Кровавый апельсин - Сэм Льювеллин

— Ты, наверное, уже посоветовался со специалистами. Сколько ты хочешь?

— Я позвал оценщиков, — ответил Гарри. — Можешь ознакомиться.

Гарри стал моим партнером в тот год, когда от меня ушла жена и уехала в Америку. Вся моя жизнь пошла наперекосяк; я был полностью выбит из колеи. Поэтому предложение Гарри о партнерстве было для меня как спасительный дождь в пустыне. Но когда дела вроде бы пошли в гору, я понял, что наши представления о бизнесе абсолютно не совпадают. К счастью, в договоре было предусмотрено решение такой проблемы: если выяснится, что вместе мы работать больше не можем, я вправе в любой момент прервать контракт, выплатив причитающуюся моему компаньону долю после оценки нашего имущества.

Я бегло просмотрел бумажку, которую он подвинул мне. Если бы я заложил все, что имел, в конце сезона продал катамаран, добавив к этому сумму всех призов, которые еще надо было выиграть, только тогда возможно было расплатиться по этому счету и далее свободно распоряжаться своей судьбой.

В противном случае Гарри имел право выбирать нового партнера на свое усмотрение.

— Ты уже присмотрел кандидатуру? — спросил я.

— Невилл Спирмен.

— У меня есть шестьдесят дней, чтобы найти деньги.

— Правильно.

— Ну, в таком случае можешь начинать подыскивать себе работу.

— Поживем — увидим, — криво ухмыльнулся Гарри.

Я вспомнил последний разговор с Невиллом и вдруг сообразил, что наверняка они оба давно уже все обдумали.

— Значит, ты все рассчитал заранее?

— Я страхуюсь на случай непредвиденных обстоятельств, — сообщил Гарри с поджатыми губами.

Он знал мои отношения с Невиллом, и совершенно ясно, что был и в курсе того, сколько я тому должен.

За спиной Гарри внезапно распахнулась дверь. Человек в плаще с капюшоном и больших роговых очках вошел в комнату. Это был полицейский.

— Агент сыскной полиции, сержант Дженкинс, — представился человек в очках. — Вы — мистер Джеймс Диксон, если не ошибаюсь? — Потом он устремил свой взор на Гарри. — А вы кто?

Гарри назвал себя. Сержант без всякого выражения осмотрел его с головы до ног.

— В чем дело? — спросил Гарри.

— Дело касается лично мистера Диксона.

— А-а, ну понятно, — чуть ли не хрюкнул от радости мой компаньон. — Удачи, Джимми!

Сержант Дженкинс присел на краешек стула, с которого только что встал Гарри. Его крупное лицо показалось мне симпатичным, в отличие от глаз, которые колюче сверлили меня сквозь очки.

— Мистер Диксон, к нам поступила информация об ограблении мастерской в Солтэше. Украли мачту, которую вы сдали туда без предварительной оплаты. Охранник получил удар по голове и сотрясение мозга. Мы собираем информацию об этом инциденте. Думаю, вы можете нам помочь.

— Я так не думаю.

— Не можете? — Он оглядел комнату. Очки на носу описали круг, как два телескопа, и остановились, направленные в стену за моей спиной. Он громко клацнул зубами. — Ограбление с нанесением телесных повреждений, мистер Диксон! Наказание сроком до пятнадцати лет.

— Вы шутите, сержант, — произнес я, а про себя добавил: «Эд Бонифейс, ты последний кретин. Ради Бога, никогда больше не делай мне никаких одолжений!» — Действительно, моя мачта находилась там на ремонте. Но ее привезли на грузовике фирмы «Гал Спарз» вечером в среду. Это вы называете ограблением с нанесением телесных повреждений?

— Кто ее привез вам?

— Меня там не было. Не знаю.

Интересно, подумал я. Даже в такой ситуации я зачем-то продолжаю выгораживать Эда. Дженкинс встал.

— Значит, вы не хотите мне помочь. Это все, что вы можете мне сказать?

— Да, — подтвердил я.

— Ну что ж, — произнес сержант, присаживаясь снова и доставая блокнот. Я заметил, что стекла его очков не мешало бы протереть. — В таком случае, что вы делали в среду вечером?

Я быстро соображал. Большим достоинством «Виноградной грозди» было то, что ни его персонал, ни его клиентура никогда не имели ни малейшего желания быть накоротке с представителями закона.

— Работал. В Пултни, в своей конторе. Потом поехал домой.

— Хорошо, мистер Диксон. Я проверю. Вплоть до мельчайших деталей, — тоном, не сулящим ничего хорошего, пообещал он.

— Проверяйте, сколько угодно. Кроме меня, там никого не было.

Он оторвался от блокнота и почесал багровую шею.

— Это легко установить, — сказал он, поднялся, аккуратно завинтил колпачок своей чернильной авторучки и спрятал ее в нагрудный карман куртки.

Зазвонил телефон.

— Вы закончили? — обратился я к сержанту.

— Приглашаю вас в гости, — заявил он, не двигаясь с места. Сержант Дженкинс начинал мне определенно не нравиться. Я поднял трубку.

— Говорит Уоллес, — услышал я. — Комиссия по банкротству. Я занимаюсь ликвидацией дел «Гал Спарз». По нашему мнению, у вас находится часть нашей собственности.

— Вашей собственности?

— Да, вы не ослышались, — продолжал голос. — Я уполномочен представлять имущественные интересы кредиторов фирмы «Гал Спарз». Вы должны пять тысяч фунтов за мачту, которая стоит на вашем судне.

— Что значит «я должен»?

— Это значит, что она числится в наших книгах как неоплаченная.

— Подождите! — В желудке у меня похолодело, но мозги лихорадочно соображали. Я, на самом деле, прекрасно знал, в чем дело. Эд втянул меня в гораздо большую неприятность, чем какая-то кража со взломом. Он использовал меня, чтобы утаить наличные от собственной компании. Мачту он построил за десять тысяч — за одну треть от обычной цены, — преследуя собственную выгоду. Два месяца назад я заплатил ему. Но в приходную книгу он, видимо, вписал только пять тысяч, попросту прикарманив половину.

— Слушаю вас, — напомнил о себе голос.

— Я хочу обсудить эту проблему с мистером Бонифейсом.

— Это уже не его проблема, — возразили мне. — У полиции много вопросов к мистеру Бонифейсу.

— Полиция как раз у меня! Какое совпадение!

— Это не совпадение. Мы их к вам послали. — Я расценил эти слова как небольшое утешение, рассматривая очки сержанта Дженкинса. Это означало, что сержант на ложном пути. Он ничего не подозревает. Пока.

— Итак, — опять услышал я противный голос, — я посылаю наших агентов. Или пять тысяч фунтов к шестнадцати часам, или вы возвращаете мачту. Да, и никаких чеков!

— Подождите! — взмолился я.

— Или деньги, или мачта, — отрезал собеседник и положил трубку.

— Плохие новости? — участливо спросил Дженкинс. — Мне искренне жаль. — Он улыбнулся, впервые за весь визит, и покинул дом.

Я обхватил голову руками. Гарри собирался запродать нашу фирму Невиллу Спирмену. Он знал Спирмена и знал, что мне не устоять перед ним. Эта сделка здорово поднимет шансы Невилла; если вся моя доля уйдет к Невиллу во избежание банкротства, Гарри займет мое место. И после этого они накинутся на добычу леса в тропиках, как мухи на падаль. А я потеряю свой склад и буду вынужден начинать с нуля.

Черт побери, я не могу этого допустить! Будь я проклят, если меня втянут еще и в это идиотское ограбление с нанесением повреждений! И уж тем более будь я трижды проклят, если позволю отнять мачту, за которую честно заплатил, за десять дней до начала Шербурской гонки!

Я схватил шляпу, висевшую на стене у двери, нахлобучил ее на самые уши и направился в гараж. Даже если сейчас я раздобуду эти несчастные пять тысяч, чтобы сохранить мачту, то где гарантия того, что через два месяца я смогу достать в пятьдесят раз больше, чтобы откупиться от Гарри? Но я постарался выбросить эти мысли из головы.

Я поехал в гавань, где договорился встретиться с Чарли, чтобы выйти в море на очередную тренировку.

— Буй! — крикнул Скотто с носа катамарана.

Он колыхался на пологих темных волнах впереди по курсу. Обычный буй в виде конуса с плавающим садком, который обычно спускают на грунт с прикормкой, чтобы ловить лобстеров, которые еще остались кое-где у южных скал после пятнадцати лет интенсивного их истребления. Я крутанул штурвал. Корпус сильно поднялся над водой от резкого разворота, мы оказались на фордевинде, и, естественно, буй остался за кормой.

Чарли внимательно посмотрел на меня и заметил:

— Это же не самолет, это катамаран!

— Извини, нервы шалят, — ответил я.

— Что-нибудь случилось?

— В четыре часа приедут забирать мачту. У тебя есть паспорт?

— Ну не на борту же! — возмутился Чарли.

— Я вот что подумал, — продолжил я. — Заплатить я им все равно не могу. Поэтому хочу махнуть за границу.

Чарли хмуро поглядел на меня.

— Ты что, серьезно?

Пришлось рассказать ему об Эде. После этого я полюбопытствовал:

— У тебя есть другая идея?

— Конечно, очень благородно с твоей стороны, что ты не стал топить Эда, — заметил Чарли. — Не уверен, что я способен на такое.

— Да тебе и не надо.

Он пожал плечами.

— Я не могу бросить вот так все сразу.