Восход над Шалмари - Андрей Имранов

Коридор выглядел как шахтный туннель, каким его представляют себе люди, от шахт весьма далёкие. Проход был просто прорублен в земле, на влажных заплесневелых стенах местами висели жутко чадящие факелы. Двери в другие номера отсутствовали. Семён оставил дверь своего номера приоткрытой и пошёл к лифту. Тут его поджидала очередная неприятность: дверь в лифт также отсутствовала. Семён, приглушённо ругаясь, пошарил рукой по стене, надеясь найти лифт на ощупь. Как бы не так. Достоверность иллюзии оказалась на высоте: стена земли была влажной, холодной и грязной. Семён с отвращением вытер руку о штаны и задумался. Возможно, нажми он на стену точно в том месте, где в реальности располагается кнопка лифта, что-нибудь бы и произошло. Но найти это место не представлялось возможным. Поэтому Семён подумал о лестнице. Одна лестница была напротив лифта, и найти вход в неё было так же непросто, как и в сам лифт. Но другая лестница находилась в торце коридора, и пройти мимо неё было просто невозможно. Более того, та лестница как раз должна была привести его к самому киоску. Семён повернулся и пошёл обратно. Остановился возле своей двери. Номер пока был на месте и исчезать вроде не собирался. Семён пошёл дальше. В торце коридора действительно оказалась дверь, за которой весьма удачно обнаружились каменные ступеньки. Семён, воспрянув духом, зашагал по ним вниз, насвистывая под нос бравурный мотивчик.

Похоже, фортуна решила на некоторое время повернуться к Семёну лицом: киоск оказался на месте и вроде бы даже работал. Выглядел он, правда, не очень, но Семён уже не обращал внимания на внешний вид. Тем более что одетая в розовое просвечивающее кимоно очаровательная аптекарша с лихвой окупала неприятный вид самого киоска. Девушка посмотрела на Семёна и радостно улыбнулась, одарив его зрелищем весьма устрашающего набора клыков. Семён поспешно отвёл взгляд от соблазнительных форм и со словами: «Мне бы это… снотворного», – протянул бумажку аптекарше. Та нахмурила прелестное личико, но листок взяла и что-то промурлыкала. «А?» – не понял Семён. Девушка облизнула губы и повторила мурлыканье чуть другим тоном. Вот чёрт, чего ей надо?…Опа. А про деньги он как-то и не подумал. Надеясь на лучшее, полез в карман. Бумажник оставался бумажником, но, увидев его содержимое, Семён чуть не выругался вслух. Да куда теперь деваться – вытянул первую же бумажку, глянул краем глаза: газетная вырезка, озаглавленная «К прокурору приехала крыша» (так вот куда, оказывается…), и протянул её симпатичной вампирше. Прокатило. Та тут же оживлённо замурлыкала и завозилась среди своих запасов. Положила прямо в воздух перед Семёном картонку белого цвета, улыбнулась и выложила рядом два конфетных фантика и пяток пробок от пивных бутылок. На пробках явственно значилось: «Балтика». Чувствуя себя полным идиотом, Семён взял предложенное, зажал в кулаке и пошёл обратно в номер. К счастью, как коридор на нужном этаже, так и дверь в номер были на месте. Семён зашёл, запер дверь (ключ обнаружился в замочной скважине), уселся на кровать и принялся разбираться с добычей. Фантики и пробку он сразу посчитал сдачей с газетной вырезки и отложил их в сторону. Белую же прямоугольную картонку без всяких надписей пару минут крутил в руках, размышляя. Это могла быть как коробка с ампулами, так и блистер с таблетками. С дозировкой дело обстояло ещё сложнее. В конце концов Семён решил считать, что это таблетки. Так было проще. Приложив некоторые усилия, оторвал полосу шириной примерно в четверть всей картонки, положил её в рот и, усиленно пережёвывая, пошёл в ванную – за водой.

Запил и лёг в постель.

Пейзаж этого сна представлял собой нечто вроде Акрополя в его лучшие годы. Живописная холмистая местность была декорирована статуями в греческом стиле и стройными зданиями с белоснежными колоннами. Возле ближайшего «храма» несколько ребятишек играли в какую-то игру с тряпичным мячом. Слабый ветер доносил до Семёна ароматы неизвестных цветов и азартные вопли играющих. «Симпатичное местечко, – подумал Семён, – но я вообще-то не этого хотел». Поразмышляв, Семён решил пока не паниковать. Вряд ли снотворное должно действовать мгновенно. А для ожидания лучшего места нельзя было и придумать.

Семён постоял немного, любуясь пейзажем, и направился по натоптанной тропе, местами выложенной плитками известняка, вниз. Что-то подсказывало ему, что там должно быть море. Так оно и оказалось: метров через двести в просвете между холмами Семён увидел полосу воды. Но дойти до моря он не успел: неожиданно и бесшумно окружающий мир вдруг начал расплываться и темнеть. «Что-то новенькое», – успел подумать Семён и провалился в небытие.

Первым чувством Семёна при пробуждении была радость. Он ещё даже не проснулся, не успел осознать, что за последние чёрт-его-знает-сколько пробуждений это – первое нормальное, но его подсознание уже вовсю радовалось простой животной радостью существа, избежавшего громадной неприятности. Семёну наконец-то не хотелось спать. «Ур-р-ра, зар-работала!» – хотел было он крикнуть, подражая коту Матроскину, но получилось только хриплое сипение: в гортань словно кто-то засунул, свернув трубочкой, лист наждачной бумаги. Вообще самочувствие оставляло желать лучшего: голова нудно и тупо болела, а в желудке, такое ощущение, будто резвилась семейка ежей. Но все эти неприятные моменты ничуть не ухудшили Семёнова настроения. Настроения не ухудшил даже развесистый метровой высоты кактус, растущий на подоконнике, хотя при заселении он был девственно чист. Семён только хмыкнул, примерился, выбирая место без иголок, и отвесил кактусу полновесный щелбан. Мелочи – это неважно, главное – прогресс налицо.

Судя по освещению, было ещё только утро. Семён взглянул на часы (нормальные, слава те, господи) – полдесятого. Подумав, решил, что пару часов институт потерпит, и собрался попить, принять душ и как следует подкрепиться – именно в такой последовательности. Вода из крана текла с неприятным металлическим привкусом, но сейчас Семён этот в различных вариациях знакомый с детства вкус предпочёл бы вкусу шампанского за тысячу долларов бутылка (тем более что в одном из недавних снов он вроде что-то такое пил). Принять душ, правда, не удалось – в ванной уже прочно обосновалась русалка, весьма фигуристая, кстати. И хотя упомянутая наяда жестами показывала готовность потесниться и даже оказать некоторые услуги интимного характера, Семён решил так глубоко в виртуальность не погружаться.

– Да ну вас к водяному, – пробормотал он, краснея, и задёрнул занавеску.

«Одно к одному, – думал Семён чуть позже, разглядывая полотенце, расшитое сплошь непристойными сценками, – похоже, организм на радостях пытается на что-то тонко намекнуть. Хотя странно…» Он попытался припомнить из прошедших ночей хотя бы пару снов эротического содержания, но не получалось. В конце концов махнул рукой, решив отложить эту несложную и в чём-то даже приятную проблему на светлое будущее, а сейчас заняться удовлетворением более приоритетного инстинкта: желания набить желудок. Вздрагивая при каждом громком звуке, но без каких-либо приключений, Семён добрался до буфета, под одобрительное урчание желудка скупил полприлавка и потащил два набитых пакета обратно в номер. Но насладиться завтраком в одиночестве ему не дали: только Семён нацелился отправить приготовленный бутерброд в рот, как услышал деликатное покашливание. За спиной невесть откуда образовался тип в сером помятом костюме. Впрочем, удивительно крысиная физиономия с оттопыренными ушами и тот факт, что Семён, войдя, закрыл дверь на ключ, недвусмысленно намекали на происхождение типа: очередной глюк. Семён только горестно вздохнул.