Я не умею прощать! - Наталья Берзина

– Здесь все на месте. Но почему он вывернул сумку?

– А что у вас в ней? Украшения или что-то другое ценное? – мягко спросила Ирина.

– Нет, там только одежда, ничего особенного.

– Вы помните, что именно?

– Конечно, я ведь сама складывала!

– Давайте посмотрим, вам ведь все равно нужно что-то надеть.

Сумка оказалась опустошенной лишь наполовину. Когда Таня выложила все, на самом дне обнаружился черный пластиковый пакет.

– Я не знаю, что это! – воскликнула Таня, показывая на него.

– Оденьтесь. Я позову мужчин, – твердо сказала Ирина.

Когда Таня привела себя в более-менее приличный вид, Ирина крикнула Петра.

– У нас неопознанный пакет обнаружился, – заявила она, когда Петр с Волошиным вошли в комнату.

– Где? – уточнил Петр.

– В сумке на самом дне. Тот, что здесь был, копался в сумке, пока Таня была в душе, – пояснила Ирина.

– Покажи! – коротко, словно выстрелил, приказал Петр.

– Он в сумке, на дне. Мы не трогали, – сказала Ирина.

Мужчины извлекли пакет, Петр тщательно прощупал его и решительно вскрыл. На пол высыпались пачки долларов. Волошин нагнулся и поднял одну из них. Разорвав упаковку, достал из пачки одну купюру и тщательно осмотрел.

– Самые что ни на есть наши настоящие баксы, их в Америке почему-то долларами называют.

– Что это значит, Таня? – Петр повернулся к растерянной Татьяне.

– Я… я не знаю, у меня никогда не было таких денег! – прошептала она, неотрывно глядя на кучу зеленых бумажек.

– Может, вас просили кому-то это передать, а вы забыли? – вмешалась Ирина.

– Нет, что вы говорите! Это точно не мое! – возмутилась Татьяна. – Я даже не представляю, как они ко мне попали!

– Слепой курьер? – Волошин вопросительно посмотрел на Петра.

– Похоже на то, – угрюмо ответил тот и сразу же обратился к Татьяне: – Кто, кроме вас, имел доступ к сумке?

– Никто, только подруга, она помогала мне собираться. Еще мама, но я не уверена. Сын что-то перекладывал перед самым отъездом… а в автобусе не знаю.

– Это не в автобусе! Пакет лежал на самом дне, его можно было положить, только когда сумку собирали!

– Этого просто не может быть! У Лорика никогда не было таких денег, и потом… потом она бы меня предупредила! Ну, не мама же?! – растерянно сказала Татьяна.

– Успокойтесь, не нужно нервничать. А ваш сын чем занимается?

– У него какой-то бизнес, но мне он никогда ничего не рассказывал. Говорил, что не хочет нагружать. Это у него от отца. Тот тоже никогда не посвящал меня в свои дела, – окончательно запутавшись, тихо сказала Таня.

– Хорошо! Я положу все эти деньги в сейф, а вы их заберете, когда будете уезжать. Ира вас переселит в другую комнату, нам тут придется заняться ремонтом, – уже спокойно сказал Петр. – И еще, пока никому ни слова о том, что вы обнаружили!

Проводив подругу, Лорик вернулась домой. Было немного грустно и тревожно. Хотя, с другой стороны, возможно, именно с этого дня ее жизнь круто изменится. Если бы еще наладить отношения с Икаром, можно вообще горя не знать.

Икар почти не появлялся дома. Разве что звонил изредка. Спросит, как дела, справится о здоровье, и все. Вроде и не чужие, а поговорить не о чем. Вечно озабоченный своими проблемами, Икар никак не мог восстановиться после лечения. Деньги и более-менее ценные вещи пропадать из дома начали давно. Она сама устроила сына в больницу. Вроде и парень хороший, но диагноз – игромания – не так уж безобиден. Сколько раз ей приходилось отдавать за него долги. Причем совсем не маленькие. А в последний раз вообще пришлось самой крупно задолжать.

Сын вырос незаметно. Лорик, постоянно озабоченная тем, где заработать, не в силах была уделять ему много времени. Каждая женщина знает, как нелегко жить одной, а особенно если у тебя ребенок. Мужикам ведь только одно и нужно. Хотя однажды она познакомилась с человеком, который звал замуж всерьез. Не посмотрел на то, что Лорик разведена, что сыну десять лет. Всем он был хорош, если бы не рост, то, наверное, Лорик согласилась бы, но он был почти на полголовы ниже. Это и остановило. И хотя сожалела после, назад отыграть так и не решилась. Встречалась с ним тайком, чтобы, не дай бог, кто не увидел. Стеснялась, боялась, что кто-то из знакомых заметит ее с коротышкой. Конечно, он пытался о ней заботиться. Но что его заботы, если с ним было стыдно показаться на людях. Так по прошествии почти трех лет и закончился ничем их роман. Позже, когда уже стало невмоготу, она все же вышла замуж, правда, снова неудачно. Не выдержав тоски, она предложила себя Андрею, мужу подруги, но он достаточно вежливо, но твердо отказал ей. Хотя Лорик точно знала, погуливает Андрей, и серьезно. Она тогда больше удивилась, чем обиделась. Но со временем, наблюдая за жизнью соседей, все чаще ощущала острую зависть. Почему ничем не выдающейся, на ее взгляд, Татьяне вдруг привалило такое счастье? И сын растет замечательный, и муж о ней заботится, и непьющий. А что погуливает, так это не так страшно, лишь бы дома ночевал. Подумаешь, сбегает мужик на сторону, так от него не убудет. Изредка она намекала Татьяне о неверности Андрея, но та только отмахивалась. И вот теперь они развелись, тихо, без скандалов, без истерик, словно так нужно. Лорик первая решила поздравить Татьяну с обретением свободы. Чувство, которое она испытала при виде смущенной и немного растерянной подруги, вдохновило Лорика на активные действия. Пусть же эта счастливица сполна узнает, как это невесело – жить одной. Жаль, что сначала почти ничего не получилось. Ничего, теперь пусть только вернется домой, она сумеет сплести паутину. Рассчитается школьная подруга за свое везение!

– Что будем делать? – посмотрел на Петра Волошин, когда они остались одни.

– Дверь ремонтировать, вообще-то ты ее снес, тебе по-хорошему и ставить, – буркнул Петр.

– Это понятно, я говорю о пакете.

– Я же сказал, в сейфе полежит. А потом назад с ней отправлю.

– Я не об этом. Как быть с Татьяной? Она, мне кажется, ни при чем.

– Слушай, майор, мне своих проблем вполне достаточно. Ты хочешь, чтобы я в бандитские разборки влезал? Спасибо, уже наразбирался.

Волошин не стал поправлять Петра. Какая, собственно, теперь разница, в каком он чине. Привык Мазурский называть его майором, пусть так и останется.

– Не кипятись, я так понял, этот Мачо должен был пакет тихо взять, он не собирался ей ничего делать. Потому и рассчитал, что с «дымком» она в душе задержится, а он тихо возьмет и исчезнет. Тебе так не кажется?

– Мало ли что мне кажется, но боюсь, за такие деньги и на нож могут посадить бабу. Тут как пить дать. Постараются они их вырвать.

– Давай прикинем, что мы можем сделать.

– Пойми, майор, не хочу я лезть в это. Грязно там.

– Понимаю, но выручать ее все равно нам. Чума, ты меня только не грузи, что у тебя никаких концов нет. Не поверю.

– Мне здесь жить, майор. Ладно, постараюсь что-нибудь сделать, а ты за ней присмотришь. Ты в школе по выживанию всегда отличался от всей вашей летающей братии, сам, думаю, справишься, если что. А я со своей стороны с людьми поговорю. Сегодня, я так считаю, ничего не произойдет, Мачо, скорее всего, шестерка, пока доберется до хозяина, пока там примут решение. Они явно из города. Здесь не их территория. Открыто ввязываться в войну городские не рискнут. Попробуют проделать все тихо. Значит, сделаем так. Ты пасешь Татьяну, раз уж она тебе приглянулась, а я займусь координацией действий.

Ирина довольно быстро успокоила Таню. Конечно же, пережив подобный шок, она еще толком не оправилась, но пришедший на помощь Ирине Волошин предложил Тане прокатиться на катере. Опасаясь пока находиться в пансионате, она тут же приняла предложение.

Бывший пограничный патрульный катер стоял у причала, чуть покачиваясь на небольшой волне. Петр сохранил его родную шаровую окраску и в дополнение затянул часть открытой палубы маскировочной сетью, что сделало кораблик вовсе фантастическим.

Поддержав Таню на шатких сходнях, Волошин устроил ее в удобном кресле и, убрав швартовы, прошел в крохотную рубку.

Разобраться с управлением было делом пяти минут. Запустив двигатель, Волошин мягко отвалил от причала и, выбравшись на глубину, дал газ. Утробный рев дизеля перешел в высокий звенящий звук, и катер, привстав на корму, вышел на редан. Ветер засвистел в ушах, Таню вжало в кресло, словно в самолете. Волошин с упоением вел кораблик по лиману, восхищенный его скоростью и управляемостью. Проскочив под мостом, Волошин вырвался на широкий простор, пенный след оставался за кормой, а по бортам пролетали берега, высокий и обрывистый коренной и низкий песчаный, поросший камышом, косы. Проскочив несколько километров, Волошин заложил вираж и, заметив прогалину в зарослях, направил катер туда.

Татьяна следила за действиями Волошина и удивлялась самой себе. Никогда она не доверялась так мужчинам, за исключением бывшего мужа. Волошин оказался исключением, непонятно как, но он смог расположить Таню к себе столь быстро, что она даже ничего не успела сообразить. Всего пару часов назад он угрюмо поглощал свой завтрак, сидя напротив нее, а сейчас они вдвоем на катере, далеко от пансионата, в безлюдном месте, и это ее совершенно не пугает!