Господин (СИ) - Князева Мари

— Как ты себя чувствуешь? — спросил он, едва переступив порог.

— Уже лучше, — отчаянно краснея и сверля взглядом пол, пролепетала я.

— Но не настолько, чтобы уведомить об этом человека, который за тебя переживает?

— Думаю, доктор регулярно тебе об этом докладывает.

— Но я бы хотел… и мы договаривались… что ты сама мне сообщишь! Черт побери, Ева, давай поговорим начистоту!

Меня словно обдало ледяным кипятком. Душа ушла в пятки, а ноги подкосились, будто я вовсе и не выздоровела — мне это только показалось. Я присела на кровать, все так же не глядя на мужчину. С трудом выдавила:

— Хорошо. Давай.

— Что там за иллюзии у меня насчет этих духов?

— Я бы не хотела, чтобы ты подумал…

— Что между нами что-то большее, чем дружба, — нетерпеливо закончил он за меня.

— Да.

— Ерунда!

— Что — ерунда?

— Что ты равнодушна ко мне.

Я посмотрела в его полыхающие, совершенно черные глаза. В моей груди расцвела огненная роза. Она одновременно жгла и колола.

— С чего ты взял?

— Я видел… ты спишь в обнимку с моими письмами.

Он подошел ко мне, опустился на корточки и взял за руки. Попросил дрожащим голосом:

— Ева, перестань сопротивляться!

Его большие ладони переместились на мою талию, и я ощутила, какие они горячие, даже сквозь ткань рубашки.

— Терджан, пожалуйста, отпусти меня! — взмолилась я, понимая, что беззащитна перед ним: доверенное лицо господина и рабыня — ну какие у меня шансы отстоять свое мнение?

— Ни за что! — прерывисто дыша, прошептал он, притянул к себе мою голову и стал целовать в губы.

Давно меня никто так не целовал… Словно языки пламени вырывались из пасти огнедышащего дракона и лизали мое лицо, грудь, шею… Терджан обхватил руками мою талию, стащил меня с кровати и усадил к себе на колени, прижав к своему твердому горячему телу. Я упиралась ладошками в его плечи и сопротивлялась изо всех сил, но это было похоже на то, как домашний кролик борется с Нильским крокодилом, а тот просто пожирает маленькое белое пушистое существо, не обращая на его копошение никакого внимания.

— Терджан! — простонала я ему прямо в рот.

Это подействовало — мужчина немного ослабил хватку, слегка отстранился и посмотрел мне в лицо мутно-огненным взглядом. Хрипло спросил:

— Что?

— Я не стану… мы не можем…

— Не пытайся меня убедить, что не хочешь этого!

— Хорошо, не буду. Но я все равно не стану твоей любовницей.

Он кивнул:

— Стань моей женой.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Глава 18

— Ты уже женат!

— У нас разрешено многоженство.

— А у меня — нет!

— Глупая… ты ничего не понимаешь… — его голос был мягким, увещевательным, словно он разговаривает с маленьким ребенком.

— Я все понимаю. Но не согласна. Пожалуйста, оставь меня! Я не буду твоей.

Лицо его страшно потемнело. Он отпустил меня и поднялся на ноги. Принялся ходить по комнате, выплевывая недовольным тоном гневные слова на разных языках.

— Какая чушь! Ты… очень глупая женщина! Ты была рабыней, мыла туалеты и чистила обувь… Я стал тебе другом, защитником… Я предлагаю тебе невозможную вещь — быть моей законной женой, родить мне законных детей, жить в достатке и… любви. А ты… предпочитаешь вернуться к своему прежнему положению?! Да знаешь ли ты, что если я захочу, то сделаю тебя своей наложницей независимо от твоего желания и согласия?

— Да, знаю, — кивнула я. — Это останется на твоей совести.

Терджан зарычал, тряся сжатыми кулаками. Я съежилась еще сильнее, зажмурилась от страха, как маленькая девочка. Мужчина рыкнул еще разок и вылетел из комнаты, громко хлопнув дверью.

Я легла на кровать и закрыла глаза. Мысленно похвалила себя за выдержку. Я молодец. Потому что он и в самом деле мне нравится, и мне приятно ощущать себя под его защитой, но если я стану чьей-то второй женой или любовницей (что в моем понимании примерно одно и то же), то перестану себя уважать. И Петя. Я все еще считаю себя обязанной хранить ему верность.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Вечером Терджан пришел снова. Он был весь на нервах, долго молча мерил мою маленькую комнатку своими широкими шагами, а потом остановился и брякнул:

— А если я разведусь с первой женой, ты пойдешь за меня?

Мои глаза почти вылезли из орбит. Действительно, сумасшествие какое-то… Я встала с кровати, подошла к нему, осторожно погладила его по плечу:

— Терджан, успокойся, пожалуйста, это просто… временное помрачение. Не нужно разрушать из-за меня свою семью, это неправильно. У меня тоже есть жених, я намерена ждать его и хранить ему верность. И я… хочу вернуться на родину…

— Этого не будет! — резко закричал мужчина, схватив меня за запястья. — Я не отпущу тебя!

Внезапно мне в голову пришла спасительная мысль: нам нужен третейский судья!

— Ты говорил обо мне с господином?

— Да, разумеется.

— И как он смотрит на всю эту ситуацию?

— Он дал мне полный карт-бланш.

— Как странно, — пробормотала я.

— Ты ведь не знаешь, насколько мы близки…

— Вы родственники?

— Что-то вроде того.

Я вздохнула, но надежду не потеряла. Терджан, воспользовавшись моей задумчивостью, обвил мою талию руками и уткнулся носом в волосы.

— Обожаю твой запах… — пробормотал он, обдавая мою шею горячим дыханием. — Какая глупость… Это все сплошная глупость, Ева. Я буду любить тебя, я сделаю тебя счастливой, обещаю, ну зачем ты сопротивляешься? Перестань, просто доверься мне, все будет хорошо…

Мурашки разбегались от моего затылка по спине и ногам, большие сильные руки мяли и поглаживали меня, запуская волны дрожи по всему телу, становилось тяжело дышать… Из последних сил я уперлась ладонями в широкие мощные плечи.

— Ева! — проревел Терджан, как раненый зверь.

Но у меня уже появился план, и он придавал мне уверенности. Поэтому мужчина подчинился и снова ушел ни с чем.

Придумала я вот что: мне нужно встретиться с господином и поговорить с ним с глазу на глаз. Если уж его доверенное лицо знает английский в совершенстве, то сам мистер Насгулл — и подавно. Конечно, возможно, Терджан и переводчиком у него служит, но мне хотелось смотреть в будущее с оптимизмом.

Я решила предложить хозяину деньги. Смешно? Наверное, но лучшего я не придумала. Он ведь потратился на меня, и немало, значит, просто так не отпустит. Я хотела предложить ему вдвое больше. Конечно, сумма мне неизвестна, но — какая разница? Пусть, и по цене квартиры — свобода дороже. Возьму кредит, выплачу как-нибудь… В тот момент моему воспаленному сознанию любые препятствия казались пустяковыми: разбираться с последствиями я буду потом, сейчас главное освободиться!

Возможно и то, что господин любит своего приближенного как отца, брата или сына и не пожелает отнять у того любимую игрушку, но и тут я не сдавала своих оптимистических позиций. Наш мистер Насгулл — человек явно прогрессивных, гуманистических воззрений. Меня ведь ни разу не наказали физически ни за один проступок — и это при том, что я, как выразился однажды Терджан, — не совсем человек… Я объясню хозяину, что не желаю и не могу стать любовницей его помощника, и он, возможно, войдет в мое положение. На самом деле, надежда слабая, но других у меня пока не водилось.

Оставалось придумать, как подобраться к господину. Расположение его комнат я примерно знала, но свободно перемещаться по дому не могла. В то же время, я хорошо представляла его устройство, особенно той части, где жили служанки. Если бы незаметно проскользнуть туда, нарядиться горничной и пробраться в спальню господина…

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Я стала рисовать планы-схемы этажей, придумывать, как сделать вид, будто иду в сад или тренажерный зал, а самой вместо этого осуществить свой безумный план… Думала-думала и придумала.

Операцию назначила на раннее утро — мне казалось, что в это время охранники, следящие за камерами, должны быть менее бдительными. Оделась как можно скромнее и незаметнее — в серое платье до пола. Проследовала в сад и, попетляв меж апельсиновых деревьев, вышла с другой стороны. Пара метров коридора — и я в своей прежней комнате.