Мародер - Виталий Забирко

Коридорный повертел в руках пиджак, недовольно покрутил носом.

– С такими пятнами не раньше завтрашнего утра.

– А через пару часов?

Я добавил двадцатку.

– Желание постояльца для нас закон, – расплываясь в улыбке, кивнул коридорный. Его взгляд наткнулся на мою тень, на лице отразилось недоумение, улыбка стала растерянной.

Я взял его за плечи, развернул и выставил за порог.

– Когда почистите, занесите в номер, – сказал я, закрыл дверь и посмотрел под ноги.

Густым черным пятном тень разливалась по ковровому покрытию и не чем иным, кроме как лужей гудрона, не могла выглядеть в глазах коридорного. Как с ней обращаться, я по-прежнему не имел представления и поволок ее за собой к столу. Сел, достал из кейса вариатор, включил. Пришла пора разобраться с сэром Джефри. Конечно, его перемещения во времени, как и перемещение любого хронера, отследить не удастся, но узнать, чем он занимается в отеле – пара пустяков.

Выведя на дисплей реальные события вчерашнего дня в холле отеля, я отметил курсором автоматического сопровождения сэра Джефри и последовал за ним. Через пять минут я уже знал, что он снял комфортабельный трехкомнатный номер на восьмом этаже с гостиной, спальней и кабинетом. Хорошо живет, если может себе позволить платить пятьсот долларов за сутки.

Когда сэр Джефри вошел в номер, его изображение расплылось, и я задумался. Отслеживал я реальные события, а поскольку сэра Джефри в этом времени не должно быть, то в замкнутом пространстве его изображение не проявлялось. Чтобы он проявился, следовало перейти на вариативный режим, но тогда во времени останется флуктуационный след, по которому меня можно легко вычислить. А это отнюдь не в моих интересах. До поры до времени не следовало светиться.

Я откинулся на спинку стула, забросил ногу на ногу и почувствовал, как тень клейкой смолой потянулась за ступней.

– Слушай, – буркнул я, – может, ты отклеишься? Хожу, как муха по сиропу, еле ноги волочу.

Сказал машинально, больше от раздражения, чем в надежде на исполнение желания. Неожиданно тень громко чмокнула, ступню правой ноги подбросило вверх, и ноги обрели былую свободу. Не веря себе, я покосился на пол. Тень никуда не исчезла, она по-прежнему лежала на полу черной лужей, но теперь ее отделяло от ног сантиметров пять пустого пространства.

Забыв о вариаторе, я осторожно встал, шагнул в сторону кровати, прошелся по комнате. Тяжесть в ногах исчезла, но тень неотступно следовала за мной, неукоснительно соблюдая дистанцию в пять сантиметров. В общем, вела себя так, как и положено обыкновенной тени, за исключением того, что старательно обминала ножки стульев и старалась держаться ближе к центру комнаты, вопреки свету из окна.

Я вернулся к столу, сел и уставился на тень тяжелым взглядом. Черное пятно на полу грозило испортить жизнь раз и навсегда, поэтому удовольствия от его послушания я отнюдь не испытывал. Не радовало меня, что тень оказалась живой и к тому же весьма понятливой.

– Если ты сумела отлипнуть от моих ног, то, может, и уберешься к чертовой матери раз и навсегда? – раздраженно бросил я.

Тень возмущенно дрогнула, а затем взъярилась. Вздувшись горбом, она выплюнула из себя щупальце, спеленала им мои ноги, а сама, превратившись в жгут, свернулась кольцами, как удав. Кончик жгута торчал из-под верхнего кольца и подрагивал, словно тень собиралась плюнуть мне в лицо.

– Все, все! – не на шутку испугался я. – Хватит! Я пошутил…

Не меняя формы, тень продолжала непримиримо подрагивать, и я внезапно понял, что она копирует не удава, а гигантский кукиш. Открытие, что, кроме интеллекта, тень обладает еще и чувством юмора, только усугубило мое состояние. Я попытался пошевелить ногами, но не смог. Мозгами шевелить тоже не получалось.

– Извини, – попросил я, – больше не буду.

Извинение подействовало. Тень отпустила ноги из мертвого захвата и нехотя расплылась по полу черной лужей. Но окончательно не успокоилась – изредка по ее поверхности пробегали остаточные волны негодования.

– И как же мы с тобой будем жить-сосуществовать? – спросил я, нисколько не надеясь на ответ.

Так и оказалось. Говорить тень не умела и, естественно, на пространные вопросы ответить не могла. Надо задавать вопросы, на которые можно получить односложные ответы «да» и «нет». «Нет» я уже имел удовольствие наблюдать, а как будет выглядеть «да»?

– Ты можешь быть похожей на настоящую тень? Посерее, что ли?

Поверхность тени завибрировала, и мне показалось, что сейчас тень снова скрутит кукиш.

– Не злись, – поспешно сказал я, – это только предложение… Ничего обидного я не сказал.

Вспомнилась черная трещина, расколовшая мир во время скачка в северной башне Всемирного торгового центра, и я понял, что поменять цвет тень никак не может. Каким еще мог быть осколок временного разлома? Только таким, бездонно-черным…

– Представляю, как будут реагировать на тебя местные… – пробормотал я. – Хоть назад возвращайся… А как отреагирует на тебя служба стабилизации?

Я представил, КАК может отреагировать служба стабилизации, и похолодел.

– А спрятаться ты никак не можешь? Под одежду, что ли?

Тень опять завибрировала, но в этот раз что-то мне подсказало, что она не собирается крутить кукиш. Между нами возникла некая сенсорная связь, наподобие связи между сознанием и подсознанием. Связь между сознательным «Я» и подсознательным «ЭГО». Как бы раздвоение личности, и моему «Я» стало понятно, что «ЭГО» в образе тени тоже не нравится возможная реакция службы стабилизации.

– Так как? – с надеждой спросил я и тряхнул штаниной.

Больше тень не раздумывала. Она стремительно юркнула по ногам, и тяжесть мгновенно налила тело. Ноги, руки, грудь стали черными, но не как у негра, а абсолютно черными, и никакой светотени на них не наблюдалось, отчего мое тело казалось плоским. Спряталась, называется…

Ощущение было такое, будто на меня надели скафандр – удобный, не мешающий движениям, но в то же время весьма тяжелый. С некоторым предубеждением я подошел к зеркалу и увидел в нем плоскую черную тень в брюках. Не было видно ни носа, ни рта, даже белков глаз. Показаться на людях в таком виде было еще хуже, чем с угольной тенью.

Выход из положения я нашел на удивление быстро.

– Освободи голову, – попросил я, и черная краска послушно сползла с лица. – Теперь кисти рук… Выше… Спасибо.

Я надел свежую рубашку, застегнул на все пуговицы, снова посмотрелся в зеркало. Теперь я был похож на нормального человека, только ступни были чёрными. Но это не страшно – надену носки, обуюсь… И тут я увидел на полу у ног небольшую черную лужицу. Похоже, то, что ушло с головы и кистей рук, не могло рассредоточиться по телу и частично стекло на пол. Ничего не попишешь, издержки везде издержки. Ежели где-то чего-то убудет, то оно обязательно в каком-то месте проявится. Закон сохранения тени. Если бы тень еще прятала этот клочок от чужого, придирчивого взгляда…