Добрый доктор Айбандит - Дарья Донцова

– Ступай отсюда, – разозлилась уборщица, – с шалавами не беседую!

Я достала из сумки визитку, приложила к ней сторублевку и протянула старушке.

– Не собираюсь изменять мужу, ищу Владимира для деловой беседы. Если увидите Цыгана, попросите его со мной связаться. Буду очень благодарна ему за скорый звонок.

Уборщица глянула на купюру, перестала хмуриться и сменила гнев на милость.

– Раз так, тогда ладно. Не сомневайся, сразу вручу бумажку Вовке, как появится.

Я снова дошла до магазина «Аистята», села на скамейку. Устав ждать известий от Макса, сама позвонила ему, рассказала, что узнала от Олеси и старухи.

– Жаль, что Цыгана нет, – расстроился муж. – А Роза по-прежнему в Гаражном тупике. Стоит не двигаясь.

– Что она там так долго делает? – поразилась я.

– По этому адресу расположена библиотека, – пояснил муж. – Не государственная, частная, ее содержит Никита Владимирович Васильев, бизнесмен, торгующий чаем.

– Роза читает книжку? Погоди, ты же говорил, что она вроде на улице находится, – еще больше удивилась я. – Пойду гляну, что происходит.

– У Васильева работает клуб любителей детективного романа, – засмеялся Макс, – как раз для тебя заведение, сойдешь за свою. Часы работы в Интернете не указаны, но, судя по тому, что сигнал давно идет из одной точки, сегодня обожатели криминального чтива собрались на очередной шабаш. Да, судя по нашей карте, Роза находится снаружи, но это может быть ошибкой. Ладно, смотайся туда, только постарайся на глаза ей не попасться.

Унылая длинная пятиэтажка стояла на краю большого оврага. Я обежала хрущобу не один раз, прежде чем заметила около двери, ведущей в подвал, небольшую табличку: «Библиотека «Мир газет и журналов». Часы работы: суббота, воскресенье с 8.00 до 20.00. Клуб любителей детективов заседает по пятницам с 20.00 до 22.00».

Я подергала закрытую дверь и опять набрала номер Макса.

– Никого? – удивился муж. – Но сигнал идет. Роза точно либо на первом этаже дома, либо снаружи.

– Подвал заперт, из окошек, что буквально вровень с землей, свет не пробивается, – терпеливо объяснила я. – Не может же она сидеть в темноте?

– Вероятно, ты плохо толкала дверь, – укорил меня муж. – Думаю, она там железная, тяжелая.

– Судя по расписанию, библиотека сегодня не работает.

– Я вижу на экране зеленую точку, – упорствовал Макс. – Роза сидит или стоит без движения.

Я рассердилась на мужа, который вопреки всякой логике продолжает дудеть в одну дуду, и вдруг замерла.

– Ау, Ламповецкий! – позвал Макс. – Выйди на связь!

– Первый этаж… – протянула я. – Но «Мир газет и журналов» расположен ниже уровня земли. Скажи, на плане здания есть подвал?

– Да, – подтвердил муж, – достаточно большой, с окнами.

– Отлично их вижу. Они почти полностью утоплены в землю. Позвони на мой телефон, – попросила я.

– Мы уже разговариваем, – напомнил Макс.

– Нет, на тот, который я сунула в сумку Розы, – пояснила я. – Думаю, она нашла мою трубку и просто выбросила ее, вот мой мобильный и лежит на земле где-то рядом. Ведь если бы Алахвердова затаилась в библиотеке, у вас на компьютере должен был появиться сигнал с минус первого этажа, так?

– Уно моменто! – воскликнул Макс. – Слушай внимательно…

В ту же секунду где-то невдалеке раздалось мерное попискивание.

– Ну, как? Нашла? – спросил муж.

– Ищу, – ответила я, – но пока не вижу. Уже стемнело, а во дворе один фонарь, который освещает небольшой участок у помойки. Хотя, постой… Ну, точно!

– Нашла? – не успокаивался Макс.

– Алахвердова, похоже, кинула сотовый в мусорный контейнер, бак стоит почти у входа в библиотеку, – горестно вздохнула я. – Мне придется рыться в отбросах! Пойду в машину за резиновыми перчатками.

– Наплюй на трубку, купим новую, – пообещал Макс.

– Нет, – уперлась я, – там фото маленьких Муси и Фиры. Я хотела перебросить их на компьютер, да все как-то времени не было.

– Удачи тебе, – засмеялся Макс. – Надеюсь, Роза не закопала мобильник под пакеты, на которых сидят тараканы.

– Фу, какая гадость! – закричала я. – Ненавижу прусаков!

– Они не кусаются, просто глядят и усами шевелят, – подначил меня Макс и отсоединился.

Я покосилась на здоровенный железный ящик, стоявший прямо под ярко горевшим фонарем. Потом сбегала к своей «букашке», прихватила из багажника одноразовые перчатки, задержала дыхание, резко подняла крышку, вскрикнула, тут же уронила ее и уставилась на капельки крови, которые быстро побежали по руке. Неприятно порезать палец, но если вы получили травму, пытаясь открыть контейнер с отбросами, маленькая незадача превращается в большую проблему. Представляете, какое количество микробов живет в помойке?

Но я человек предусмотрительный, поэтому всегда держу при себе одноразовые антибактериальные салфетки «Асептика». Поверьте, это очень удобная вещь! Во-первых, пакетики маленького размера и помещаются в женской сумочке или в кармане, могут преспокойно лежать у вас на работе в ящике письменного стола или в домашней аптечке. Препарат, которым пропитано это средство мгновенной помощи, быстро останавливает кровотечение, обеззараживает рану и обезболивает ее.

Раньше в моей машине всегда ездил пузырек йода, старого, испытанного не одним поколением антисептика. Но спиртовая настойка не особо удобна в употреблении, ее надо наносить ватной палочкой, содержимое бутылочки легко разлить, а йод здорово пачкается. С салфеткой же вообще нет никаких проблем, разорвали пакетик – и готово. Еще мне нравится, что она не из бумаги, а из какого-то текстильного материала, который не разваливается на куски, можете держать его на травмированном участке сколько угодно.

И вот еще одно замечательное свойство «Асептика»: от препарата, коим она пропитана, рану совсем не щиплет. Прекрасно помню, как в свое время обрабатывала зеленкой разбитые коленки Кирюши[2]. Сколько было крика и плача! Ну почему, когда мальчик ходил в школу, у меня не было под рукой чудо-салфеток? Сберегла бы кучу нервов и не причиняла бедному Кирюшке боль!

Я быстро сдернула перчатку, обработала травмированный палец, убедилась, что кровь перестала капать, натянула новую латексную перчатку, опять подняла тяжелую крышку, заглянула внутрь контейнера и снова его захлопнула. Нет, теперь я не порезалась. Мне требовалось срочно соединиться с мужем. Я набрала номер Макса и прошептала:

– Нашла.

– Ай, молодца! – похвалил супруг. – Теперь рули в офис. Покажу тебе кое-что интересное.

Я откашлялась.

– Ты меня не понял! Я обнаружила не сотовый.

– А что? – удивился Макс.

– Труп Розы, – выдавила я из себя. – Он лежит в контейнере с мусором.

– Еду, – коротко отозвался муж. – Сядь в машину и жди.

Но я уже пришла в себя.

– Лучше останусь около помойки. Не хочу, чтобы кто-нибудь из жильцов сюда пришел и все улики затоптал.

Через час тихий дворик заполнился людьми. Вместе с Максом прибыли криминалисты и наш друг, следователь Иван Крапивин, который вместо приветствия сурово спросил меня:

– Что трогала?

– Только крышку, – отрапортовала я. – Причем была в перчатках, надела их из брезгливости. И немного протерла антисептической салфеткой край бачка, туда попала кровь из моего порезанного пальца. Извини, я не ожидала обнаружить в контейнере труп.

– Никогда не знаешь, что попадется на помойке, – философски изрек Ваня.

– Иван Григорьевич! – закричал один из экспертов. – Она жива!

Мы все кинулись на крик.

– Пульс есть, на шее нащупал, – громко объявил криминалист, – «Скорую» надо. Эй, ребята, вызовите врача! И давайте пострадавшую пока в наш мини-вэн на носилках вкатим – на улице похолодало, а на ней куртенка легкая. Одеяло принесите.

– Она выздоровеет? – спросила я, когда криминалист, приладив капельницу, устроил Розу в микроавтобусе.

– Не знаю, – ответил эксперт. – На лбу глубокая рана, крови она потеряла немало.

– Я приняла ее за покойницу, – поежилась я. – Роза лежала с закрытыми глазами, не шевелилась, лицо, шея, грудь в бордовых пятнах. Фонарь ярко светит, я ее лицо отлично разглядела.

– У покойников, как правило, часто глаза открыты, – завел эксперт. – И у них…

Крапивин поморщился.

– Остановись, Серега, давай без лишних подробностей. Чем ударили пострадавшую?

Эксперт покачался с пятки на носок.

– Точно скажу после вскрытия.

– Эй, она живая! – напомнила я.

Криминалист моргнул и нахмурился.

– Ничего, Серега, мы понимаем, – почти нежно произнес Иван. – Попробуем еще раз. Каким орудием ранили Алахвердову?

Медик скрестил руки на груди.

– Однозначного ответа пока нет.

– А есть предположительный? – наседал Ваня.

Сергей показал на контейнер.

– Думаю, ее стукнули лицом о край контейнера. Тут дело тонкое. Форсированная пальпация подозрительных на вдавление участков недопустима вследствие опасности смещения обломков черепа. Появляющийся валик отека по краям поврежденной мышцы и апоневроза может стать ложно положительным признаком вдавленного перелома черепа. Хотя обычно при наличии зияющей раны вдавленный перелом черепа определяется без труда. В нашем же случае есть сложность, обусловленная…