Паладин из прошлого тысячелетия - Андрей Еслер
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Такими были последние мысли на пути в мягкое забытье.
* * *
Подул холодный ветер, выводя Елену из ступора. Она посмотрела на скорчившегося Громова, на Степанова, что пытался поднять своего приятеля и на Розину, которая как и она сама находилась в замешательстве.
— Что это чёрт возьми было? — выдавила Розина.
— Это была магия, — прошептала Елена, которую вдруг пробрал мороз.
— Но он же пустышка, не одарённый, — не сдавалась подруга.
— Так нам казалось, — ответила подруга, круто разворачиваясь на каблуках и направляясь к машине. — Я еду домой, вызови своего водителя, что-то настроение пропало.
— Лена! — прокричала Розина в спину. — А что делать мне?
— Я не знаю… — ответила сразу на несколько вопросов одноклассница.
Сев в машину, она дождалась пока та тронется, а затем устало спрятала лицо в ладонях.
Все странности в поведении Антона за последние дни, выстроились в ровную цепочку.
И та потеря сознания, очевидно инициация, принятие дара. И та холодная отчужденность, ведь дар меняет человека. Чего стоит её лёд в глазах, появившийся, когда она вошла в силу и та ярость, что она удерживала. А каково же было ему? Принять дар так поздно и мириться с его всплесками.
Перед глазами встали движения, которые не мог захватить человеческий глаз, без активированного источника. Эта скорость поражала, пугала, взывала к многим эмоциям, но не оставляла равнодушным.
Надо спросить совета у мамы, она разрешит старую проблему, подскажет, как быть… Обязательно подскажет!
Глава 9
Полицейский оборот
Маргарита
Разговор происходил в столовой небольшого загородного дома. За окном вечерело, сгущались сумерки, солнце стыдливо прикрылось тучными облаками и лишь слегка отбрасывало последние лучи, редко пробиваясь через толстый покров.
Разговаривали двое. Высокий русоволосый мужчина с крепко сбитой фигурой и гибкая девушка, ростом выше среднего с надутыми от обиды губами и сведёнными к переносице бровями. Она упёрлась руками в стол и тяжело смотрела на собеседника, впрочем, того совсем это не волновало.
— Я не понимаю, почему мне нужно лететь туда? — в который раз спросила девушка. — Вы всё время потакаете капризам Антона, а он даже видеть вас с мамой не хочет. Да ещё и бабушка Маша, он чудная, ты же знаешь! Не слушает никого, даже видеть её не хочу после всех выкидонов, не общались три года, лучше это так и оставить…
— Притормози, — нахмурился отец. — Ты говоришь о своём брате и о сестре главы нашего рода, своей бабушке.
— Да? — наигранно удивилась Маргарита. — Я вот не помню ни одного доброго слова в свой адрес. Она постоянно говорит о каких-то старых традиция, усилении рода и прочем.
— Так получилось, что семью не выбирают, — стойко терпел отец. — Мы являемся династией, род заканчивается в тот момент, когда потомки забывают его начало.
— А зачем нам это всё, на дворе четвертый век, кому нужно это влияние и ваши бесконечные интриги? — привела по её мнению логичный довод дочь.
— Хорошо, я тебе объясню, — прикрыл глаза Валерий, сдерживая раздражение.
— Будь добр, — усмехнулась дочь.
— Во первых, сбавь тон, ты разговариваешь с отцом, а не со своими друзьями, — терпеливо произнёс мужчина.
Маргарита смерила его взглядом, фыркнула и сложила руки на груди. Это лишь разозлило отца и он перестал миндальничать.
— Давай подумаем, что ты представляешь собою без рода, который по твоему мнению непонятно зачем плетёт интриги и не живёт спокойной жизнью. Ты одаренная, не так ли? — дождавшись кивка, Валерий продолжил. — Что бы случилось, если бы ты инициировалась в простой семье? Которая, напомню, не вхожа в аристократию. Но зато, твоя жизнь размеренна и проста, как ты и хочешь.
— Я бы занималась тем, что мне нравится, закончила школу и поступила в академию, — не понимая в чём подвох произнесла дочь.
— Звучит, как план, — кивнул отец. — Чем бы ты занялась?
— Я бы рисовала, — произнесла девушка, немного подумав.
— Отлично, а что ещё? — спросил Валерий.
— А зачем что-то ещё, если мне это нравится? — победно блеснула глазами дочь. — Мне не нужно изучать боевые искусства, тренироваться, чтобы защитить жизнь от «врагов».
— Хм, а чем ты тогда будешь зарабатывать на жизнь? — скромно спросил Валерий, явно переигрывая, но Маргарита этого не замечала.
— Стану продавать картины, Камушкин отлично пишет, но я могу лучше, а знаешь сколько стоят его картины? — надменно улыбнулась она.
— Знаю, у нас есть парочка, — кивнул Валерий. — Думаешь смогла бы продать что-то?
— Конечно.
— Хорошо, сколько нужно продать картин, чтобы заплатить за обучение в академии?
Маргарита задумалась.
— Напомню, год обучения в академии стоит сто двадцать тысяч, либо добровольная служба в рядах армии сроком на пять лет.
Маргарита затравленно огляделась в поисках поддержки, но на кухне больше никого не было. Видимо представила, сколько надо продать картин, чтобы платить по счетам.
— Вот и первая нестыковка, — кивнул Валерий. — Теперь расскажи мне, чем ты вчера занималась и чем планировала заняться в каникулы.
— Мы сидели в клубе, затем поехали отметить на вечеринку в честь окончания в летней резиденции Павловых, — рассказала Маргарита. — А потом хотели улететь в Тайланд на месяц.
— Уже нашли гостиницу? — поинтересовался Валерий.
— Да, хороший отель на побережье, пять звёзд, — кивнула дочь, полагая, что сейчас сможет договорится и избежать «ссылки», как они называли это в кругу друзей.
— На чём ты ездишь, Рита? — спросил отец.
— На «Ремми», — до Маргариты начало доходить.
— А где живёшь?
— Может хватит⁈
— Позволь мне решить, когда хватит, — аура Валерия полыхнула, заставляя дочь напрячься.
— Я живу дома, — проворчала она.
— В загородном доме с гектаром собственной земли, — напомнил отец и стал перечислять. — Ездишь на машине прошлого года выпуска, за кучу денег. Развлекаешься с подругами, твои месячные затраты сопоставимы с годовым содержанием Феликса, нашего управляющего, который имеет очень хорошую зарплату по империи. Ты катаешься на курорты четыре раза в год, а я это даже не считаю. Скупаешь без разбора вся тряпки, что выпускают каждый сезон, не платишь за учёбу, дом, да и вообще не считаешь деньги. Знаешь, сколько стоит литр молока в магазине?
— М-м-м-м, — растерялась девушка, мычанием заполняя фон. — Триста… Нет, пятьсот рублей.
Отец покачал от осознания, насколько его чадо оторвано от реального мира.
— Восемь. Рублей. За литр.
Валерий вбивал каждое слово, продолжая прессинг.
— Ты знаешь в совершенстве три языка, обучена манерам, играешь на пианино, имеешь идеальное здоровье… Я могу перечислять очень долго, список и правда длинный. И всё это благодаря роду. Готова отказаться? Пожалуйста, но сначала подумай, хорошенько подумай, готова ли ты к простой жизни и кем бы ты стала, не будь у тебя такой поддержки. А ещё задай себе вопрос, кем ты хочешь видеть своего ребёнка, который когда-то у тебя появится. Нищим художником, без личной машины, отдыха и расходов на здоровье, забившегося в крохотной квартирке на окраине города.
— Но, Камушкин…— протянула Маргарита.
—…такая же посредственность, как и большинство художников возле кормушки двора. Цена его картин напрямую зависит от влияние рода за спиной, на который он работает.
— Он свободный художник! — воскликнула дочь.
— Ага, прямо как твой конь, которого кстати ты захотела на четырнадцатилетие, — засмеялся Валерий. — Может ходить лишь вдоль загона, раз в день его выгуливают, но смысл ты поняла. Он твоя собственность, Камушкин тоже собственность. Пойми, если ты не будешь интересоваться династиями, они заинтересуются тобой. Особенно выйти из игры сложно одарённой, коей ты являешься. Мне тебе рассказать про браки ради потомства? Или об обязательной службе?
— Хватит, — Маргарита опустила голову. — Я итак всё это знаю…
— Тогда почему у тебя такое предубеждение к роду и аристократам в целом? Чем ты недовольна? — почти риторически спросил Валерий. — Не довольна, всегда можешь пожить отдельно и ощутить на себе реальность. Я устал терпеть твоё непослушание. Знаю, ты не со всем согласна. Но когда ты судишь, ты забываешь о многих вещах, которые считаются для тебя нормой. Поверь, это возможно только благодаря поддержки рода, его процветанию.
Маргарита смотрела в окно, провожая заходящее солнце.
Валерий продолжил, заканчивая разговор на прописной истине.
— Дочь, ты должна запомнить, что если не станешь защищать свой дом, его обязательно заберут, просто потому что кто-то захочет два. Мы все сражаемся, каждый день, но масштабы сражений разные. Сперва аристократ
