женщина, и мужчина высосаны через шею, одинаково, других ран и проколов на теле нет, все драгоценности при них. Язык, глаза и прочее внутри головы — на месте, других внутренних органов и мышц нет, на этом, собственно, и всё. Пойду, продолжу лабораторные тесты, может, отыщу какой фермент, следы чего-нибудь внутри, — сказал он, направившись к двери.

— Давай, удачи! — сказал я, — Надеюсь, и вправду что-нибудь найдёшь, что сдвинет это дело. Уж постарайся, я сам двое суток в тупиках пробегал.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

От слова «в тупиках» сразу возник в голове уже реальный образ подворотни из памяти, куда я удирал от прямо-таки настоящего клыкастого вампира. Эти воспоминания нахлынули настоящей панической атакой, что я даже пропустил последние слова Янга перед его уходом.

Молча, завис, сидя за столом, погружённый в жуткие сцены из вчерашних воспоминаний. Никогда прежде в своей жизни я не испытывал подобных ощущений. И то дыхание в затылок, и то преследование топотом множества детских ног, да ещё вид изуродованных опустошённых тел… И безобразная хищная тварь из снов… Всё теперь перемешивалось калейдоскопом пугающих образов, сливаясь в одну картину воцарившегося безумия последних дней.

Я будто бы не мог проснуться от кошмарного сна, реальность отдалялась, она погружалась в морок, как Лондон погружается в туман. Уже даже жнём! Какая-то вереница немыслимых событий. Трупы без крови, сторож, отказывающийся давать показания, книги про вампиров…

Пока нарастала моя паника, в стеклянную часть двери кабинета кто-то несильно постучался. Фигура в тёмно-синей форме сквозь мутное стекло кабинета выдавала кого-то из офицеров. Судя по телосложению, кто-то довольно тощий, вероятно Рид.

— Да открыто там, господи, — отозвался я погромче, привыкший, что ко мне обычно просто заходят. Что начальство, что коллеги, что вон Кит Янг, и только младший офицерский состав из числа констеблей может вот так робко стучаться, не смея беспокоить.

— Могу я войти, сэр? — он ещё спросить удумал.

Измотанное лицо Маккея просило сжалиться над ним, впустить и выслушать. А хотелось, конечно же, послать его подальше, бросить сейчас всё, и выйти прямо в окно, растворившись бесследно в тумане среди творящегося там хаоса. Одна головная боль следовала за другой в бесконечной веренице нахлынувших проблем.

— Ты уже вошёл, Кирк, давай докладывай, — поморщился я, подталкивая его быть более уверенным и переходить сразу к делу.

— Просто хотел доложить, что мы ещё вчера отправили бригаду на поиски ребёнка, дело ведёт Ховард, он у нас, можно сказать, спец по похищениям, задействовал свои связи и лучших людей.

— Какого ребёнка? Какие похищения? — схватился я за пульсирующие виски.

Что сейчас несёт этот констебль? Зачем мне об этом докладывать? Причём тут тогда я, если дело уже ведёт детектив Ховард. Я пытался найти логику, какие-то связи, как-то переварить услышанное, но не мог. Словно я в своём кошмарном сне с мантикорами проспал на сутки больше и выпал из происходящего, пропустив целый день каких-то событий.

— Вы вчера ночью вызвали бригаду, дежурил мой брат Терренс, один из тех, кто поехал на вызов. Там была женщина не в себе, вооружённая ножом, кидалась на всех, требовала найти её сына. Мальчик Питер. Играл с футбольным мячом под окнами их квартиры и исчез, растворился в тумане, — пояснил он мне и вдруг картинка сложилась.

Не та её часть, какую хотелось бы видеть собранной, а лишь небольшой кусочек про ту одичавшую даму. Но я действительно вызывал за ней наряд полиции, а Питером, как выясняется, был тот мальчуган с мячом. Да я же видел его буквально перед беседой с тем адвокатом…

Рыженький кудрявый малец, лет семи-восьми, в жилете и шортах, каком-то подобии летней школьной формы, как мне кажется. Чеканил ногой мяч, считая про себя, но при этом как бы и вслух, шевеля пухлыми губами. Как сейчас помню! Так это и был пропавший Питер? Боже, что ж творится на наших улицах.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

А я ещё был уверен, что похититель это какой-нибудь вурдалак, и некий Питер давно обескровлен, валяясь в канаве, в подворотне или на обочине. Надеюсь, парня всё-таки найдут живым и здоровым. Ховард, конечно, спец, но если такое преступление не раскрывается в два-три дня, обычно пропавшие без вести уже не находятся, по крайней мере, живыми. А чёртов туман ещё может изрядно подпортить следствие, мешая перемещаться по городу и вовремя что-либо заметить.