Cинкогнита - Анна Исипчук
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Стойкость и уверенность Дэниела подчеркивается за счет интонации, с которой Дэй-Льюис говорит. Хриплый, ровный и грубый голос, из которого прорезаются слова угроз и оскорблений. Очень часто Дэниел повторяет свои фразы, в очередной раз подчеркивая свою непримиримость. Прощание с Эйч Даблью Плэйнвью заканчивается словами: «Ты ублюдок подзаборный». Дэниел Дэй-Льюис не меняет интонацию, только увеличивая громкость этих слов.
В знаковой системе Ролана Барта образ Дэниела Дэй-Льюис конструирует за счет «означающих» элементов. Походка, манеры, курение трубки, строгий костюм со шляпой. Они являются способом создания образа и понимания у зрителя, кем является Дэниел. «Означаемое» остается за кадром и выражается в столкновениях Дэниела с окружаемым миром без указаний на его бэкграунд, так как эволюция Дэниела обусловлена его алчностью, заданной в начале. «Отношение означаемого и означающего является по сути своей аналогическим, непроизвольным, а мотивированным» — внешние и внутренние черты Дэниела работают на создание единого образа, который Дэй-Льюис сконцентрировал в себе, основываясь на заданных характеристиках.
Можно долго спорить о том, в чем секрет Дэй-Льюиса — техника, харизма или артистичные данные. Факт в том, что актерская игра британского гения является движущим ядром «Нефти». Именно в Дэй-Льюисе воплощены все концептуальные противоречия и конфликты мировоззрений. Если Дэниел — сверхчеловек, то в задачи у Льюиса стояла сверхзадача: изобразить на экране человека (Эго), который ставится в оппозицию всему окружающему: семейным ценностям, религиозным убеждениям конкурентной среде. Стоит учитывать, что зритель знает предысторию Дэниела только по одному сновидению, остальное нам дается де-факто. Дэй-Льюис воплотил эту роль, используя минимальные обращения к прошлому, его персонаж — полностью воссозданный образ, который существует за счет мимики, минимального словарного атрибута и внешних привычек.
Взгляд 3 — Операторский: божий глаз
Оператор Роберт Элсвит снял 6 из 8 лент Пола Томаса Андерсона, а в 2008 году получил «Оскар» за свою работу над «Нефтью». В контексте дискурса о ленте камера Элсвита занимает позицию стороннего наблюдателя, как и режиссер. В соответствии со стилем Андерсона, в операторской работе Элсвита преобладает минимализм. Камера фокусируется на отдельных деталях, из-за чего кадр кажется отдельным произведением искусства. В момент действия, Элсвит фокусирует внимание на одной точке, как например в моменте, когда Дэниел спасает своего сына, когда на скважине случается авария. Он находится в непрерывном движении, но камера фокусируется исключительно на Дэй-Льюисе с одного плана. Подобная техника съемки соответствует характеру главного героя: холодный, монотонный и расчетливый операторский взгляд, как и сам Дэниел.
Примечательно взаимодействие камеры и фигуры Дэй-Льюиса. Один из самых известных кадров «Нефти» — это Дэниел сидящий на фоне горящей скважины, он сливается с темнеющим небом, он такой же черно-серый, как и дым от горящей нефти. Но камера смотрит на него снизу вверх, он божество на этой земле и только он знает, как действовать дальше. Элсвит очень часто смотрит на героя Льюиса как на человека свыше, он увереннее и устойчивее многих персонажей. Даже когда Дэниел сидит на коленях в церкви Илая и кается в грехах, мы видим его снизу вверх, что говорит нам о торжестве героя. Он не проиграл и не стал зависимым от требований церкви. Он пошел на уступки, чтобы укрепить свои позиции в будущем.
«Нет структуры, нет объема» — так говорил Элсвит о цифровой технике съемки. Его консервативная позиция относительно дискуссии о смене пленки на цифру в контексте анализа «Нефти» также работает на жанровую составляющую. Элсвит создает с помощью использования кинопленка ощущение иллюзорной старины. Подобно оператору «Гражданина Кейна» Греггу Толд Элсвит выстраивает глубинный кадр, с акцентами на верхние и нижние точки и внутрикадровым монтажом. «Эмоции и телесные ощущения, больше похожие на впечатления от погружения в виртуальную реальность, чем на дистанцированное, созерцательное общение с авторским кино („вдумчивый зритель“) или на жестко контролируемые, направленные стратегии вовлечения, присущие классическому повествовательному кино» — писали Т. Эльзессер и М. Хагенер. Выбор Элсвитом — попытка обуздать традиционный формат с модернистскими драматургическими решениями.
Операторская работа Элсвита влияет на общую расстановку сил в картине. Противостояние материального и нематериального проигрывает в тот момент, когда Дэниел встает с табуретки и огонь на скважине потихоньку потухает. Роберт Элсвит не только подстраивает ритм под общий минималистичный тон повествования, но и расставляет фигуры на шахматном столе, благодаря чему Дэниел всегда видеться дамкой, в то время как остальные персонажи находятся на более низких позициях.
Взгляд 4 — композиторский: буровые скрипки
Соло-гитарист британской рок-группы Radiohead получил предложение написать музыку для фильма лично от Пола Томаса Андерсона. Режиссер подарил Гринвуду копию фильма, а три недели спустя тот вернулся с двумя часами музыки, записанными в студии Abbey Road в Лондоне. Но заслуженной номинации на «Оскар» за свои труды Гринвуд не получил, так как по правилам американской киноакадемии вся музыка в фильме должна быть оригинальной. Гринвуд активно использовал классическую и академическую музыку других композиторов, например Иоганнеса Брамса и Арво Пярта.
Музыка Гринвуда выступает антагонистом Дэниелу, она появляется в момент предвещания опасности и горя. Спокойные партии скрипок в момент строительства скважины не сообщают ни о чем страшном, пока через пару минут не происходит авария, где Эйч Даблью теряет слух. Сцена тушения пожара сопровождается бойким ритмом ударных, словно случившийся момент апокалипсиса. На следующий день Дэниел пытается поговорить со своим потерявшим слух сыном, и вновь вместо слов тревожные скрипки. Уже видно, что и без того хлипкие отношения отца и сына окончательно утратили связь.
Джонни Гринвуд выстраивает свою музыкальную драматургию в качестве усиления эффекта дисгармонии: Дэниел встречается с новыми людьми, сталкивается с более тяжелыми случаями. В каждый момент музыкального сопровождения создает тон напряжения и саспенса, который должен свергнуть божество. Но этого не происходит.
Музыкальное сопровождение настолько же строгое и последовательное, насколько и чужеродное местами. Музыка мешает свершениям Дэниела словно рой нефтяных капиталистов, мечтающих отобрать его земли. При этом музыка являются иррациональной частью фильма. Она не подчиняется законам материализма, которые воплощают Дэниел Дэй-Льюис в своем герое и оператор в своих кадрах. Она является той частью нематериального, которое знаменует о присутствии другой части восприятия. Музыка Гринвуда чувствует опасность и трагедию и в отличие от оператора, она воспринимает Дэниела не как божество, а как участника событий.
При этом все мнимые предзнаменования и предрассудки оказываются тщетны в момент когда из всех колонок пронизывается бой ударных и Дэниел вновь одерживает победу. Он столкнулся с конкурентами, Богом, стихией и из всех схваток выходил победителем. В момент финальной встречи Дэниела и Илая, проповедник пытается уничтожить Дэниела, который в очередной раз его переигрывает, заставляя Илая признать отсутствие Бога. Услышав то, о чем он знал давно, Дэниел убивает Илая, а следом идет заключительное Аллегро из Скрипичного концерта Брамса по настроению носящей насмешливые оттенки. Дэниел вновь всех перехитрил, и даже сторонний наблюдатель в виде музыки Гринвуда не усомнились в его торжестве.
Заключение
Скрывающая за оболочкой исторической драмы лента Пола Томаса Андерсона «Нефть» на поверку оказывается лишена всяческих признаков реализма или натурализма. Действие фильма происходит на стыке веков, когда сознание человека из западного мира кардинально менялось, и Дэниел Плэйнвью соответствует атрибутам: целеустремленный материалист, убежденный в идеалах капитализма и стремящийся занять свое место под солнцем
