Девица с выкрутасами - Иоанна Хмелевская

— Климчак и его сестра отзываются о вас как нельзя хуже, — начал прокурор наконец, неуверенно косясь на Патрицию. — Вам известно, что в Познани против вас возбуждено дело?

— Нет.

— Вы ничего не знаете?

Зажицкая упорствовала:

— Нет.

«Пошла в отказ», — подумала Патриция, и, похоже, Кайтусь подумал то же самое, поскольку перестал давить на свидетельницу.

— А что вы думаете… Когда к вам пришла Руцкая, вы поверили, что Климчак её изнасиловал?

В ответе послышалось лёгкое презрение, сопутствующее тем не менее серьёзному размышлению:

— Я сначала не поверила, так как не думала, что он на такое способен, и только когда она показала укусы, синяки и поклялась…

Показы явно оказались сомнительными, поскольку обвинение закончило допрос с чрезвычайной поспешностью. Патрицию это здорово удивило, с чего бы вдруг? Чего он испугался? И какие такие укусы, разве что собака, ассоциированная с капустой, постаралась? Что же Кайтуся так не устроило?

Адвокат собак не боялся.

— Как вы объясните факт… — начал он осуждающе, листая лежащие перед ним документы. — Сначала вы посылаете пострадавшую к прокурору…

— Она сама! — резко возразила Зажицкая.

— …а потом вы пишете письмо, что Руцкая влюбилась и сама искала встречи с Климчаком?

Враждебность полыхнула из свидетельницы, словно жар из приоткрытой печи:

— Я уже объясняла, что это письмо я написала под диктовку Гонораты!

— Но вы ещё написали, что имело место медицинское обследование, и врач установил у Руцкой нетипичную физиологическую особенность. Другими словами, что она по-прежнему является девицей или никогда девицей не была. Такая естественная особенность её организма Этого Гонората знать не могла, а значит, не могла и вам продиктовать. Откуда вы это взяли?

— Я не знала, мне позже Руцкая рассказала.

— Если вы писали письмо, то знали уже тогда. А откуда узнала Гонората?

— Я не помню… — проговорила она это сдавленным голосом, чуть не плача.

Что там эти три девахи замутили? Патриция кляла Кайтуся на чём свет стоит. Все закулисные интриги от неё скрывал, паршивец! А ведь ознакомился со всеми показаниями, полученными в ходе предварительного следствия. Ничего, она и так догадалась, и ещё ему покажет!

Паршивец как раз включился, наводя на след:

— А разве вы втроём не обсуждали некую новость из прокуратуры?

— Обсуждали. Карчевская упоминала, что получила доступ к документам следствия через одного водителя.

— Это она рассказала о результатах врачебного обследования?

— Я не помню, — стояла на своём Зажицкая после продолжительного молчания всё так же враждебно. И было видно, что никакими хитростями её не сломить.

Сломался судья. Он отпустил свидетельницу и в конце концов проворчал что-то о вызове пострадавшей.

Патриции с трудом удалось оторваться от наблюдений за бурей эмоций, разыгравшейся в скучном зале суда между обвиняемым и последней свидетельницей. Климчак и Зажицкая старательно избегали смотреть друг на друга, отчего атмосфера между ними накалилась до предела. Ладно, это потом. Наконец-то она увидит долгожданную Стасю!

Разбежалась! Не так сразу.

Судья объявил небольшой перерыв как-то очень внезапно. Он что-то шепнул заседателю и вышел так поспешно, будто за ним гналась всё та же маячившая на процессе собака.

Кайтусь объяснил задержку:

— На этот раз ему в сортир приспичило. Он заседателю признался. Видишь, пристав следит, чтобы народ не расползался.

— А заседатели сами расползлись.

— Сейчас вернутся, не волнуйся. Что у тебя там за открытие?

Они беседовали в углу наполовину опустевшего зала, не привлекая к себе внимания. Патриция не скрывала своих прозрений.

— Слушай, всё настолько очевидно, будто я сама там была, — призналась она чуть пренебрежительно. — Эти девахи, вдвоём или втроём, сговорились зло подшутить. Уж очень она их допекла своей добродетелью…

— И решили её от балласта избавить?

— Её, а заодно и себя, перестанет им глаза колоть! Стася на Лёлика запала и стала лёгкой добычей. Накачали её водкой, отсюда вся эта судейская свистопляска с рюмками и графинчиками. Лёлик опять же всё время перед носом маячил. Сама бы она ни на какую природу с ним не поехала, но ей помогли. И я, честно говоря, абсолютно уверена, что Стася в глубине души отлично знала, куда едет, и только притворялась, что собирается домой. Но Зажицкую в своей наивности убедила, Кайтусь обдумывал нюансы девичьего заговора.

— Что это тебя вдруг озарило?

— Показания Зажицкой. Краткое изложение сказанного Стасей. Чистая правда. Напоили её и завезли на дачу, всё правильно. Остальное ими тщательно согласовано и вызубрено так, что от зубов отскакивает, а цель — представить Стасю в самом невыгодном свете с точки зрения общепринятых стереотипов.

— Очень даже вероятно, что кое-что из прессы почерпнули, — задумчиво согласился Кайтусь.

— И выходит у них глупо и бездарно…

— Климчаку помогают, он с самого начала врёт в свою пользу!

Патриция рассердилась:

— А в чью пользу прикажешь ему врать? Себе во вред? Давай соберись, сейчас увидим, что Стася соврёт в свою пользу!

— Судья идёт…

Стася предстала перед судом.

Патриция прямо-таки впилась в неё глазами. Дородная. Это было первое слово, которое сразу приходило в голову. Дородная блондинка, высокая, хорошо сложённая, энергичная, с правильными чертами лица и, пожалуй, даже симпатичная. Но сейчас в ней чувствовалось какое-то ожесточение. Видно было, что она готова к борьбе. Одета скромно, но держит себя с достоинством и производит благоприятное впечатление. Ох, похоже, не удалось Кайтусю сделать из неё пугливую и обиженную злыми людьми сиротку…

Журналистка быстро сопоставила её с насильником. «Развернись она хорошенько и дай ему в морду, не скоро бы он выполз из той капусты», — сердито подумала Патриция, но не успела сообщить об этом брошке. Судья явно собрался с силами и выдавил из себя как можно более официально:

— Когда вы познакомились с Климчаком?

Стася была готова и с ответом не замедлила:

— За две недели до случившегося.

— При каких обстоятельствах?

— Через Зажицкую.

— Прошу рассказать, как это произошло.

— Я отправилась к Зажицкой и встретила её по дороге. Она сказала, что у неё дело к Гонорате. Мы пошли вместе, она поднялась в квартиру, а я ждала внизу. Гонората вышла вместе с Зажицкой и своим братом, Каролем Климчаком, но Гонората сразу куда-то ушла, и мы остались втроём.

— И куда вы пошли?

— В кафе «Театральное».

Официальность судье наскучила, и он позволил себе выказать неудовольствие:

— А что это вы с Зажицкой так часто встречались? Она ваша лучшая подруга? Откуда вы её знаете?

— Мы вместе в летнем лагере были. И так как-то…

— И что там было, в кафе то есть?

Показания Стаси пока совпадали с предыдущими. У неё была такая короткая стрижка, и он пошутил, что выглядит она пятнадцатилетней, потому и документ показала… Девственность, к всеобщему облегчению, судья старательно обошёл молчанием.

— А когда вы встретились во второй раз?

— В гастрономе.

— Что вы там делали?

— Я с подругой Мельницкой пошла за продуктами.

Жертва не жертва, а характер у старого гриба не улучшился. Он проворчал что-то для протокола и рявкнул со всей силы:

— Какие такие продукты, что вы там покупали, нечего здесь секреты разводить!

— Полкило топлёного сала, — призналась оторопевшая Стася.

Добавив сало в диктант, судья удовлетворённо обратился к свидетельнице:

— О следующей встрече договаривались?

— Договаривались. Мы собирались поехать в Лонцк…

Ох уж этот Лонцк! После изысканного знакомства в элегантном заведении Лёлик не выходил у Стаси из головы. Она сделала выбор, но никак не могла с намеченным объектом, в смысле субъектом, встретиться. Только раз где-то вдалеке мелькнул, и всё… А уж как ей хотелось, чтобы прямо нос к носу, но случайно. Чтобы, упаси бог, не она его искала, ведь девушка должна быть горда и неприступна! Вот и умудрись тут организовать этот самый случай. А ведь он обязан узнать её получше, заинтересоваться… Стася начала чаще бывать у Зажицкой. Собственно говоря, заглядывала к ней ежедневно. Куда ни пойдёт, обязательно оказывалась неподалёку от дома Климчаков, в кафе наведывалась, да всё без толку, Лёлик нигде не попадался. Кошмар!

Зато встречались разные подружки, и до неё дошли слухи, что первый амант города Плоцка обзавёлся невестой — она уже и дома у них бывает, и Климчак собирается жениться, если уже не женился…

Стасю подобные сплетни нервировали. Уж как она дёргалась и огорчалась, а, поди ж ты, повезло! Лонцк подвернулся. Лёлик был с Ядвигой, ну и ладно, специально при них сказала, что они с Мельницкой туда собираются. Автобус скоро отправляется, вот сейчас Мельницкая покупки к тётке отнесёт, и поедут, та совсем рядом с остановкой живёт. Лёлик проявил интерес и тоже выразил желание поехать, почему бы и нет? Зажицкая не слишком обрадовалась и воротила нос, да он настоял Стася, понятное дело, смотрела в другую сторону, что вовсе не мешало ей всё отлично видеть, Лёлик не к ней подбивал клинья. С ней был вежлив и только, а сам на Мельницкую глаз положил, ну да это ничего, уж она в Лонцке как-нибудь справится. Лишь бы он был рядом, а там Стася покажет, какая она исключительная и неповторимая…