Корпорация «Бессмертие» - Роберт Шекли

— Пока еще ничего! — провозгласил бородатый доктор.

Блейн чувствовал, как все в зале с напряжением и некоторым страхом ждут продолжения. Медленно ползли секунды. Телоносителя тесным кольцом окружили врачи и техники.

— Все еще ничего! — крикнул пожилой врач, в голосе его появились истерические нотки.

— Что происходит? — спросил Блейн Мэри Торн.

— Я вам уже говорила, что перевоплощение — сложный и опасный процесс. Сознание Рейли не смогло пока что войти в телоносителя. И времени у него остается мало.

— Почему?

— Потому что тело начинает умирать с той секунды, когда его покидает прежнее сознание. Необратимый процесс отмирания начинается в теле, если сознание не присутствует в нем, хотя бы в спящем состоянии. Сознание необходимо. Даже в бессознательном состоянии оно регулирует физиологические процессы. Если вообще нет сознания…

— Все еще ничего! — выкрикнул пожилой врач.

— Я думаю, уже слишком поздно, — прошептала Мэри Торн.

— Дрожь! — крикнул доктор. — Кажется, он вздрогнул!

Последовала долгая пауза.

— Кажется, он вошел! — крикнул пожилой врач. — Скорее, кислород, адреналин!

На лицо носителя опустили кислородную маску. В его руку вонзилась игла-шприц. Все столпились вокруг телоносителя, который сейчас уже моргал глазами и содрогался в позывах рвоты.

— Он вошел! — закричал пожилой доктор, убирая кислородную маску.

Управляющие, словно по указанию, поспешно покинули свои кресла и поднялись на сцену.

— Поздравляем, мистер Рейли!

— Отлично вы справились, сэр!

— Заставили же вы нас поволноваться, мистер Рейли!

Носитель уставился на них. Потом он вытер ладонью рот и сказал:

— Я не Рейли.

Пожилой доктор растолкал управляющих и склонился над телоносителем.

— Вы не Рейли? — спросил он. — Может быть, вы Фитсиммонс?

— Нет, — сказал носитель. — Я не Фитсиммонс, дурачок он чертов! И я не Рейли. Рейли пытался занять это тело, но я был проворнее. Я первым успел войти. Теперь это мое тело.

— Кто вы? — спросил доктор.

Носитель поднялся. Управляющие отпрянули, и один из них быстро перекрестился.

— Тело было мертвым слишком долго, — сказала Мэри Торн.

Лицо носителя теперь сохраняло бледное, далекое подобие испуганного лица Уильяма Фитсиммонса. В нем не было ничего похожего на решимость Фитсиммонса, на капризность и веселое настроение Рейли. Оно напоминало лишь самого себя.

Лицо было смертельно-бледным, исключая черные точки щетины на подбородке и щеках. Губы были бескровные. Прядь черных волос словно приклеилась к холодному бледному лбу. Когда в теле был еще Фитсиммонс, черты лица составляли приятное гармоническое целое. Теперь же отдельные черты лица как бы огрубели и отделились друг от друга. Негармоничное белое лицо приобрело незавершенный вид, словно сталь перед закалкой или глиняный кувшин перед обжигом.

У него был расслабленный, угрюмый вид из-за отсутствия мускульного тонуса и напряжения в лице. Бесстрастные, не сочетающиеся между собой черты просто существовали, ничего не говоря о скрывающейся за ними личности. Лицо казалось теперь не совсем человеческим. Вся человечность жила теперь лишь в больших, внимательных, немигающих глазах, как у Будды.

— Он превратился в зомби, — прошептала Мэри Торн, схватив Блейна за плечо.

— Вы кто? — спросил пожилой доктор.

— Не помню, — сказал зомби. — Не помню.

Он медленно повернулся и начал спускаться со сцены. Двое управляющих попытались преградить ему дорогу.

— Прочь с дороги, — сказал он. — Теперь это мое тело.

— Оставьте несчастного зомби в покое, — устало сказал пожилой врач.

Управляющие дали зомби пройти. Он дошагал до края сцены, спустился по ступенькам, повернулся и пошел к Блейну.

— Я тебя знаю! — сказал он.

— Что? Чего ты хочешь? — нервно спросил Блейн.

— Не помню, — сказал зомби, пристально его разглядывая. — Как тебя зовут?

— Том Блейн.

Зомби покачал головой.

— Это мне ничего не говорит. Но я вспомню. Это ты, это точно. Что-то… Мое тело умирает, да? Очень плохо. Но я вспомню раньше, чем оно умрет. Ты и я, понимаешь, мы вместе… Блейн, неужели ты меня не помнишь?

— Нет! — закричал Блейн, отшатываясь от намека на какую-то общность с зомби, на саму идею какой-то его связи с этим умирающим организмом. Этого не могло быть! На какой общий секрет намекал этот похититель трупов, этот грязный узурпатор, что могло быть общего между ним и Блейном?

Ничего, сказал Блейн себе. Он знал себя, знал, что он такое и кем он был раньше. Ничего связывающего с этим зомби у него не было и не могло быть. Это существо сошло с ума или ошиблось.

— Ты кто? — спросил Блейн.

— Не знаю!

Зомби вскинул руки, словно человек, пойманный в сеть. И Блейну представилось, что должно чувствовать сознание, потерявшее имя, запутавшееся, оказавшееся в ловушке умирающего тела зомби.

— Я тебя еще найду, — сказал Блейну зомби. — Ты мне нужен. Я тебя найду и вспомню все… о тебе и обо мне.

Зомби обернулся и зашагал по проходу прочь из зала. Блейн смотрел ему вслед, пока вдруг не почувствовал вес чьего-то тела на своем плече.

Мэри Торн потеряла сознание. Впервые она повела себя, как женщина.

Часть вторая

11

Главный оператор и бородатый доктор вели спор рядом с перевоплощающей машиной. За спиной у каждого уважительно выстроились ассистенты. В ход шли в основном технические термины, но Блейн уловил, что они пытаются определить причину провала перевоплощения. Каждый, похоже, считал, что вина лежит на его оппоненте.

Пожилой доктор настаивал на том, что машина, вероятно, была неправильно настроена, или произошел некомпенсированный спад в энергопитании. Главный оператор клялся, что машина в идеальном порядке. Он был уверен, что просто Рейли не был физически пригоден к напряжению такой попытки.

Ни один не хотел уступать ни на шаг. Но, будучи благоразумными людьми, они вскоре пришли к компромиссному решению. Виной всему, решили они, безымянный дух, который отбил у Рейли право на тело Фитсиммонса, и занял его.

— Но кто это был? — спросил главный оператор. — Думаете, призрак?

— Возможно, — сказал доктор, — хотя призраку чертовски редко удается овладеть живым телом. Тем не менее, судя по ненормальной речи, он вполне мог быть призраком.

— Кем бы он ни был, — сказал оператор, — он занял носителя слишком поздно. Тело определенно превратилось в зомби.

— Совершенно верно, — сказал доктор. — Я готов подтвердить внешнюю исправность аппаратуры.